Салон «Зазеркалье»

От размышлений меня отвлекла Алиса, наша хозяйка. Она ворвалась в мою каморку и радостно объявила, что с сегодняшнего дня половину нашего подвала снимает известный психотерапевт Виктор Сумкин. А нам от этого двойная выгода: во-первых, новый субарендатор берет на себя две трети общей платы, во-вторых, если клиент попадется явно неадекватный, его можно тут же отсылать к замечательному коллеге. А раз это соседство принесет нам так много хорошего, то на мелкие неудобства можно закрыть глаза.

«Мелкие неудобства» означали, что будет занята единственная комнатка, где мы могли спокойно съесть принесенные из дома бутерброды и выпить чая. Теперь нам придется обедать прямо на рабочем месте, на крошечном столике среди карт, свечек и икон. Ну что же, с начальством не поспоришь!

Думаете, господин Сумкин не понравился мне только потому, что сильно осложнил быт? Вовсе нет. Какой-то он был плюгавенький, росточком ниже меня (а я далеко не великан, всего-то метр шестьдесят, среди пригорков и не заметишь). Одет в серый клетчатый пиджачок, явно знавший лучшие времена. На шее тугим узлом завязан толстый коричневый шарф, похоже, из чистой шерсти. Я все понимаю, в нашем подвале холодно, но на улице все же лето! К тому же писклявый голосок психотерапевта действовал на нервы, как жужжанье комара. В общем, многие наши безумные клиенты выглядели куда как приличнее.

«Надо же, насколько форма не соответствует содержанию!» — подивилась я. Почему-то психотерапевты всегда казались мне очень даже представительными гражданами. По крайней мере, в голливудских фильмах они выглядели несколько иначе. Правда, там и полицейские, и пожарники, и хирурги — все не похожи на соотечественников.

Но через секунду я забыла о нестандартном докторе, потому что ожил мой мобильный. Звонил Раймонд.

— В субботу в пять вечера встречаемся в китайском ресторане. Только учти, я твой кузен, постарайся ни на секунду этого не забывать!

Теплым субботним вечерком я лучше погуляла бы по побережью Юрмалы. Но делать нечего, раз уж взялась за гуж… Без десяти пять я, как часовой на посту, стояла перед входом в ресторан. Чтобы, Боже упаси, не вызвать лишних подозрений, оделась я на редкость скромно — легкий синий ситцевый сарафанчик, купленный на Центральном рынке, китайские белые босоножки без каблука. Впрочем, слишком дорогой и модной одежды у меня и не было. А облачаться в единственное нарядное серебряное платьице ради первой встречи с соперницей не хотелось. Подводить глаза принципиально не стала, лишь слегка тронула перламутровым блеском губы. В голове мелькали злорадные мысли: «Посмотри-ка, красавчик, даже без супернарядов и макияжа я получше твоей невесты буду!»

— Привет, Полька! — занятая своими размышлениями, я даже не заметила, как ко мне подошли. — Знакомься, моя невеста Лена.

Я чуть не подпрыгнула. Да, беременность мало кого красит. Но не всех же так уродует! При взгляде на щупленькую фигурку пигалицы с надутым круглым животом вспоминался удав, проглотивший громадный мяч. Близко посаженные глазки глубоко запали, а неровные черные «стрелки» безжалостно уменьшали их в размерах. Мелкое личико отнюдь не украшали коричневые пигментные пятна. Все это великолепие глупая девчонка щедро замазала тональным кремом, присыпала пудрой, но на жаре крем скатался, а штукатурка местами потрескалась и отвалилась. На голове невесты Раймонда торчала шапка мелких кудряшек, модель «взрыв на макаронной фабрике». Похоже, наша невеста сделала химическую завивку по последней моде семидесятых. Может, в провинции время остановилось? Увы, пышная шевелюра делала и без того мелкое личико совсем микроскопическим.

В моей душе шевельнулось раскаяние. И вот с этой бедняжкой я собралась соперничать?

Мы прошли в ресторан. Пока Раймонд, тщетно изображавший оживление, заказывал разные вкусности, я пыталась вести с Леной непринужденную светскую беседу. Это оказалось крайне утомительным занятием. Ко всем прочим бедам, счастливая невеста оказалась на редкость нервной особой. Она резко оборачивалась на любой шорох, вздрагивала, услышав за спиной шаги официанта. А когда в соседнем зале разбился бокал, девушка аж на полметра подскочила на стуле. Все остальное время она сидела с каменным лицом, не проронив ни словечка, даже не попробовав, по-моему, ни кусочка экзотических яств.

Разговор не клеился. Рассказав два-три анекдота, Раймонд замолчал. После этого парочка старательно изображала каменных истуканов с острова Пасхи. Убив с ними около часа, истратив весь запас занятных историй из «московской студенческой жизни», потом, ввернув с отчаяния еще пару баек про своих рижских кавалеров, я почувствовала сильную головную боль. Ну вот, доигралась — мигрень! Теперь все выходные промучаюсь. И ради чего я терплю эту пытку? В конце концов, ни Раймонду, ни тем более этой ужасной Лене я ничем не обязана. Даже спортивный азарт меня теперь не подстегивает, слишком уж непривлекательной оказалась невеста. Я уже хотела поблагодарить парочку за приятный вечер и быстренько слинять, как Лена, внезапно оживившись, попросила проводить ее в туалет.

В отделанном красным кафелем евро-сортире она резко привалилась к стене. Я бросилась было ей на помощь, но Лена, изобразив на крошечном личике гримасу, которая, вероятно, означала приветливую улыбку, начала радостно щебетать. Она так рада, что наконец-то в Риге у нее появилась подруга, а то сидит, бедная, дома одна, Раймонду-то вечно некогда. А беременность проходит трудно, всякие мрачные мысли в голову лезут… У нее и до этого жизнь была невеселая, что в провинции делать? Даже парней приличных нет.

Она болтала и болтала, не делая пауз и явно не собираясь останавливаться. Вот ведь прорвало, подумала я. То битый час сидела пень пнем, а тут ведь и не заткнешь. Может, это болезнь такая, что-то вроде недержания речи? Как попадает человек в общественный туалет, так и начинается словоизвержение! Ладно, я не психиатр, пусть Раймонд сам со своей суженой разбирается.

Я уже собралась прервать поток сознания новой подруги, но тут она сама, сделав долгожданную паузу, выдала:

— Давай завтра сходим с тобой куда-нибудь? Раймонд не будет против. Ну, хотя бы в фитнес-клуб. Рядом с моим домом как раз есть подходящий.

Ага, картина Репина «Приплыли». На седьмом месяце этой ненормальной нужен именно фитнес-клуб.

— А ты у врача спрашивала, тебе физические нагрузки не вредны?

— Что ты, совсем наоборот! — встрепенулась Лена. — Врач сказала обязательно заниматься спортом. Иначе у ребеночка начнется кислородное голодание. Я ведь почти не двигаюсь. Мне Раймонд дома ничего делать не позволяет, к нам домработница ходит. Впрочем, в клубе же личный тренер есть, он объяснит, что мне можно, а чего нельзя.

Ладно, продолжу свою детективную деятельность. Впрочем, я все равно не сумела бы придумать, как отказаться. Ну, предположим, скажу, что завтра занята. Так придется через неделю идти! Не подводить же Раймонда, выложив его невесте всю правду!

И потом, в моей душе зародилось сочувствие к бедной дурочке. Думала, жар-птицу за хвост ухватила: рижанин с отдельной квартирой, к тому же молод, хорош как бог… А теперь сидит в такую жарищу дома, одна-одинехонька, ни подруг, ни родственников. Тут еще беременность с ее токсикозами. И даже посоветоваться не с кем. Вот вам и разгадка постоянных истерик! Так что сделаю доброе дело, сопровожу беременную невесту в фитнес-клуб. Авось, в следующий раз сама туда дорогу найдет.