Самая коварная богиня, или Все оттенки красного
Шрифт:
– Я все равно бы призналась. Не выдержала бы. Хотелось только немного подлечиться.
– Я все понял. Отдыхай.
Он вышел, вздохнув с облегчением. Славная девушка, жаль, что она не Маруся Кирсанова. Майя это сделала не со зла, просто растерялась. Все еще можно исправить. Надо крайне аккуратно поговорить с Нелли, она добрая, она поймет. А вот остальные… Собственно, из-за них и придется молчать до завтра. Дамы, обе бывших жены и мать, способны закатить скандал. Георгий Эдуардович вновь поморщился: тут без поддержки Нелли не обойтись.
Потом он вспомнил о
– …Ты все поняла, мама?
– Эдик, но как же так?
– А вот так. Он, похоже, все знает.
– Что же будет?
– Наша позиция сильная. Я справлюсь, не переживай. Ты пока попробуй все это переварить, а мне надо позвонить. Марусю нельзя оставлять без присмотра.
Немного нервничая, он набрал знакомый номер. Черт, что ж она так долго не берет трубку?!
… – Алло-о?
– Привет, дорогая. Как ты? Не скучаешь?
– Эдик? Куда ты запропастился?!
– Как ты там? Что делаешь?
– Жду тебя. Тоска смертная! Ты скоро приедешь?
– Завтра. Займись чем-нибудь.
– Можно я схожу в магазин?
– Зачем? В доме полно еды.
– Я куплю краски и холсты. Где тут у вас магазины, где можно разжиться истосковавшемуся по работе художнику?
Краски! Как же он об этом не подумал! О наркотиках подумал, а о том, что можно поступить гораздо проще и загрузить ее работой, не догадался. Она бы сидела целыми днями дома и писала, писала, писала… Художница, мать ее! Талант! А он лох. Все варианты предусмотрел, кроме этого.
– Послушай, Маша, ты заблудишься. Тебе лучше дождаться меня.
– Язык до Киева доведет, корнет. На свете полно симпатичных мужиков, которые с радостью укажут мне дорогу. Сомневаешься?
– Нисколько.
Не надо было уезжать надолго. Девица непредсказуема и абсолютно неуправляема. Чего доброго, и впрямь улизнет!
– Корнет, ты чего такой? Проблемы?
– Типа того. Я должен задержаться и ночевать не приеду.
– Как? Еще не поженились, а ты уже не приходишь домой ночевать?
– Дела, милая. Между прочим, не столько мои, сколько твои. Так что постарайся меня дождаться.
– Не бойся, не убегу. Если, конечно, не встретится мужик круче, чем ты. Но это вряд ли. В постели ты – супер! Я крепко соскучилась по мужской ласке, предупреждаю!
Надо было посадить ее на наркотики!
– Маша, я завтра уже приеду. Постараюсь пораньше. Целую. Крепко. И позвоню еще. Ближе к ночи.
– Проверяешь? Ту ти, ту-ту-ту. Пока, корнет!
В трубке молчание. Чертова девица! Вот если бы на ее месте оказалась Майя, все было бы гораздо проще. Та
просто в рот ему смотрит, как очарованный кролик. И хорошенькая к тому же. Не такая броская, как Маруся, но зато на любителя, цветочек. На сто процентов девственница. А может?.. Тьфу ты! Какая глупая мысль! Если бы можно было навсегда оставить ее Марией Кирсановой! Зачем только сказал отцу правду? Поистине, гнев – плохой советчик.– Эдик!
Он невольно вздрогнул. Нашла все-таки! Спрятался в саду, чтобы никто не слышал, как он звонит настоящей Марусе Кирсановой, а Настя все равно выследила! Интересно, что она слышала?
– Привет, – кисло сказал он, глядя на ее плоское невыразительное лицо. Поистине, не из рода, а в род! Такая же пресная, как и ее тетка!
– Эдик, как же так?! Я сама не своя!
– А что случилось?
– Ты не звонишь, не объявляешься, мобильник недоступен, в твоей квартире отвечает по домашнему телефону какая-то девица. И что это означает?
– Видишь ли, Настя, у меня проблемы.
– Проблемы? Но почему, как раньше, не рассказать обо всем мне?
– А чем ты можешь помочь? Денег достанешь?
– У меня нет своих денег, – Настя немного растерялась. – Но я поговорю с тетей.
– Что ж, поговори, – он пожал плечами.
– Эдик, ты не хочешь прогуляться со мной по саду? Мне есть что тебе сказать.
– Знаешь, я устал. Не выспался и вообще… Давай как-нибудь потом?
– Ты какой-то… Странный. Эдик, что случилось?
– А если меня завтра убьют?
– Убьют?!
– Настя, я должен кучу денег, у матери больше ничего нет, а отец… Он мне категорически отказал. Выкручивайся, мол, сам.
– Все так серьезно?
– Более чем. Поэтому оставь меня в покое.
– Эдик, но я же люблю тебя!
– По крайней мере, хоть кто-то придет поплакать на мою могилку, – сказал он с насмешкой и увидел на глазах у Насти слезы.
– Эдик! Постой!
– Ну, что тебе еще?
– Я все сделаю… Все, что ты скажешь. Или… – она закусила губу. – Я что-нибудь придумаю.
– Что ты можешь придумать?
– Я… я… я… Убью кого-нибудь! Убью и ограблю!
– Настя, не надо. Я женился бы на тебе, честное слово, но… Нам не на что будет жить. Прости.
– Сколько тебе нужно денег?
– Чем больше, тем лучше. Хотя бы несколько тысяч долларов. Пять, десять. – Он внимательно следил за ее реакцией. Сколько можно повышать планку? – А лучше двадцать.
– Пять или десять? Двадцать, да? А сроки?
– Сроки кончились. Можно продлить их только под наследство.
– Наследство, наследство… Эдуард Олегович несправедливо поступил с моей тетей. В этом и есть корень зла. Как же мы теперь?
– А никак. Пойду прилягу. Мне надо подумать. О своих проблемах.
Он принял озабоченный вид и ушел. А девушка? Осталась в смятенных чувствах. Не она первая, не она последняя. Да, у него были виды на Настю, пока Нелли Робертовна могла рассчитывать на наследство Эдуарда Листова. А теперь они с Настей разошлись, как в море корабли. Он пошел в свою комнату, а она вся в слезах ракетой понеслась по саду.