Самая лучшая жена
Шрифт:
— Да ничего такого, — отчего-то покраснел Рин.
— Так… Ну ка признавайтесь, неужели сподобились?
— Теть, ты про что? — Вал сосредоточенно выбирал пирожок порумянее.
Рин задумчиво постукивал кончиками пальцев по столешнице.
— Да ладно вам темнить-то, — подзуживала Сарари. — А-то я не вижу, как вы на жену смотрите. Было, да?
— Теть, отстань…
— Ну хоть кивните. Хотя… Пока Литочка у соседей могли бы и рассказать коротенько.
— Мы… — начал Вал.
— Сначала сказки рассказывали, а потом с лешим пили, — сдал всех с потрохами Рин.
— Мельчает молодежь, — неподдельно
Не дослушав возмущенную тетушку братья дружно покинули горницу.
— Вернетесь, голубчики! Никуда не денетесь! — призрачная фигура выплыла из стены и возмущенно погрозила племянникам кулаком. Сагари слов на ветер не бросала, а потому неприятный разговор просто откладывался.
— Мира этому дому и его хозяевам! — раздалось громогласное, едва Вал распахнул калитку, и на разноцветные плиты двора Крайнего дома шагнул Пармен. — Хорошо, что я тебя застал, парень, — обрадовался он, увидев Рина. — Тут такие дела творятся…
— И тебе не хворать, Пармен, — Валмир с интересом разглядывал учителя младшего братишки. — Что стряслось?
— Не держите уважаемого человека в дверях, позорники, — оба племянника получили вразумляющие подзатыльники и поспешили пригласить артефактора в дом.
Тот с интересом глянул на то, как синхронно дернулись головы братьев, но помня о характере покойной Сагари, от комментариев воздержался.
— Данэль из Годара вернулся, — торопился рассказать Пармен. — Княжну тамошнюю привез…
— Ммать… — аж запнулся Валмир. — Так, ладно мне пора. К вечеру буду. А ты, — он повернулся к брату, — со двора ни ногой! Помни о том, что пчелка говорила.
— Наследную княжну? — зачем-то уточнил Рин, провожая глазами брата.
— Там других нету, сам знаешь.
— Дан белены объелся что-ли?
— Не знаю, чем их в Годаре кормили, — пожал плечами Пармен. — Но княжна сейчас в замке. Правда о том, кто она Дан узнал только по дороге домой.
— Ничего не понимаю, — признался Рин. — Пообедаете, учитель?
— Сыт я. Веди сразу в мастерскую, там и поговорим. Дел, как ты понимаешь, нам предстоит много. Так вот, — устроившись на табурете рядом с верстаком, мастер одобрительно огляделся по сторонам, — вздумалось княжне годарской от папеньки сбежать. Влюбилась, видишь ли, в Данэля нашего. Приметила его на одном из приемов и того… Переоделась в мальчишку да и нанялась юнгой на ладью.
— А наши что?
— Устраивают девку со всем уважением, куда им деваться.
— Погоди, Пармен. Расскажи толком что к чему, — почти взмолился Аэрин.
— Рассказывать особо нечего. Годарцы хоть и позволяют своим женщинам править, рожи-то, то есть лица им прячут под накидками, только глазищи и видать. Традиция, мать ее. Вот эта зараза, то есть Зарра так и приглядела нашего Дана. А ведь дома у нее жених имелся, отцов воевода. Серьезный мужик.
Рин скривился, упоминания о женихах с некоторых пор вызывали у него нечто вроде изжоги.
— Ага, — не дождавшись еще какой-нибудь реакции, продолжил Пармен. — В общем, бедовая девка эта Зарра. Дождалась пока ладья взлетит, а потом и открылась. Ну не выбрасывать ее за борт. Хотя… Мороки было
бы меньше… Она ведь опозоренной по годарским законам считается. Красоту ее, почитай, человек пятьдесят видало, и все мужики.— И как она?
— Ничего так. Мелкая вроде твоей Литы, только рыжая. Конопатая. Глазищи голубые. Чего еще?.. А! Шустрая страсть какая. Теперь Нэлю или свадьбу играть, или к войне готовиться, или то и другое вместе. А нам кристаллы заряжать теперь без роздыху. Смекаешь?
— А то.
— Раз так — держи, — на верстак опустился мешочек. — Изумруды. Князь батюшка своими ручками выдали. Фамильные.
— Понятно. А как там Данэль?
— Готовится, — коротко ответил мастер.
— К чему? — все внимание Рина переключилось на изумруды.
— Не решили еще, — хохотнул Пармен. — Княгиня хочет его пожалеть, князь выпороть, а княжну не спрашивали. Ладно, пошел я. Работай, малыш, не теряй времени.
Вернувшись от соседей, Лита была встречена тетушкой.
— Вала дома нет, Рин работает, просил не беспокоить, — отчиталась Сагари, таинственно мерцая глазами.
— Ага, — рассеянно согласилась Мелита и пошла в лабораторию.
— Эй! — понеслось ей вслед возмущенное. — И что, ты ни о чем не хочешь меня спросить?!
— Вообще-то хочу, — призналась аданка, разворачиваясь. — Как это у вас получается? — Лита многозначительно пошевелила бровями и поморгала. — Очень впечатляюще.
Сагари собралась было обидеться, но посмотрела на усталую целительницу и сменила гнев на милость.
— Ты вот что, заноза аданская, ступай-ка в спальню. И не спорь! — увидев, что Лита покачала головой, прикрикнула тетушка. — А еще лучше в купальню отправляйся. Карна там тебя пропарит, она по этой части мастерица. Потом поешь, поспишь и будешь как новенькая. А я тебе последние новости расскажу, — голос Сагари смягчился. — Храни тебя боги, малышка… — провожая глазами хрупкую фигурку племянницы, прошептала она.
— Детка, просыпайся, — тихий голос Сагари прозвучал в тот момент, когда Лита, обмирая от собственной смелости тянулась поцеловать Рина. Она встала на цыпочки, положила руки на широкие плечи мужа и, глядя в голубые как летнее небо глаза, прильнула к нему, прижалась, будто желала прорасти, стать единым целым. — Солнышко, ну вставай. Там нелегкая гостей принесла, а Ринушка сейчас от работы оторваться не может. Вот так, умница моя.
— Кто там, тетушка? — Лита сонно терла кулаками глаза. Просыпаться не хотелось. — Я такой хороший сон не досмотрела, — пожаловалась она.
— Ирати там. Вроде как с благодарностью и с подружкой… С Маритой…
— С той самой? — Мелита возмущенно поднялась.
— Угу, — только и ответила тетушка.
— Не пущу! — горячилась аданка, торопливо заплетая косу.
— И правильно сделаешь.
— А Ирати ваша, уж извините, — дура! — Лита бросила на себя взгляд в зеркало и вдруг очень пожалела об отсутствии украшений. Ну правда, что такое крошечные сережки с бирюзой? Ни колец у нее нет, ни ожерелий, ни браслетов. А так хочется блеснуть перед соперницей. Да так чтобы та сразу поняла, что ей врушке-простушке рядом с Литой павушкой-красавицей не стоять. 'И хоть на красавицу я не тяну, все равно Вала этой Марите не отдам! Пусть хоть облезет!' — решительно перекинув косу на спину, Мелита поспешила во двор.