Самая страшная книга 2015 (сборник)

– Эй!
– простонал он, отчаявшись.
– Братцы!

Звук собственного голоса напугал его еще больше. Сиплый и пронзительный, он встревожил окружающий мрак, наполнил его шевелением и шепотами. Словно там, в черноте, неведомые существа, молча наблюдавшие за ним, теперь испуганно расползались в стороны. Что-то прошуршало возле самой головы. Ёрш встрепенулся, приподнялся на локтях - движение отозвалось острой болью в бедре - но, разумеется, не смог ничего разглядеть.

– Где?
– раздалось совсем рядом.

– Здесь, - ответил кто-то еще.
– Не причудилось же мне. Эй, отзовись!

– Я тут...

Две темные фигуры нависли над ним.

– И правда, тут. Вышат, запали-ка огня.

– А...

– Запали, сказал.

Чиркнуло по кремню кресало, брызнули искры, вспыхнул трут - и спустя всего несколько мгновений пламя вцепилось в просмоленный факел. Ёрш зажмурился.

– Знатно тебя придавило, - пробормотал один из спасителей у него над ухом.
– Сам не вылезешь.

– Не вылезу.

Он открыл слезящиеся глаза, всмотрелся в нависшие над ним лица. Одно - совсем еще молодое, безусое, изуродованное изрядным синяком во всю левую скулу. Второе - куда старше, с кустистыми бровями и жиденькой седеющей бородкой, покрытое сеткой давних шрамов. Широкая улыбка обнажала редкие кривые зубы.

– Я - Головня, а этот вот малец - Вышата. Тебя как звать?

– Ершом кличут.

– Ну и славно. Не боись, рыбонька, сейчас подсобим.

Головня коротко хихикнул собственной нехитрой шутке и, осмотрев Буяна, достал кривой нож:

– Ступня твоя наверняка в стремени застряла. Подпругу перерезать надо, а потом уж мы тебя вместе с седлом вытащим.

Так и сделали. Пока Вышата, кряхтя от натуги, тянул Ерша из-под мертвого коня, в ноге шевельнулась боль, царапнула длинным когтем от ступни до колена, на мгновение замерла, словно испугавшись чего-то, а затем впилась сотней остро заточенных клыков, пережевывая каждую мышцу, каждую косточку. Дружинник застонал, стиснув зубы.

– Кажись, не поломал, - сказал Головня, осторожно ощупывая освобожденную ногу.
– Повезло. Даст бог, оклемаешься.

Он выпрямился во весь свой немалый рост, взял у Вышаты факел, осмотрелся.

– Да, здесь почище будет. Пожалуй, надо сюда Ставра приволочь.

Ёрш понемногу приходил в себя, боль привела его в чувство. Имя отозвалось эхом в еще пустом сознании.

– Ставра?
– спросил он.
– Здорового такого?

Вышата кивнул:

– Да. Детина могучий. Правда, поранили его напрочь...

– Не болтай, - одернул парня старший.
– Поранить поранили, да только жив он пока. Крови много потерял, но помирать рано ему еще.

– Я же... я же...
– слова гуляли в голове Ерша бессмысленной круговертью, никак не желали ложиться на язык.
– Я же знаю его.

– И хорошо, - усмехнулся Головня.
– Будет с кем языки почесать. Вот что. Вы сидите здесь, а я за Ставром схожу. Факел не гасите.

– Но...
– встрепенулся Вышата.

– Не гасите, сказал! Или ты хочешь, чтобы мы с ним до утра по побоищу блуждали, пока вас не найдем?! Тот-то! Сидите спокойно. Нехристи давно празднуют, им не до нас нынче.

Головня высморкался и, шагнув прочь из круга света, сразу исчез в темноте. Слышны были его удаляющиеся шаги, затем раздался зычный, никак не годящийся тощему телу голос:

– Ста-а-авр! Ста-а-аврушка! Отзовись, браток!

Тишина. С немалым трудом Ёрш сел прямо, повел затекшими плечами, прислушался к отзвукам боли, потянувшимся вдоль всей спины вниз, к правому бедру. Значит, Ставр жив. Уцелел и в полон не попал. Можно, выходит, еще надеяться, что женится дружинник на его сестре, когда вернется домой. Когда они оба вернутся.

– Что, одолели нас?
– спросил Ёрш Вышату, хотя и сам знал ответ. Но молчание в этой оглушительной темноте слишком сильно отдавало беспамятством. А туда он не собирался возвращаться.

– Одолели, - вздохнул парень, присев рядом.
– Со всех сторон наскочили. Поначалу просто стреляли, как галок, грудь в грудь не сходились. Потом порубили тех, кто камни преодолел, загнали обратно. Сами внутрь не сунулись, а когда темнеть начало, и вовсе ускакали прочь.

– Прочь?
– Ёрш не первый раз воевал против степняков, их боевые обычаи были ему хорошо знакомы. Пострелять издалека, до последнего избегая прямого столкновения - обычное дело, но чтобы добычу бросить... такого на его памяти не случалось.
– Не пограбили?

– Только тех, кого после камней свалили. Они сами за камни, на нашу сторону, не заступали. Я слыхал, кричали что-то по-своему. То ли "чатгор", то ли "чаткар" какой. Ставр - тот по-ихнему разумеет немного - говорит, камни эти у степняков вроде как святые. Они бесов удерживают.

– Бесов?
– Ёрш смутно припоминал, как незадолго до нападения отряд и в самом деле пересек черту из странных черных камней. Невысоких, остроконечных, замшелых, расположенных на расстоянии в пару десятков шагов друг от друга. Никто и внимания не обратил.
– Выходит, мы вроде как на проклятое место угодили?

– Выходит, - кивнул Вышата.
– Но только я нечистой силы не боюсь. На нас же крест, нам бесы не страшны.

– Далеко от дома забрались. Может, Христос сюда и не заглянет.

– Да ты-то откуда знаешь?!

– Не бери в голову. Сбрехнул попусту.

– То-то и оно. Сильно, видать, приложился, раз в Христе сомневаться удумал.

Ёрш вспомнил Его лик, строгий и воинственный, безжалостные глаза, смотрящие со стягов. Нет, такой бог своих не сдаст и не оставит. Хотя и жалеть тоже не станет никого.

– Еще уцелел кто?
– спросил он.

– Едва ли. Поначалу, само собой, много было. Но степняки ведь до самой темноты вокруг кружили, высматривали раненых, добивали. Прямо из луков - чуть кто пошевелится, они на него стрел не жалели. Другие, кому потяжелее было, попросту жары не вынесли. А нас, выходит, Господь прикрыл.

– Чудно, - покачал головой Ёрш.
– Никогда о таком не слыхал. Говоришь, они издалека, из-за камней тех, по раненым стреляли?

– Да. Эх, и метко бьют! Я потому и не хотел огня зажигать. Уж больно боязно: мы с этими факелами для них, что твой щит на стрельбище. А Головня говорит, они до утра не вернутся.