Самая темная страсть
Шрифт:
— Подожди, — поспешно прервала она.
— Просто подожжжди.
Он медленно отступил.
Она не могла позволить этому шансу ускользнуть.
Ангел, неспособная лгать, сказала ей, что Аэрон видел в ней лишь ребенка.
Аэрон воспринимал ее как отец.
И ничто этого не изменит, если только она не предпримет радикальных дейтсвий.
— Усссловия сссделки должны быть ясссными.
— Разве этого уже не произошло?
— Для меня — нет.
Он сложил руки на груди.
— Неужели ты
Она затрясла головой.
Для таких существ как он, соблюдение условий сделки было обязательным.
Если они придут к соглашению, и он перехитрит ее, то по условиям сделки в ней будет жить другое существо.
Тем не менее, это ничего не меняет.
Если она проиграет, она должна будет принять, то что пообещала, неспособная удержать себя.
— Я удивлен.
Но, ладно, — сказал он.
— Сформулируй конкретно то, что ожидаешь получить от меня.
Если она этого не сделает, она не получит более того, что имеет, а может и это потеряет.
— Я должна быть симпатичнее ангела, со светлыми волосами, золотистой кожей, карими глазами, и с большой грудью.
Все противоположное от этой маленькой сучки.
— Я хочу все девять дней, и никаких надувательств со временем.
Пока она говорила, его возбуждение росло.
Она действительно решила сделать это.
Она действительно решила попробовать и добиться серда Аэрона.
— И я хочу быть в себе, когда буду с ним.
— Черт, — сказал Люцифер, и веселье заискрилось в его огненных глазах.
— Ты поймала меня на этом.
Я планировал поместить тебя в кому, пока твое время не пройдет.
А она остановила его, чтобы он этого не сделал.
В этот момент она было очень горда собой.
Вот видишь? Она не была дурой, в конце конов.
— Ты также не можешь убить его.
Если он умретттт прежде чем время исссстечет, сделке также придет конецццц.
— Согласен.
Ну а теперь, это все твои требования? — спросил он, вечно снисходительный господин.
— Я не хочу говоррррить с шшшшшипением, как ты сссссказал.
Я хочу ссссначала очутиться перед Аэроном, не почти превратившшшшаяся, а проссссто какая есссссть, а потом я хочу изззззмениться прямо перед ним.
Таким образом, он не будет думать о ней как о Наживке или Ловце, и не попытается избавиться от нее прежде, чем она сможет соблазнить его.
— Вполне выполнимо.
Это все?
Она сглотнула, обдумала, затем кивнула.
Еще раз, он встал.
Он развел руки в стороны, огонь запрылгал из его пальцев.
— Тогда принято.
Ты получишь все, что озвучила.
Но, если ты потерпишь неудачу в заманивании Аэорна, Повелителя Преисподни и хранителя демона Гнева, в свою постель и свое тело в течении этих девяти дней, ты вернешься в этот тронный зал, где ты с готовностью согласишься на мое право
обладания твоим телом.Еще один кивок.
— Скажи это, — потребовал он, больше не изображая доброго и великодушного человека.
— Я согласна.
В тоже мгновение, когда слова слетели с ее губ, резкая боль прошла по ее телу.
Хрюкнув, она согнулась пополам.
Она не могла дышать, растворяясь, каждый мускул скрутило.
Но так же быстро как началась боль, сделка ожила внутри нее, боль прекратилась и она выпрямилась.
— И так, готово, — сказал Люциен.
Затем он улыбнулся ей также как, когда привел ее сюда в первые.
Грешно, довольно.
— Я не забыл упомянуть что, когда ты проиграешь, моим первым делом будет убийство всех Повелителей Преисподни, и освобождение их демонов?
Глава 12
До тех пор, пока рассвет не сменил ночь, и у жителей города наступил новый день, Аэрон исследовал улицы, Парис тенью следовал за ним и молчал.
На этот раз Парис не сомневался в выборе спутника. Означало ли это, что он закончил переживать о Сиене? — раздумывал Аэрон, пока они возвращались в крепость.
Оливия плакала перед сном, и он был виновником этих слез.
Когда она, наконец, впала в беспамятство, он перенес ее в квартиру Джилли, решив что так будет лучше для них обоих.
Если она не сможет говорить с ним, то не соблазнит и не заставит забыть его цель.
Но он ушел не сразу.
Парису нужно было время для того, чтоб определиться с выбором, поэтому Аэрон мог немного побыть рядом с ангелом.
Он впоймал себя на мысли, что ему нравится ее поведение.
Еще один повод окончательно избавиться от нее.
Но как только он отдалялся от нее, он уже не был так в этом уверен.
Не то чтоб, он был в этом полностью увернен, но черт побери, он колебался.
В нем вспыхнули собственнические чувства, когда он увидел ее в руках Гидеона, по сравнению с которыми, инциденты с Уильямом и Парисом казались ничтожными.
Он представил, как Оливия скитается по улице, решительно настроенная "повеселится" в полном одиночестве, такая беззащитная…
Он заскрежетал зубами, такое происходило всякий раз, когда он думал о ней.
Прошедший мимо человек, привлек его внимание.
Человек.
Примерно двадцати пяти лет.
Крупный.
Гнев мгновенно зарычал и начал вырываться на свободу, он передавал картинки, как мясистые руки размахиваются и опускаются на рыдающее женское лицо.
Он избивает жену, Аэрон почувствовал, как Гнев вспыхивает в нем все сильнее.
Ты никчемная, кричал человек и слюна летела из его рта.
Я не знаю зачем женился на тебе.
Ты была жирная как корова, но сейчас ты жирнее коровы.