Само совершенство

После разминки мистер Лестер уводит свою часть группы в другой зал, а мы остаемся с мисс Деббэ. Первыми танцуют свой «Танец радуги» Бренда, Алекс, Эпата и Террела. Мисс Деббэ принесла им большие флаги для репетиции. У каждой девочки флаг своего цвета: у Эпаты — фиолетовый, у Террелы — красный, у Алекс — желтый, а у Бренды — зеленый. У флагов длинные древки, и, когда девочки танцуют, флаги плывут над их головами. Выглядит просто здорово.

— Прекрасно, медам, теперь прошу по местам, — говорит мисс Деббэ и включает музыку. Танец начинается.

Мы с сестрами сидим у стенки и глядим на танцующих. Мейсон восседает на своем мяче и, как обычно, не сводит глаз с Эпаты.

Танцуя, девочки расходятся в разные стороны — Эпата с Террелой в одну, а Алекс с Брендой в другую. Мисс Деббэ хлопает в ладоши и считает вслух, а девочки по одной берут флаги и танцуют небольшой этюд соло. Когда все наконец берут флаги, начинается общий танец. Девочки машут флагами так, что в воздухе получаются арки. Это и вправду похоже на радугу.

— Очень хорошо, — говорит мисс Деббэ, когда танец завершен. — У вас хорошо получается, девочки. Надо еще порепетировать, но начало очень неплохое, да? Так, а теперь мои маленькие принцессы — посмотрим, чему вы научились.

Меня охватывает паника. Я так внимательно смотрела на танцующих подруг, что совсем позабыла — мне ведь тоже предстоит танцевать! Я лезу в сумку.

— Джерзи, мы готовы, — говорит мисс Деббэ. — Становись с девочками.

Я включаю диктофон и бегу к сестрам.

Мы становимся в круг посреди зала и беремся за руки. Мисс Деббэ считает — «Раз, два, три, начали!» — и мы танцуем. Поначалу все идет неплохо, потому что Джессика с Джоанной незаметно тянут меня за собой и я делаю все правильно. Но стоит нам расцепить руки, и я теряюсь — поворачиваюсь налево, когда сестры поворачиваются направо, прыгаю, когда они делают плие, и делаю плие, когда они прыгают. Со стороны, наверное, может показаться, что я изо всех сил изображаю клоуна в цирке — ни единого верного движения! Я напряжена, щеки горят, и сдаться мне не позволяет лишь мысль о том, что я позорюсь в последний, в самый что ни на есть распоследний раз.

Когда мы заканчиваем танец, наступает тишина. Подруги переводят взгляд с меня на мисс Деббэ. Та напряженно улыбается:

— Что ж, нам есть над чем поработать, верно?

Я хочу сказать мисс Деббэ, чтобы она не волновалась, потому что к следующему занятию я научусь танцевать идеально, пусть даже для этого мне придется танцевать три ночи кряду.

— Порепетируйте дома, девочки. Репетируйте как можно больше, — говорит мисс Деббэ. — Занятие окончено.

Коротко кивнув нам, она выплывает в дверь, а следом летит ее шаль.

Когда мы входим в раздевалку, навстречу нам выскакивает девочка в диадеме и врезается в Эпату.

— Ах, извини, — говорит девочка в диадеме таким тоном, что сразу понятно: это она только для порядка.

Эпата сердито смотрит ей вслед.

— Вот крыса! А тоже ведь будет танцевать перед мисс Камиллой, — говорит она. — Тьфу.

Вообразить девочку в диадеме танцующей крысой, должно быть, очень смешно, но у меня нет желания болтать и задерживаться.

— Пойдем скорее, — говорю я Джоанне и Джессике, — папа ждет.

Добравшись до дома, я бегу к себе и подсоединяю диктофон к компьютеру.

— Ну, давай, давай, давай, — напеваю я, пока файл перекачивается на диск. Наконец, все готово. Я достаю блокнот, чтобы записать все па — я намерена подойти к делу серьезно, — и нажимаю на кнопку «Play».

Поначалу ничего не слышно. Затем где-то на заднем плане слышится голос мисс Деббэ. Я изо всех сил прислушиваюсь и ставлю громкость на максимум, но и тогда едва-едва могу разобрать слова.

И тут из динамика обрушивается песня роборыцарей.

— Роборыцари, вперед, новый бой с врагами ждет! — распевает голос Мейсона. На самом-то деле он пел тихо, но я вспоминаю, что сумка у меня была справа, и Мейсон тоже сидел справа, совсем рядом с диктофоном.

Я перематываю запись вперед. Потом еще немного вперед.

Должно быть, пока мы танцевали, он пел не переставая. Запись никуда не годится. Мой брат опять безвозвратно испортил мне жизнь.

Глава 7

Если план не сработал, это еще не означает, что надо сдаваться. Вот мисс Камилла Фримен никогда не сдавалась. В книге у нее рассказано, сколько всего ей пришлось преодолеть, чтобы стать балериной. Она родилась в бедной семье и приехала в Нью-Йорк еще совсем молодой. Она была негритянкой, а ведь в те времена к чернокожим относились так, что порой она даже не могла снять номер в отеле, когда ездила с труппой на гастроли.

Если уж мисс Камилла справилась со всем этим, значит, и я смогу, тем более что у меня проблема невелика — я просто плохо танцую.

Вчера ко мне заходила Джессика и снова предлагала помощь. Но я не могу забыть, как она смеялась, вспоминая мое падение со сцены.

— Спасибо, я справлюсь, — ответила я. Она пожала плечами и вышла. Я закрыла за ней дверь — может быть, чересчур резко. Картины у меня на стенах закачались, и пришлось потратить десять минут на то, чтобы повесить их идеально ровно.

Я не хочу просить помощи — но это же не значит, что я не могу обратиться к кому-нибудь за подсказкой. Я звоню Бренде, потому что она очень умная.

— Если бы тебе надо было чему-нибудь научиться, как бы ты это сделала?

В трубке наступает тишина. Бренда обдумывает ответ.

— Я прочла бы подходящую книгу, — говорит она наконец. — Из книг можно узнать все, что угодно.

Я благодарю ее и вешаю трубку. Интересно, у нас в доме есть книжки про балет? И тут я вспоминаю, что книга, которая мне нужна, лежит у меня под рукой, на тумбочке.

Я открываю биографию мисс Камиллы на месте, где заложила блестящую розовую закладку. Книга еще не прочитана до конца, но я листаю ее назад, отыскивая нужное место, которое попадалось мне пару глав назад.

Вот оно! «Я каждый день делала по пятьсот плие, — пишет мисс Камилла. — Это помогло мне укрепить ноги и сделать суставы гибкими».

Я беру блокнот и пишу розовой ручкой: «500 плие каждый день». Это уже кое-что!

Я читаю дальше и выписываю все секреты успеха мисс Камиллы. Наконец, книга заканчивается. Теперь я знаю, что мисс Камилла каждый день съедала по четыре пучка сельдерея. На репетиции она надевала свой счастливый шарфик. Она не прикасалась к мохнатым животным, считая, что они приносят неудачу. Перед сном она каждый раз пела песенку, которой ее научила мама.

500 плие

4 пучка сельдерея

счастливый шарфик

избегать мохнатых

песенка перед сном

Я бегу вниз.

— У нас есть сельдерей? — спрашиваю я у мамы.

Она удивлена. До сих пор мы не имели привычки прибегать на кухню и просить пожевать зелени.

— Кажется, да. Сейчас поглядим.

В холодильнике и правда есть сельдерей.

— Я тебе помою и порежу, — говорит мама. — Сколько ты хочешь?

— Много, — говорю я. — Хоть вообще весь.