Самодержец

Личность Карла Иосифа и его жены, моей дочери — это поддержка мощнейших государств самого княжества. Элиты быстро переобуются и станут вместо польских, исконно литовскими, в этом процессе так же будет помощь. К примеру, кто не присягнет, пусть катится в Польшу. Кто присягнет, но будет в чем замечен, так устроим «разбор шляхты», где лояльным выпишем шляхетские грамотки, иным… в Польшу.

А не пойдет все по моему сценарию… так ввести прямое управление не долго.

— Я сделаю, как Вы просите, но… — Карл замялся. — Я очень был бы благодарен… проведению, если оно, или кто иной, помог мне взойти на австрийский престол.

— Мы услышали друг друга, — усмехнулся я. — А вообще, Карл, что скажете, как меня воспринимают в Европе?

— Ваше Величество, смею предполагать, что именно Вы человек века. Столь противоречивых чувств и эмоций, которые вызываете Вы своей деятельностью, никто более не сподобился. Вот как можно соотнести историю с головой Зейдлица, который и вошел в историю лишь тем, что лишился головы, с произведениями, от которых рыдает вся Европа? Вы, Ваше Величество, не поняты европейцами. Возможно, Ваша личность столь многогранна, что не поддается осмыслению. И, — Карл заговорщицки придвинулся ко мне. — Могу Вас сказать, что нет ни одной дамы в Европе, которая бы не интересовалась Вами. Мне выпала честь общаться с Вами и могу сказать, что большей личности я назвать не могу.

— Карл, милый Карл, — я погрозил пальцем. — Это лесть!

— Осмелюсь сказать, что нет! Даже мои сестры разговаривали, что с кем бы они жаждали адюльтера, так с Вами. В целом же, Европа Вас боится. От того, вот эти атаки. Теперь же бояться станут более прежнего. Вас же обвиняют и в бунтах во Франции и бунте в Ирландии. Открою тайну… моя матушка так же Вас побаивается, — Карл усмехнулся.

— Получается, что я не стану для них своим, европейским монархом, как не старайся. Только страх перед Россией будет сдерживать европейцев, — размышлял я вслух.

— А Вы, Ваше Величество, только сейчас сами сказали так, будто не являетесь европейским правителем. Так что Вас не понимают, но и Вы не поймете Европу. Вас осуждают за то, что нет ярких любовниц, а для Вас это правило жизни. И так во многом.

А чего это я, действительно, чуть было не расстроился из-за того, что не стану европейцем? Да и Фридрих с ним, с европейством этим. У меня держава в десять, или во сколько раз, больше, чем вся Европа. Как там… у ней особенная стать! Правильные слова Тютчев подобрал.

Дальше разговор пошел в совершенно ином направлении, подготовке к обучению. Я никогда не любил массовые мероприятия, стоящие больших денег, но для светскости, серьезный разговор нужно было разбавить бесполезным трепом. Что ж, потрепались о разном, нужно же налаживать контакт с зятем.

* * *

— Господа! Я Вас всех торжественно поздравляю с тем, что Российская империя, и мы с Вами пережили год, который я бы назвал «Годом Вызова России». Нам бросили вызов и эти многочисленные дуэли мы выиграли. Где подранили противника, где смертельно ранили, получили свои царапины, но они быстро затягиваются, — позволил я себе столь образно с аллегориями открывать итоговый Государственный Совет.

— Красочно, Ваше Величество! — сказал Неплюев Иван Иванович.

— Спасибо, Иван Иванович, — я изменил выражение лица с радостного, на скорбящее. — А сейчас, господа, я прошу почтить минутой молчания всех погибших героев, которые отстояли право России оставаться империей.

Я встал, следом быстро подымались все члены Государственного Совета. Чуть менее минуты мы молча стояли, имея возможность проникнуться той ценой, что пришлось заплатить за право быть и развиваться, как империя.

— Благодарю, господа. Я уже получил от Вас все прошения на награды и поощрения героям и участникам недавних событий. Я подписал все! — сказал я, усаживаясь в свое кресло во главе большого стола.

— Ваше Императорское Величество! — после «игры в гляделки» со всеми присутствующими, начал говорить Неплюев. — Среди награжденных нет Вас. И позвольте нам эту несправедливость исправить!

И я позволил. Вот так, по-брежневски, принял звание Героя Российской империи. Знаю, что еще моего сына наградили Георгиевским крестом за отличие в бою. Был там незначительный эпизод, когда наследнику пришлось схватиться за шпагу, когда Павел Петрович уже возвращался в Петербург со шведского театра военных действий, а дорогу кортежу преградил отряд французов, которые выбирались из окружения. Цесаревичу не пришлось обагрить свою шпагу кровью, так как сопровождение быстро и профессионально разгромило франков. Но… хотят наградить, пусть и его наградят, а в газетах уже вышла душещипательная статья про мужественного наследника, чуть ли не в одиночку победившего в войне и не посчитавшего зазорным принять воинскую награду.

— Что ж, приступим, господа! — сказал я после поздравлений. — Сергей Христофорович, я доволен, как прошли переговоры со Швецией, прошу Вас начинать.

Миних-сын оказался на своем месте, пока я весьма доволен его работой. Он и напорист и одновременно способен искать компромиссы, что Иоганн Эрнст и продемонстрировал во время переговоров со шведами в Петербурге, которые закончились в середине текущего месяца.

Следует отметить, что я сдержал данное Фридриху слово и не только сохранил жизнь его младшей сестре-королеве Швеции Луизе Ульрике Прусской, но и ее мужу Адольфу Фредерику.

Принц Карл, племянник шведского короля, понадеявшись на более высокое положение в Швеции, благодаря сотрудничеству с Россией, выполнил свою часть уговора. Он восстановил шведский риксдаг, где главным спикером стал прорусски настроенный, изрядно потрепанный в пыточных Стокгольма, Туре Рудбек. Вторым человеком в шведском риксдаге становился его оппонент Юхан Критофер Толль из партии «шляп».

После проделанной работы… принц Карл скоропостижно скончался, ибо свинец при попадании в мозг вызывает резкое недомогание. Ну не вписывался Карл в расклады, никак. Так что, не он первый обманутый, ни он последний.

Была освобождена королевская семья и все вернулось в то русло, систему, которая была до государственного переворота в Швеции. Королевская чета была под полным контролем риксдага, выполняя более декоративные, представительские функции.

— Ваши Императорские Величества, Ваше Императорское Высочество, — обратился ко мне, Екатерине и Павлу министр иностранных дел. — Со Швецией 16 января 1763 года был подписан мирный договор, по которому России отходят территории в финских землях от города Або, включая Гельсингфорс, остров Ханко. Так же остров Готланд приобретает особый статус с возможностью строительства российской военно-морской базы. Там же… свободная экономическая земля, где наши страны могут торговать без пошлин. Армия Швеции сокращается до сорока тысяч человек, флот до семи линейных кораблей, пятнадцати фрегатов и не более двадцати иных военных кораблей.

— Еще раз благодарю, Сергей Христофорович, знаю, сколь намучались Вы с несговорчивыми шведами. За то вы представлены к ордену Святого Александра Невского. Но скажите, сколь скоро нам ждать новой войны со Швецией? — сказал я.

— Думаю, Ваше Величество, очень не скоро. Мы еще заключили соглашение, по которому скупаем половину их добытой руды, так что строить пушки уже будет сложно. Но… — Миних замялся. — Уверен, государь, что при слабой России, война не преминет быть хоть завтра, при сильной, — никогда!