Самое обыкновенное чудо

– - Лишат, - уверенно пообещал Иван.

Витка молчала.

Лара и Леонид увезли Якова Петровича. А вместе с ними уехала генеральская пенсия. Это тоже предусмотрел Леонид. Он позвонил Котикову. И доверенность стала недействительной. Ванька рвал и метал, но утешала мысль, что его ждет большое наследство.

Лариса все эти дни страшно скучала по своему Савенку. Уже когда они ехали в поезде, Яков Петрович мирно дремал на нижней полке, уверенный, что его привезут к маме, позвонила Генриетта и сообщила, что она немного простудилась. Савву взяла бабушка, они боялись заразить мальчика.

– - Какая бабушка?
– удивилась Лариса.

– - Фрида Христиановна. Да ты не переживай, Ларочка, она порядочная женщина. Саввушка её узнал, сразу с ней согласился уйти, сказал только, что мама туда, к бабушке, быстрее приедет, там его домик. Он очень скучает по тебе, Ларочка, плакал по ночам, все звал тебя. А бабушка ему обещала испечь шарлотку из яблок. Такую же, как мама пекла. Он сразу пошел к ней после этих слов. И котята у них есть, а у нас только пес. И тот злющий.

Лара расстроено вздохнула, когда-то она любила яблочную шарлотку, её с большим мастерством пекла бабушка Фрида. И какую вкусную! Пышную, с румяной корочкой! А внизу ранетки. У Ларисы так не получалось никогда, хоть Леня и хвалил её стряпню, и Савка уплетал от души. Ладно, пусть ребенок будет с прабабушкой, покушает настоящей шарлотки, Фрида не обидит малыша и глаз с него не спустит. Может, и плакать меньше будет ребенок. Дом-то рядом. "Господи! Быстрее бы приехать!" - с грустью сказала женщина мужу.

На вокзале их встречали Семен Сергеевич и Фрида Христиановна. Савка был с ними. Мальчик прилежно стоял, держа за руки бабушку и дедушку. Но, увидев Лару, он вырвался из их рук и побежал изо всех сил к ней. Леонид помогал сойти с поезда Якову Петровичу. Лариса присела и подхватила на руки бегущего ребенка, прижала к себе, жадно осматривая, все ли в порядке с мальчиком. Савенок был здоров и счастлив. Он обнимал свою маму Лалю, не отпускал её, что-то радостно щебетал, рассказывал про котят и показывал, как он пек с бабушкой Фридой оладушки. Хлопал ладошками и приговаривал: "Ладушки! Ладушки! Савва все съел. Вкусные ладушки у бабушки". Про отца мальчик забыл, все льнул к матери, но Лариса напомнила:

– - Саввушка, сыночек, поцелуй папу.

Леонид протянул руки к сыну.

– - Иди ко мне, сын, - позвал отец.

– - Нет, - сказал Савка и обхватил Ларису за шею.
– Савва будет с мамой!

Все засмеялись.

– - Бессовестный ты, Савка, - сказал Леонид.
– Я тоже тебя люблю.

Он поцеловал сынишку в щеку, потрепал по светловолосой головке, довольный тем, что у них есть Лара, что Савка её любит. Фрида Христиановна тем временам взяла под руку исхудавшего, осунувшегося Якова Петровича:

– - Пойдем, Яшенька, домой. Пойдем. Мы тебя давно ждем.

– - Бабушка, - сказал Яков Петрович, по-детски улыбаясь Фриде Христиановне.
– Моя бабушка. Ты пришла за мной?

– - Хорошо! Пусть будет бабушка, - согласилась старая женщина.
– Пойдем, Яшенька. Домой пойдем.

– - А где Маша?
– спросил Яков Петрович, робко глядя на Семена Сергеевича и Фриду Христиановну.

– - Приедет твоя Маша, - уверенно ответила Фрида Христиановна.
– Надо только немножко подождать.

И генерал доверчиво пошел с этой женщиной. Она напомнила ему решительную бабушку-генеральшу, ту, что взяла его в свой дом нескольких дней отроду, ту, что всегда была ему единственной и любимой бабушкой.

– - Едем сейчас все к нам, - сказала остальным Фрида Христиановна, хоть и боялась в душе отказа Ларисы.
– Пообедаем. У меня все готово. Только разогреть. И вот еще что! Мы с Семой решили, что Яша останется у нас жить. Куда тебе, Лариса, столько забот: малыш и больной человек. Поверь, это лучше для всех. Я справлюсь.

– - Посмотрим, - уклончиво ответила Лариса.

Она предвидела такой поворот событий после рассказа Леонида, но сразу дать согласие не решилась, надо посмотреть, как воспримет новую обстановку Яков Петрович.

Дома уставший Яков Петрович сразу лег на диван, сказал:

– - Маша придет, разбудите меня, - и уснул, даже не поел.

– - Пусть спит, - успокоил Леонид женщин.
– Попозже поест. Ничего страшного. Сон ему на пользу. А вот лекарства, Фрида Христиановна, пока никаких не давайте. Пусть Якова Петровича психиатры посмотрят.

Семен Сергеевич пошел кому-то звонить после этих слов Леонида. Фрида накормила всех вкусным, сытным обедом. Ларисе очень хотелось домой, но Яков Петрович спал, и женщина боялась оставить его одного здесь. Через час засигналила машина под окном. Это была Генриетта Ивановна со своим мужем Архипом Васильевичем.

– - Это я им позвонил, просил приехать, - сказал Семен Сергеевич.
– Архип - известный в нашем городе психоневролог. Пусть он посмотрит Яшу.

Яков Петрович к тому времени проснулся, посмотрел осмысленными глазами, узнал Лару, Леонида, Савку, потом несколько встревожено спросил:

– - Лариса, девочка моя. Где мы?

– - Дома, - ответил Семен Сергеевич.

Яков Петрович оглянулся, обстановка была незнакомая:

– - А где Маша?

Ответом было напряженное молчание. Яков Петрович вдруг закрыл лицо руками и по-детски заплакал:

– - Я хочу к маме. Она скажет, где Маша. Почему никто мне не говорит, где моя Маша? Я соскучился. Бабушка!

– - Я здесь, - обняла его Фрида, - не плачь, сынок. Я же обещала, что вернется твоя Маша. Подожди немного.

– - Правда?
– поднял доверчивые глаза Яков Петрович.

– - Не плачь, деда, - важно подошел Савка, - я тебе паровозик дам, - он протянул Якову Петровичу свою самую любимую свою игрушку - яркий паровозик.
– Пойдем лучше с тобой играть.

– - Нет, - сказала Фрида.
– Сначала надо покушать. Ты, Саввушка, ел, а дедушка нет. Яша будет кушать?

– - Буду, - по-детски согласился бывший генерал.
– А ты мне компота нальешь.

– - Обязательно, - Фрида поставила на стол большую кружку с яблочным компотом.

– - Вот так всегда, - расстроенно сказала Лариса Архипу Васильевичу, - как только Яков Петрович вспомнит про Марию Георгиевну, так сразу начинает плакать.

Яков Петрович с удовольствием съел тарелку супа, выпил компот, съел несколько шоколадных конфетам, он стал любить сладкое, и пошел с Савкой в другую комнату. Савка туда увел генерала играть в паровозик. Старый человек сел на пол и радостно загудел с малышом. Лара растерянно улыбалась. За всем этим, не вмешиваясь, внимательно наблюдал Архип Васильевич.

– - Знаете, мне кажется, что Яков Петрович сможет выздороветь, - сказал врач.
– Надо его к нашим специалистам определить. Смотрите, он словно притворяется маленьким, играя с Савкой. Чего-то боится. Какая-то информация блокирует его сознание. Может, все дело в смерти Марии Георгиевны. Яков Петрович не хочет принимать этот факт. Только о его жене заговорили, он начинает плакать. Он прячется от своего несчастья. Давай, Лара, положим его в нашу клинику. Может, что и получится?