Самолёт для валькирии

Григорий утвердительно кивнул.

– Ну, я тут пошатался из угла в угол, понял, что сна ни в одном глазу и попёрся в контору.

– Представляю, какое ты произвёл впечатление на сторожей.

– Да... вот!...
– ухмыльнулся Василий.
– Но собственно не об этом речь...

Уже то, что Василий начал издалека, говорило о том, что тема очень тяжёлая. И новости -- хреновые. Григорий, памятуя некоторые закидоны братика, не стал его понукать -- начал, значит, и продолжит. Никуда не денется.

– Ну... Если в Парагвае у нас всё обстояло отлично, то в Питере прямо наоборот! Короче, на нас, осуществлён настоящий "наезд"!

– Цель?

– кратко спросил Григорий, решив слегка всё-таки ускорить братца.

– Отжать у нас фармакологическую фабрику.

– Кто?

– Были письма. Я их пока не рассвело, перечитал по нескольку раз. От личностей, которые явно представляют не свои интересы. Были и эмиссары. Уже утром. Как они узнали, что я прибыл -- вероятно кто-то донёс. Но прискакали уже к девяти. Имён не называли, но вели себя крайне нагло и всё кивали наверх, пытаясь изобразить высокое покровительство.

– Кого предполагаешь?

– Кто-то из князей. И если два из них уже завязаны на нас и им интереса нет нас давить, то...

– Не спеши с выводами!
– возразил Григорий, оборвав брата на полуслове.
– Возможно всё. Я тебя понял. Но проверять будем предполагая, что может оказаться и кто-то из...

– Думаешь, принц Ольденбургский сподобился на такой гнусный шантаж? У меня создалось впечатление, что это один из немногих, кто нам пакостить не будет.

– У меня тоже. Но все эти "Михаилы", "Алексеи" и прочие Великие Князья, вполне могут. Особенно, если поняли какие перспективы у фармакологической фабрики.

– Ну да!
– живо согласился брат.
– Жить захочешь -- любые деньги за лекарство выложишь. А у нас тут антибиотики!

– Вот! А теперь опиши мне этих... Отжимателей.

Василий кратко описал их. А также сопровождающих.

– Конечно, есть вероятность, что это обыкновенные мошенники...
– попробовал построить версию Василий.

– Но это значит, что мы, каким-то образом потеряли благосклонность своих покровителей. Или тогда что?
– Хмуро сказал Григорий. Весь вид его показывал, что новость его тоже очень сильно обеспокоила.
– Но в любом случае, я не верю в такие совпадения.

– Вот и я подумал, что кто-то начал против нас войну. И цель либо поставить на короткий поводок и сделать из нас дойную корову, либо вообще раздавить.

– Но тогда, стоит определить кто за этими хмырями стоит. И нельзя ли их просто на собачий фарш пустить по-тихому.

– У меня на уме пока две инстанции, которым мы либо насолили, либо представляем сильный интерес чтобы пограбить.

– Всего две?
– удивился Григорий.

– Ну...
– смутился брат, - первая группа это князья. Им мы представляем определённый шкурный интерес. Возможно, кто-то решил поправить своё пошатнувшееся благополучие за наш счёт. Например, слишком много проиграл в Ницце и теперь не хватает на очередной дворец.

– А вторая?

– Англичане.

– Ты о попах забыл!
– ядовито заметил Григорий и фыркнул.
– Думаешь, что если от одного выжимателя денег избавились, то больше не будет?

– Н-да! Что-то я туплю... Наверное, не выспался.

– Оно видно!

– Но всё равно, слишком уж всё "хорошо" совпало!

– ...Что явно указывает на кого-то с крестом на брюхе.
– ещё больше оскалился Григорий.

– Если это конечно, не ложный след...

– А изобилие тяжёлых наездов... Прямо повеяло россиянскими рэкетирами... начала двадцать первого!

– Дык традиция идёт... Именно отсюда! Если сильный -- всегда прав!

Григорий тут же озлился. Ведь его ткнули опять в то самое дерьмо, из которого он и так долго выбирался. Но промолчал, так как понял, что братик по большому счёту прав. Уже сам же навидался произвола со стороны власть и деньги имущих -- по самое "нихачу". Здесь и сейчас.

– И ещё... Ты это, наверное, упустил там... Но я поинтересовался. Нашей Русской Православной. Оказывается у них тоже "традиция" кидалова и отжима имеется. Ещё в то время вся эта пакость цвела и пахла. Так что... Я зря расслабился. Этого надо было ожидать. Удивительно что только сейчас начали.

Заметив что братец даже не заметил его реакции, Григорий сменил гнев опять на хохмаческое настроение.

– Дык всё закономерно! Первый наезд мы успешно отбили, а другие как-то поостереглись. А сейчас "вдруг оказывается", что мы достаточно разжирели и с нас можно много поиметь... Разных ништяков. Так что всё нормально!

– Итого: что делать?

– Всегдашний Русский вопрос!
– снова оскалился Григорий.
– Но надо бы пригласить Нашу Наташу. Чтобы политес соблюсти. А то если она с нами, надо бы и её привлекать. А вдруг у неё найдётся ещё парочка здравых идей. Но пока, надо бы всё это тщательно разведать.

Григорий оторвался от подоконника, глянул, напоследок, в окно и направился к телефону. Созывать свою "службу безопасности". Хвосты крутить. Ибо не уследили. Явно. Придётся снова учить.

******

За окном стояла ясная, жаркая, солнечная погода. В комнате же Смирновых, шли обильные дожди. Из слёз.

Натин с неприязнью глянула на размазывающую слёзы по лицу Ольгу.

– Не реви!
– почти приказала она.
– И пойми ты наконец: все эти бредни о нарушении тобой каких-то там "основ нравственности" просто чушь!

– Но ведь вы, госпожа, в Париже сказали вырядиться для полёта под Валькирию!
– обиженно, хлюпая носом возразила Ольга.
– Теперь они мне выговаривают!

– Что выговаривают?

– Что я, надела на себя мужскую одежду!

– То есть, брюки, по их мнению, мужская одежда?!
– саркастически заметила Натин.
– Вот такие?

При этих словах подняла колено и демонстративно оттянула на нём двумя пальцами свои льняные брюки. Кстати одета она была в обычный свой прикид: платье, закрывающее руки до запястий, брюки до изящных сандалий, скроенных местными умельцами-обувщиками. Край платья, кстати был лишь чуть-чуть ниже колен. При этом, жёлто-зелёный окрас платья и брюк, делал её похожей на большую канарейку.

То, что эта "канарейка" всегда хорошо вооружена, знали лишь приближённые и те идиоты, которым не посчастливилось увидеть спрятанные в рукавах стилеты. А так, дама производила впечатление сугубо мирной. Правда сейчас, сей "мирной даме" очень сильно хотелось кого-то убить. Чего она без обиняков заявила во-всеуслышание.

– Ты мне того идиота укажи, кто тебе такое сказал! Я ему живо мозги прочищу! Или они все против женского костюма для верховых прогулок?! Так мы его быстренько оформим самого как бунтовщика и оскорбителя благородных дам!