Самолеты падают в океан

— Остерегайтесь, Свен, — проворчал Мун. — В лице Дейли вы скоро будете иметь опасного конкурента.

— В чем?

— Некий великий мудрец сказал: «Преувеличение то же вранье, только прикрытое фиговым листком». Гипотез всего три. Резюмирую: Дейли по причинам эмоционального характера хотел бы свалить вину на Фелано. Вы, Свен, очевидно, в интересах ваших читателей, которых убийство с политической подоплекой интересует больше, чем обычное, пусть и массовое, перестроились с Хай Куанга на минитменов. Ваша оригинальная гипотеза, что самолет подорвали эти фашиствующие молодчики, заслуживает пристального внимания…

— Ага! Значит, мне удалось убедить вас!..

— Дайте договорить… Заслуживает внимания в качестве хорошей иллюстрации к тому, какой отличный ценитель живописи получается из крота.

— Но все говорит «за»! — горячо защищался Свен. — На борту находился видный негритянский деятель движения за гражданские права… Однажды они уже пытались убить его… На их счету взрывы в негритянских церквах… Чем самолет отличается от церкви?

— Ничем! — пошутил Дейли. — И там и тут человек вознесен в небо и оторван от реальной почвы.

— А против говорит то, что минитмены не стали бы из–за одного негра убивать несколько десятков белых, в том числе кинозвезду, двух видных финансистов и одного архиреакционного конгрессмена, — возразил Мун. — Кроме того, это и с технической стороны было бы неразумно… Куда легче спрятать бомбу в доме, машине или под трибуной, чем в самолете… Мою точку зрения вы знаете, она, по–моему, достаточно обоснована.

— Но не в главном! — возразил Дейли. — Вы сами всегда утверждали, что решающую роль для установления истины играют мотивы преступления. И я, и Свен указываем мотивы, а в вашей гипотезе они совершенно отсутствуют.

— Временно… Я уверен, что надо только покопать поглубже… Предлагаю на этот раз эксперимент… Пусть каждый попытается собрать доказательства в пользу своей теории. Я отправляюсь к Мэри!

Мун остановился перед чугунной оградой. Треть ее была окрашена в белый цвет, две трети оставались черными, со ржавыми пятнами. Войдя в сад, Мун увидел на дорожке брошенную второпях кисть и банку со свинцовыми белилами. Едкий запах краски смешивался с ароматом цветов. За деревьями виднелся скромный одноэтажный домик. Дверь открыла молоденькая служанка с перемазанными краской руками.

— Если вы торговый агент, — сразу сказала она, — то напрасно пришли. У нас уже всего накуплено до отказа, больше ставить некуда.

— Нет. Я к миссис Мэри Гримшоу по личному делу.

— Как доложить о вас? — Девушка выговаривала фразу, как заученный урок. Там, откуда она приехала, никто не употреблял таких вычурных и с ее точки зрения совершенно ненужных выражений.

— Доложите, что пришел мистер Мун. Служанка захлопнула дверь. Через минуту она

опять появилась.

— Миссис просит ее извинить. Она не сможет принять вас, — старательно выговорила каждое слово служанка и добавила скороговоркой: — Больна.

— А что с ней такое?

— Не знаю. Так что приходите в другой раз. Она собиралась закрыть дверь, но Мун легким движением отстранил ее и вошел в дом. Служанка так опешила, что не воспрепятствовала его натиску. Комната была сравнительно большой. Все здесь было новым и довольно дорогим: мебель, занавеси, телевизор, магнитофон, сверкающий белизной сервиз в застекленном серванте. На стене большой портрет старой женщины с поджатыми губами и строгим взглядом. Мэри, полунакрытая одеялом, лежала на новешеньком широком диване. Рядом на маленьком столике белела раскрытая библия, валялись проспекты различных торговых фирм. Увидев Муна, Мэри испуганно приподнялась.

— Разве вам не сказали, что я больна?

— Сказали, но вопрос не терпит отлагательства… Между прочим, с чего это вы заболели?.. Вчера на аэродроме вы выглядели совершенно здоровой.

— Не знаю. У меня температура, голова кружится… Должно быть, нервное потрясение. Это началось, когда я узнала, что самолет взорвался почти у цели.

— И это вас так потрясло? — Мун пристально посмотрел на Мэри. — Действительно, очень неожиданно. Самолет должен был взорваться посреди океана, так же как «Золотая стрела».

Вместо того чтобы как–то реагировать на это замечание, Мэри сказала дрогнувшим голосом:

— Какое счастье, что я не полетела!

— А почему, собственно говоря, вы остались?.. У вас должна быть веская причина для этого.

— Не знаю. Дейли дал мне понять, что может что–то случиться. И тут меня охватил безотчетный страх. Я вспомнила тетю. Она ведь тоже летела в Гонолулу на таком же самолете… И понятия не имела, что ее ожидает в пути… Меня внезапно охватил какой–то панический ужас, и я убежала. Потом мне было стыдно… Но когда я узнала о катастрофе…

— Вы очень любили тетю?

— Признаться, не очень!

— Но зато она вас, по–видимому, любила… По крайней мере, судя по этому, — Мун красноречивым жестом указал на новую обстановку. — Иначе она не оставила бы вам наследства.

— Откуда вы знаете?

— Сказали ваши соседи.

— Шпионите? — с горечью упрекнула Мэри.

— Это моя профессия. Так как же, любила она вас?

— Нет, скорее наоборот. Она обращалась со мной, как с прислугой. Я и сама не понимаю, как это получилось… Может быть, у нее появились угрызения совести… Для меня это было полной неожиданностью… Вы не думайте, что я падка до денег… Но наследство дало нам с Чарли по крайней мере возможность пожениться… Как раз незадолго до ее смерти у нас по этому поводу был разговор. Он признался, что любит меня, но зарабатывает слишком мало, чтобы содержать жену… А тут все сразу изменилось, как по волшебству.

— В самом деле, похоже на чудо. Почему она сделала наследником не любимого сына, а вас, отдаленную родственницу? Наследство, видимо, тоже порядочное? Да?

Мэри молчала.

— Ну то ж, придется осведомиться у нотариуса.

— Сорок тысяч.

— Сорок тысяч? Просто сказочно… Тем более что, как рассказали мне соседи, ваша тетя не имела никаких доходов. Ее единственной собственностью был этот довольно скромный домик. Не так ли?

Мэри побледнела.

— Я вам скажу… Вы ведь все равно узнаете… Она застраховала свою жизнь.

— На ваше имя?.. Интересно, что ее побудило к этому?

— Не знаю.

— Когда она это сделала?

— Перед отлетом. Я ее провожала. Вернее, она поехала одна, а мне велела сделать генеральную уборку. Но Чарли обнаружил, что она кое–что оставила дома, и попросил, чтобы я отвезла на аэродром.

— А не было ли в действительности несколько иначе?.. Вы специально поехали, чтобы уговорить ее заключить страховой контракт в вашу пользу. Правда, мне еще не совсем ясно, как это вам удалось… Но, надеюсь, и это выяснится со временем.