Самоучитель по психологии

Для того чтобы привести пример, еще раз обратимся к труду Ю. Б. Гиппенрейтер. Совместно с О. В. Овчинниковой и под руководством крупного ученого-психолога А. Н. Леонтьева она занималась исследованием звуковысотного слуха (который, кстати, и является основой музыкальных способностей); были получены весьма интересные результаты. Исследователи выявили, что примерно у каждого третьего взрослого русского звуковысотный слух совершенно не развит. А вот все принимавшие участие в исследовании вьетнамцы оказались обладателями абсолютного слуха!

Ученые объясняют это впечатляющее различие тем, что русский и вьетнамский языки принципиально различны: один является тембровым языком, а другой – тональным (так же, как, например, и китайский). Что такое тональный язык? Это язык, в котором смысл произносимых слов определяется, помимо прочего, высотой звука. Понятно, что в нашем родном языке такой функции нет: произносимые звуки различаются по тембру, а не по тону. Таким образом, каждый вьетнамец «вынужденно» развивает музыкальные способности (конкретно – звуковысотный слух) с первого же года жизни, в процессе овладения речью. Русскоязычный ребенок такой обязательной тренировки не получает.

Помимо многочисленных исследований способностей у людей, психологи в своих спорах о врожденности/приобретенности способностей нередко используют и данные, полученные в экспериментах на животных. И здесь доказательства своей правоты могут обнаружить сторонники обеих точек зрения! Вот лишь пара примеров.

Эксперимент 1. Лабораторных крыс обучали находить выход из лабиринта. После наблюдения за поведением животных экспериментаторы отбирали наиболее успешных крыс (самых «умных»), в другую группу относили самых «глупых» зверьков, медленнее других справлявшихся с задачей. Далее животных скрещивали внутри каждой группы, выводя таким образом линию «умных» и линию «глупых» крыс. Через несколько поколений различия между успешностью «способных» и «неспособных» животных достигали весьма впечатляющих размеров. Таким образом, было показано, что генетическая предрасположенность к успешному обучению существует и может накапливаться из поколения в поколение.

Эксперимент 2. Крысят, принадлежащих к искусственно выведенному семейству «умных», выращивали в очень бедной стимулами среде. У них не было никаких впечатлений, возможностей чему-то учиться, активно действовать. И наоборот, крысятам из «глупой» линии создавали обогащенную, развивающую среду для развития. После того, как крысята подросли, их помещали в лабиринт и оценивали успешность его прохождения. На этот раз результаты «умных» крыс, выращенных в обедненной среде, оказались столь же низкими, как у «глупых» животных из первого эксперимента. Успешность же исходно «глупых» крыс, имевших хорошие условия развития, была сопоставима с показателями «умных» крыс из эксперимента 1.

На основании всех описанных фактов (и, разумеется, огромного числа других, полученных учеными за столетия наблюдений и экспериментов, исследований способностей у людей и животных) можно сделать следующий вывод: «Факторы среды обладают весом, соизмеримым с фактором наследственности, и могут иногда полностью компенсировать или, наоборот, нивелировать действие последнего» (Гиппенрейтер Ю. Б. Введение в общую психологию. М., 2008).

Как формируются и развиваются способности

Разумеется, огромный научный интерес и практическую важность представляет вопрос о том, как именно формируются и развиваются способности человека. Эта проблема еще очень далека от сколько-нибудь полного решения, но многое психологам уже известно сегодня.

Прежде всего, установлен тот факт, что у способностей существуют природные (унаследованные) предпосылки, которые в психологии называют задатками. Правда, разные исследователи по-разному понимают конкретную сущность задатков. Но чаще всего к ним относят, как минимум, определенные свойства нервной системы – ее чувствительность, активность, подвижность или инертность, уравновешенность или неуравновешенность. Также обычно считают врожденными некоторые особенности восприятия (звуков, цветов, пространственных соотношений и т. д.), скорости и легкости образования ассоциативных связей и др. Многие ученые под задатками понимают анатомо-физиологические особенности головного мозга.

Задатки – это индивидуальные особенности, по которым люди с рождения отличаются друг от друга. По мере развития человека (а условия этого развития тоже у каждого уникальны) задатки могут проявляться, «обрастать» приобретаемым опытом, постепенно формируются и начинают проявляться способности. Заметим при этом, что, когда мы имеем дело с уже развитой и выраженной способностью, определить, каким именно был «вклад задатка», то есть что в этой способности обусловлено генетическими факторами, практически невозможно.

Для более полного понимания того, как из задатков получаются способности, нам нужно познакомиться еще с одним очень важным психологическим понятием – сензитивными периодами развития.

В развитии каждого ребенка есть периоды особой чувствительности к определенным воздействиям. В эти сензитивные периоды происходит освоение того или иного вида деятельности. Например, 2–3 года – сензитивный период для развития речи. Именно в этом возрасте дети начинают активно говорить. Характерная особенность сензитивного периода состоит в том, что в его пределах соответствующая ему функция развивается очень быстро и внешне «легко»; когда же он завершается, развитие функции (если по каким-то причинам оно не произошло вовремя) оказывается очень затрудненным, а в некоторых случаях невозможным.

Классическим примером сказанного служат истории «детей-Маугли». Время от времени находятся дети, которые в очень раннем возрасте были потеряны родителями и сумели выжить в условиях дикой природы, оказавшись «на воспитании» у животных.

Один из самых знаменитых случаев такого рода – девочки Амала и Камала, найденные неподалеку от индийского поселка в 1920 году. На тот момент Амале было около полутора лет, Камале – около восьми. Девочки жили в волчьей стае и, по предположению изучавших их исследователей, попали к волкам примерно в полугодовалом возрасте (в разное время).

Младшая, Амала, прожила с людьми всего год, старшая умерла через 9 лет.

На тот момент, когда девочки попали к людям, обе они были совершенно приспособлены к жизни в волчьей стае. Камала участвовала в волчьих набегах (до того как девочек поймали, местные жители не раз видели охотящегося вместе с волками «лесного духа» – это и была девочка), с необычайной скоростью передвигалась на четвереньках (и это был единственный возможный для нее способ передвижения), хватала что-либо только ртом и никогда руками. Днем девочки спали, не вынося солнечного света, ночью бодрствовали. Людей боялись, рычали и скалились, если кто-то подходил к ним слишком близко, особенно во время кормления. Постепенно они стали привыкать к женщине, которая постоянно ухаживала за ними, причем раньше этот и другие положительные сдвиги в развитии отмечались у маленькой Амалы, но она прожила очень недолго.

Развитие Камалы тщательно наблюдалось и фиксировалось в дневниках на протяжении всех девяти лет ее жизни среди людей. Впервые она встала на ноги через три года после расставания с волчьей стаей, а первые самостоятельные шаги смогла сделать еще три года спустя. С этого времени она начала более или менее приемлемо взаимодействовать с детьми из приюта, в котором жила. Первое произнесенное Камалой слово было отмечено в 1924 году, спустя год в ее активном словаре насчитывалось шесть слов. Незадолго до своей смерти от инфекционного заболевания Камала, которой было тогда примерно 17 лет, могла говорить, используя простые короткие предложения, проявляла различные эмоциональные реакции, справлялась с самыми простыми задачами самообслуживания.