Самые знаменитые святые и чудотворцы России
Шрифт:
О том, насколько сурова была отшельническая жизнь святого, можно судить по его веригам и власянице, которые впоследствии хранились в Хутынском монастыре. Вериги, которые святой Варлаам носил на теле, состояли из железных звеньев четырехугольником с большими, железными же крестами на груди и спине.
Слух о подвижнике разошелся по округе, и многие стали приходить к нему, чтобы получить благословение и послушать его наставления. Среди них были и князья, и бояре, и простые люди. Житие приводит слова, с которыми преподобный Варлаам обращался к приходящим к нему. «Дети мои! Остерегайтесь разных пороков: зависти, клеветы, гнева, лжи, лихоимания, пристрастного суда; оставьте ложную присягу, воздерживайтесь от блуда, особенно имейте кротость и любовь — мать всему доброму. Исполните это, чтобы не лишиться вечных благ, обещанных Господом всем праведным».
Еще при жизни преподобный
Другой случай может показаться еще более удивительным, но он свидетельствует о том, что святой смотрел на мир не так, как обычные люди, и видел то, что было скрыто от прочих. Как-то раз на новгородском мосту преподобный встретил толпу людей, которые собирались сбросить в реку некоего человека, уличенного в преступлении. Взглянув на осужденного, преподобный Варлаам попросил людей отдать ему преступника: «Он загладит вину свою на Хутыни». Из уважения к пустыннику люди отдали ему осужденного. Варлаам отправил его в монастырь и приставил к работам. Впоследствии этот человек сделался иноком Хутынского монастыря. В другой раз преподобный опять проезжал через мост и вновь увидел, что новгородцы хотят сбросить в реку осужденного. Родственники осужденного стали просить святого спасти несчастного от смерти. Но на этот раз Варлаам молча проехал мимо. Когда недоумевающие ученики спросили его, почему он спас одного, но не оказал той же милости другому, преподобный отвечал: «Я сердечными очами увидел, что первый осужденный, которого я попросил у народа, был осквернен многими грехами и осужден справедливо; но когда судия осудил его, он раскаялся. Я увидел, что он имеет веру на спасение, и выпросил его себе на поруки и устроил его, как было угодно Господу. Второй же был осужден несправедливо и вопреки закону; он был невиновен. Я видел, что он умирает мученической смертью и ему уготован венец от Христа; ему не нужно моей молитвы ко Христу».
Вот еще один случай, о котором рассказывает Житие. Однажды преподобный послал монастырских рыбаков ловить рыбу. Улов оказался очень хорош; среди прочих рыб был пойман огромный осетр, но рыбаки решили его скрыть и принесли в монастырь только мелкую рыбу. Разбирая рыбу своим посохом, Варлаам спросил: «Детей вы принесли, а куда девали мать?» Устыженные рыбаки покаялись и принесли спрятанную рыбу.
Один случай прозорливости преподобного впоследствии был увековечен в истории Новгорода. Однажды, накануне Петрова поста (в июне), Варлаам пришел к владыке Гавриилу (Григорию), брату святого Иоанна Новгородского. Отпуская его от себя, святитель попросил, чтобы старец побывал у него спустя неделю. «Если Господу угодно, — отвечал преподобный, — в пятницу первой недели поста приеду к тебе на санях». Архиепископ удивился, что старец обещает приехать к нему на санях в летнюю пору, но ничего не сказал. Через неделю же, действительно, выпал глубокий снег и ударил мороз. Когда старец (и в самом деле на санях) приехал к владыке, святитель начал скорбеть, что мороз может побить рожь. Утешая его, преподобный сказал: «Не скорби, но лучше возблагодари Господа нашего за то, что ниспослал на нас милость Свою. Если бы не послал Он снег и мороз, то черви, в изобилии находящиеся на корню ржи, погубили бы весь урожай. Снег пробудет только один день, а потом наступит теплая погода, и снег вместо дождя напоит землю и умножит плоды земные». И действительно, на другой день стало тепло, снег растаял, а при корнях ржи были найдены погибшие от мороза черви. И был в то лето такой урожай, какого давно не знали в Новгороде. Впоследствии, в память об этом событии, в пятницу на первой неделе Петрова поста в Новгороде ежегодно совершали крестный ход из Софийского собора в Хутынский монастырь.
В конце жизни Варлаам решил устроить на Хутыни монастырь и заложил каменную церковь в честь Преображения Господня. Храм был освящен архиепископом Гавриилом (Григорием) 6 августа 1192 года. Тогда же архиепископ открыл и монастырь. Преподобный Варлаам старался всячески обеспечить свой монастырь средствами к существованию. Он пожертвовал обители пойменный луг, рыбные ловли, село, земли — сенокосы и нивы, а также скот и слуг. До наших дней дошла вкладная грамота игумена Варлаама основанному им монастырю.
О времени смерти преподобного Варлаама существуют разные мнения, основанные на противоречиях, имеющихся в источниках. Летописи XV века называют точную дату кончины преподобного: 6 ноября 1193 года. В проложном же Житии святого рассказывается о том, что незадолго до его смерти в Новгород вернулся из Царьграда (Константинополя) паломник Добрыня Ядрейкович (ставший впоследствии, с именем Антоний, новгородским архиепископом): именно ему Варлаам будто бы и поручил свой монастырь. Однако из древнейшей новгородской летописи достоверно известно, что Добрыня вернулся в Новгород лишь в 1211 (или, может быть, в 1210) году; тогда же он и принял пострижение в Хутынском монастыре, а затем и был избран архиепископом Новгорода. Следовательно, делают вывод исследователи, либо Варлаам
умер после 1210/1211 года, либо указание Жития святого на передачу монастыря Антонию неверно.Местное празднование преподобному Варлааму в Новгороде началось во второй половине XIV века. В XV столетии, при новгородском архиепископе Евфимие Вяжищском, произошло обретение мощей святого. Последовавшие за тем посмертные чудеса святого прославили его на всю Русь как великого чудотворца.
Особенно знаменито чудо, совершившееся над Григорием Тумганом, постельничим великого князя Василия Васильевича Темного. В 1460 году, во время пребывания Василия Темного в Новгороде, Григорий тяжело заболел, так что был близок к смерти. Веруя в чудодейственную силу святого Варлаама Хутынского, он повелел везти себя в Хутынский монастырь. Во сне же ему явился преподобный и обещал исцеление. Обрадованный юноша так говорил своим спутникам: «Если даже на пути застанет меня смерть, все равно — и мертвого везите меня к преподобному». И действительно, дорогою он умер. Мертвым его повезли в обитель. И вот, недалеко от обители мертвец вдруг ожил; прибыв в монастырь, он поклонился преподобному и совершенно исцелился.
Это дивное чудо при гробе преподобного Варлаама послужило поводом к установлению церковного празднования в честь хутынского чудотворца в Москве, а затем по всей России. Тогда же в Москве была сооружена первая церковь во имя преподобного Варлаама.
В заключение приведем еще одно знаменитое чудо, совершенное, по преданию, преподобным. В 1471 году в Новгород явился великий князь Иван III, победивший перед тем новгородцев на поле брани, разоривший всю Новгородскую область и желавший окончательно покорить великий город. (Спустя несколько лет Иван действительно присоединит Новгород к Москве.) Он заехал тогда и на Хутынь — поклониться мощам преподобного, и потребовал от монастырских властей открыть гробницу святого. Хотя игумен обители и отвечал, что издавна никто не смеет видеть мощи чудотворца, великий князь настаивал на своем. И вот едва начали по его повелению открывать каменную доску и копать землю, как из гроба чудотворца вырвался дым, а затем и пламень, опаливший стены храма. Великий князь в ужасе выбежал из храма. Легенда рассказывает, будто при этом он выронил свой великокняжеский жезл, на который опирался при ходьбе. Впоследствии этот жезл хранился в Хутынском монастыре.
Житие святого рассказывает и о других чудесах, совершенных преподобным после смерти. Эти чудеса сделали его одним из самых почитаемых русских святых. Церковь празднует память преподобного Варлаама Хутынского 6 (19) ноября.
ЛИТЕРАТУРА:
Избранные жития русских святых. X–XV вв. М., 1992;
Пономарев А. И.Памятники древнерусской церковноучительной литературы. Вып. 2. Ч. 1. СПб., 1896;
Ключевский В. О.Древнерусские жития святых как исторический источник. М., 1988.
ПЕТР И ФЕВРОНИЯ МУРОМСКИЕ
Мы ничего не знаем о муромских князьях Павле и Петре — героях Повести о святых Петре и Февронии, муромских чудотворцах. Летописи не упоминают князей с такими именами; когда они жили, неизвестно, как неизвестно и то, существовали ли на самом деле Петр и Феврония, или же мы имеем дело только с вымыслом, плодом народной фантазии. Полагают, что князь Петр древнего Сказания — муромский князь Давыд Юрьевич, правивший Муромским княжеством в 1205–1228 году (имя Давыд упоминается в Сказании: так стал зваться князь Петр, приняв перед смертью монашество); у него действительно была жена Евфросиния (Феврония). Известен летописям и его старший брат — Владимир Юрьевич, княживший после смерти их отца, муромского князя Юрия Владимировича, с 1176-го по 1205 год. Если судить по летописям, то этот Давыд Муромский получил известность только благодаря тому, что в 1207 году великий князь Суздальский Всеволод Большое Гнездо посадил его на княжение в Рязанской земле, в городе Пронске, отнятом им у рязанских князей. Давыд не отличался чрезмерным честолюбием: когда рязанские князья стали негодовать на него, он покинул Пронск и возвратился в свой Муром. (Заметим, что и в Сказании о Петре и Февронии рассказывается о пребывании князя Петра в Рязанской земле.)
Народная память изменила имя муромского князя и создало удивительную сказку о доблестном князе-воине и его горячей любви к простой крестьянской девушке, ставшей его женой. Это единственный случай в русской агиографической литературе, когда народная сказка стала материалом для Жития святого. Известен нам и автор Сказания о святых Петре и Февронии — священник Ермолай-Еразм (Ермолай Прегрешный), замечательный русский писатель XVI столетия, один из сподвижников митрополита Макария. (Еразм — его иноческое имя, с которым он постригся в монахи в конце жизни.) Кажется удивительным, что он, хорошо образованный церковный писатель, перед которым была поставлена цель дать жизнеописание святых, новых чудотворцев, создал произведение, «по существу ничего не имеющее общего с житийным жанром», отмечает современный исследователь. Но «прегрешный» Ермолай ощутил всю силу народного предания — и созданное им Сказание о Петре и Февронии стало подлинным шедевром древнерусской и мировой литературы.