Самый дружелюбный пес на свете

В общем, чтоб вы знали – на этот раз мы решили сражаться с Татуированным и его дружками. Вдвоем против всей банды! И скажу вам, я был уверен, что просто так мы не сдадимся, будем стойко держать оборону; будем, как Ванька-встанька, которого бьют, а он встает и встает.

Это была сумасшедшая гонка, изнурительная погоня. Малыш ревел, как зверь, и несся на пределе сил, не сбавляя скорости даже на поворотах – стрелка спидометра прыгала у сотни. Мы обгоняли не только грузовики, но и некоторые легковушки; в салон врывался ветер, но слишком горячий, чтобы охладить нас с Челкашом – я не успевал смахивать со лба пот, Челкаш от напряжения сглатывал слюну и то и дело подпрыгивал, словно сиденье превратилось в раскаленную сковороду.

Конечно, маломощному Малышу было крайне трудно тягаться с «Волгой» и «фордом», но нам повезло. Первый раз мы догнали обе машины у железнодорожного переезда, где с десяток машин стояли перед закрытым шлагбаумом, пропуская товарный состав. Второй раз, когда и «Волга», и «форд» остановились у обочины и Татуированный с дружками, выйдя из машин, о чем-то договаривались. Чтобы остаться незамеченными, мы не стали подъезжать к ним вплотную, и притормозили недалеко от их сборища.

Через несколько минут угонщики покатили дальше, но в том месте на шоссе было много машин и далеко оторваться от нас они не могли, так что мы отлично увидели, как они свернули к поселку Елино. Проехав главную улицу до конца, «форд» въехал в один из гаражей, а «Волга» остановилась на улице.

Челкаш многозначительно кашлянул – ему все стало ясно. Мне тоже. Развернув Малыша, я направил его к шоссе и, как только мы достигли перекрестка, остановил первую попавшуюся машину.

– Где здесь ближайший пост ГАИ или милиция? – спросил у шофера.

– В Егорьевске. Туда километров пятнадцать.

Это расстояние мы отмахали за считанные минуты и остановились у поста ГАИ, где двое постовых, помахивая жезлами, пристально рассматривали каждую проезжающую машину. Я подошел к постовым и рассказал о банде Татуированного и о «форде», который они угнали и спрятали в гараже Елино, и о владельце «форда», парне в очках, который остался на бензозаправке в Коломне. Каждое мое сообщение Челкаш из машины подтверждал громким лаем – попросту орал до хрипоты.

– Татуированный у нас давно на заметке. Сейчас его возьмем с поличными, – сказал один из постовых, направляясь в патрульной машине, где сидели еще двое сотрудников поста. – В Елино! – отдал он команду и патрульная машина, включив сирену, помчалась по шоссе.

– Вы заслуживаете всяческого уважения, – сказал второй постовой. – Но как вам удалось выследить угонщиков на такой малолитражке? Вы что, профессиональный гонщик?

– Да моей заслуги здесь мало, – скромно потупился я. – Вот он молодец, – я кивнул на Малыша, в котором гордо восседал Челкаш.

– Ну и пес, конечно, молодец, – кивнул постовой. – Можно сказать – мастер своего дела, асс на шоссе.

– Челкаш, бесспорно, молодец, но в основном молодец он, – я вновь кивнул на Малыша.

– Кто у вас там еще?

– Сам «Запорожец»! – выпалил я.

– А, ну, само собой, – усмехнулся постовой.

Усаживаясь на свое водительское место, я сказал Челкашу:

– Ну вот, Челкашка, мы с тобой свой план выполнили на «отлично». Мы становимся классными сыщиками. Как Шерлок Холмс. И Малыша разыскали, и «форд».

Челкаш сморщил нос – И что угодно найдем. И любого преступника выведем на чистую воду.

Глава двадцать первая. В мотеле

И все же погоня за бандой Татуированного не прошла для нас бесследно. Из Егорьевска мы поехали на шоссе в восточном направлении, но уже через десяток километров я услышал неприятный металлический стук в левом заднем колесе Малыша. Выйдя из машины, я потрогал диск колеса – он был раскален и от него пахло горелой смазкой. Стало очевидным – полетел подшипник. Дальше можно было ехать только со скоростью велосипедиста, и не далеко, и после того, как колесо остынет.

Челкаш, почувствовав неладное, тоже выбрался из машины, обнюхал колесо и понял, что Малыш заболел. Он решил его «подлечить» – задрав заднюю лапу, стал брызгать на колесо, чтобы сбить его температуру, но колесо зашипело и выдало такое облако пара, что «лекарь» в страхе отскочил.

Остановив проезжавшего мимо велосипедиста, я узнал, что в трех-четырех километрах от нас есть мотель, и там, в ремонтных мастерских, найдется любой подшипник.

Мотель оказался вполне современным: гостиничные номера, душевая, столовая; и назывался он в духе времени – «Усталые колеса». При мотеле находились мастерские, где в боксах слесари возились с легковушками разных марок. Я поставил Малыша около мастерских, снял его «больное» колесо и, убедившись, что, действительно, подшипник вышел из строя, обратился к одному из слесарей:

– Нельзя ли у вас купить подшипник для моего Малыша?

– Покупать ничего нельзя, у нас не магазин. Отремонтировать можно все, – слесарь кивнул на дверь в углу помещения. – Иди к мастеру.

За дверью слышался храп: Хрр-пфф! Хрр-пфф!

Я постучал. Храп не смолкал, да еще прибавилось посвистывание и улюлюкание. Открыв дверь, я увидел спящего на тахте толстяка в промасленном комбинезоне. Он проснулся только, когда я вначале постучал, а затем и побарабанил по столу. Приподнявшись, растирая набрякшее лицо, он выслушал меня, спросил «какая машина?» и торопливо заговорил:

– Все сделаем на высшем уровне. Как освободится кто из слесарей, сразу загоним твоего козла в бокс. Запчасти у нас имеются, инструмент немецкий. В нем металла ровно столько, сколько надо – и руку не тяжелит, и весом дает хорошую натяжку… И слесаря ребята знающие. Я, прежде чем кого взять на работу, смотрю, как парень обращается с инструментом, есть у него слесарская хватка или нет. Уважает технику или относится к ней варварски. Так что все будет в норме. А ты сам покамест сходи в мотель. Там душ, столовая.

Я подумал, что после длительной гонки за бандой Татуированного, в самом деле не мешает снять нервное напряжение, отмыться под душем от пыли, побриться, съесть хороший обед.

– Но со мной собака, мой друг Челкаш, – сказал я мастеру. – Вряд ли с ним пустят в гостиницу.

– А его пока посади в кабину моего Пети, – мастер показал за окно – впритык к мастерским стоял видавший виды грузовик-пятитонка, весь в заплатах и вмятинах. – Мой Петя – красавчик. Я собрал его по деталькам. Сейчас мне за него предлагают бешеные деньги, но я не отдаю.

– Понятно, раритет, – кивнул я. – Сейчас старина в моде. Но мой друг смертельно обидится, если я запру его в кабине, а сам пойду плескаться под душем, объедаться в столовой. Мы с ним лучше посидим где-нибудь на лавке.

– Ну, как знаешь.

Лавки мы с Челкашом обнаружили чуть в стороне от мотеля; там было что-то вроде зоны отдыха – прогуливались парочки, мамаши с детьми, старики. Я опустился на одну из лавок под кустом орешника; Челкаш, засидевшись в Малыше, обрадовался возможности побегать, завести новые знакомства. Уже через пять минут он подвел к лавке парня с девушкой. Молодые люди были радостно возбуждены, их лица светились счастьем, они крепко держались за руки – похоже, боялись потерять друг друга.