Самый лучший коммунист. Том 1

– А у нас будет Т-80? – спросила Виталина.

– Надо будет тебе допуск прокачать, – решил я. – Для повышения комфорта семейной жизни. Давай ковры развесим?

– Давай, – согласилась она.

Первый ковер прибыл из бывшего Узбекистана, на нем были мастерски вышиты птицы, олени и цветы.

– Это в спальню, – решила Виталина.

Вбив восьмой гвоздь, я решил, что этого достаточно.

Следующий ковер явил нам пруд с лебедями. Подавив национальную травму из будущего – балет «Лебединое озеро» – я попытался вбить гвоздь и потерпел неудачу.

– Несущая стена. Где перфоратор?

Через десять минут работы в дверь позвонили. Открыв, узрел почти успешно подавляющего смех дядю Диму и вежливо улыбающуюся Матильду Юрьевну – пятидесятилетнюю даму из соседнего подъезда.

– Я понимаю, Сергей, что у вас первая брачная ночь, но два часа ночи, а вы стены долбите!

Стало жутко стыдно.

– Простите ради бога, – виновато потупился я. – Потеряли голову немного. Больше никакого шума, простите, что разбудили.

– Ничего, – великодушно простила она меня. – Поздравляю.

– Спасибо. Спокойной ночи, – попрощался я.

– Спокойной ночи, – улыбнулась она и пошла домой.

– Сознательный у нас народ все-таки! – поделился я радостью со ржущей Виталиной. – К чинопочитанию, конечно, склонен, но себя не теряет – вон, пришла, по ушам за шум надавала. И справедливо – догадался стены долбить среди ночи, классу-гегемону спать мешать.

– Я бы тоже спать легла, – зевнула девушка. – Пойдем?

– Пойдем!

* * *

После второго дня свадебного торжества и двухдневных проводов гостей желания продолжить хвастаться такой красивой и талантливой женой осталось хоть отбавляй, поэтому мы отправились в Москву, на открытие большой летней сцены эко-парка «Сокольники», хедлайнером которого выступит соло-Хиль (покажем его народу в нормальной одежде, со старым репертуаром – чтобы не забывали), но прийти собираются почти все «мои». С женами! От квартиры до туда рукой подать, поэтому решил пройтись по некогда родному району с одетой в джинсы и светлую блузку Виталиной за ручку – наконец-то имею право!

Позднеавгустовский вечер радовал легким теплым ветерком, доносящим запахи парка, пекарен и кофеен. Под ногами стелился выложенный брусчаткой тротуар, справа, по выделенной велодорожке, нас обогнал караван велосипедистов-школьников. Ученики ДЮСШ выбрались на вечернюю тренировку. Фонари пока не нужны – солнышко не скрылось за деревьями и на половину.

Купив по мороженке у входа в парк, мы вошли на центральную аллею. Народу полно, поэтому путешествие продвигалось медленно, но даровало много удовольствия.

– Позвольте представить вам мою супругу…

– А это – моя очаровательная супруга…

– Женился, да, вот, кстати, моя половинка…

– У вас тоже недавно была свадьба? А квартиру молодой семье выдали? Свободного жилья нет? Несправедливо – нам выдали, а вам нет. Давайте я вам помогу!

Через пятнадцать минут Виталине надоело, и она утянула меня на туристическую тропу. Но народу хватает и здесь!

– Моя супруга, талантливая начинающая писательница…

– Да, Сокольники за последние два года действительно сказочно похорошели, а это моя обворожительная супруга…

– Гербарий собираете? Ой, какие молодцы! Давайте я вам карточки подписанные подарю…

– А детям чего не хвастаешься? – стебанула меня Виталина, когда мы разминулись с кружком юных ботаников.

– Неловко, – признался я. – Будто немножко предаю всех детей Союза, экстерном сбегая от них на следующий уровень.

– Ты уже давно на много уровней впереди, – сжала мою руку крепче Вилочка. – Где-то там же, где Тимур, Мальчиш-Кибальчиш и Буратино.

– Буратино быть неплохо, – улыбнулся я. – В отличие от нытика-Пиноккио, который всю книгу пытается доказать, что он – настоящий мальчик, наша версия полена набирается ума и отжимает у эксплуататора средства производства.

Виталина рассмеялась, и я уволок ее с тропинки, чтобы поцеловать. Продолжив путь, свернули на развилке в указанном деревянной стрелкой с надписью «летняя сцена» направлении. Способов попасть к сцене – много, и большая часть зрителей воспользуется главной аллеей с противоположной стороны парка – там метро, автобусная остановка и парковка для тех, кто прибыл на личном транспорте. С других сторон парка – как в нашем случае – к сцене ведут туристические тропинки. Через пять минут мы услышали сопровождаемую характерным шумом музыку и вышли к краю оснащенной скамейками поляны, на дальнем конце которой сияла люстрами прожекторов сцена. Вместимость площадки – полторы тысячи сидячих мест, но, если добавить сюда стоящих и притаившихся в деревьях товарищей, вместит в три раза больше. Но видно и слышно большинству будет не очень. Выступление Хиля еще не началось, поэтому по сцене тусовался ведущий в виде Комсорга Сокольнического района, который при помощи ассистентов развлекал молодежь викторинами и конкурсами. Призы выделил Эдуард Анатольевич – у него заграничного барахла много скопилось.

Держась в тени деревьев, мы сместились к левому краю поляны – на правом краю у нас туалеты, мимо них идти не хочется – и направились к сцене.

– Правильно, «Харон»! – огласил комсорг и выдал победителю-старшекласснику импортную машинку-модель.

– У меня такая есть, – похвастался я жене.

– У тебя все есть, – не удивилась она.

За сценой нашлось две постройки. Первая – кирпичная подстанция. Она немного портит наше «эко», но деревянную строить не рискнули – а ну как полыхнет? Проблем потом не оберешься. Без подстанции никак – сценическое оборудование и освещение центральной аллеи жрет очень много.

Вторая постройка – вполне «эко», в виде просторного бревенчатого домика с черепичной крышей. Табличка на двери «посторонним вход воспрещен» не помеха – мы не посторонние.

Попав в коридор, поздоровались с сидящими за столом дежурного парой милиционеров. Отличный шанс похвастаться очаровательной супругой! Нам – в правое крыло, там расположено несколько гримерок и большая комната отдыха. В ней обнаружились почти все мои зарубежные звезды «старого поколения» – это кроме «Цветов» и «Мая». Народ расслаблен, на столе – «поляна» с буржуйскими винами и шампанским для прекрасного пола. Мужики в брюках да рубахах, дамы – в летних платьях среднего уровня роскоши. Приглашенная знаменитость – Джон Леннон, у которого завтра концерт на Большой спортивной арене Центрального стадиона имени Владимира Ленина – будущие «Лужники». Двадцать тысяч фунтов гонорара всего взял, считай – бесплатно. Ну а я очень доволен – по выгодному курсу обменял валютный гонорар звезды на пятьдесят с хвостиком тысяч проданных билетов по десять рублей. Это же не для детей или пролетариев родных, а для половозрелых карго-культистов мероприятие, можно и подкрутить ценник. Через три дня поедет в Ленинград, там тоже концерт даст. Площадка поскромнее, поэтому всего сорок тысяч билетов.

– Женатых в нашем кругу прибыло! – заметила нас Зоя Александровна Хиль.

Народ грохнул, и мы совершили приветственный променад по комнате.

– Жена-то пилит? – театральным (то есть во всеуслышание) шепотом спросил меня Магомаев.

– Очень ласково, – отшутился я.

– Это первое время так! – поделился опытом Хиль.

Веселятся товарищи – это хорошо. Потрепала их череда загранок и свалившаяся мировая известность. Да, к местному культовому статусу привыкли, но это же совсем другой уровень: под глазами тени, на мужиках прибавилось морщин, дамы держатся молодцом, но к ним и требований меньше. Магомаев, например, уже выгорает – глаза потускнели, упрямая седина пробивается через краску, похудел. Хиль выглядит лучше – у него спортивный режим и возраст поменьше, но худой, блин, до безобразия. Гастрольные графики на этот год мы переделали на более щадящие – четыре больших концерта в месяц, потом на месяц домой – пара концертов на Родине отдыху повредить не должны. На следующий год Магомаева еще немножко сократим, компенсировав просевшие доходы ценами на билеты в полном соответствии с «невидимой рукой рынка», а вот «Бони Эм» и «Аббе» попахать придется еще года два-три, когда цикл жизни коллективов подойдет к логическому завершению, и я заменю их на «Модерн токинг» и «С.С.Catch». Тогда количество концертов сократится до уровня «раз в квартал собрать стадион, фанатов порадовать».

Может я себе вру, но отношение ко мне изменилось. Гениальный внук Генсека – это, конечно, очень здорово, но малолетство никуда не денешь, и товарищи от этого немного терялись. Теперь, когда я подрос и женился этот момент нивелирован – всё, подсознательно записан во взрослые люди, и это мне на руку. Стереотипы и инерция мышления: человек без семьи выпадает из симулякра, значит – странный, значит можно в любой момент ждать от него чего угодно. Особенно это любят разного рода предприниматели – выпячивают приверженность «семейным ценностям» при каждом удобном случае так, словно у плохих людей не может быть жены и детей.