Самый лучший комсомолец. Том третий

— Понимаю, — вздохнул я, в ответ достав из ящика стола ключ. — Улица Административная, дом 6, — указал в окно. — Квартира сорок три. Ночевать останетесь? Баньку затопим.

— Останусь! — хохотнул товарищ Глушков.

Ценнейший специалист покинул совхоз аж через три дня, в ходе которых мы очень много общались, а Виталина выпросила себе сменщицу — пальчики заболели «протокол» для коллег Виктора Михайловича печатать. Помимо целой пачки толстых папок, для эвакуации которых КГБ выделило взвод автоматчиков, увез он с собой и талончик на получение «Одиссеи» — понравилась серьезному научному деятелю игрушка, может и рацпредложений придумает, голова-то золотая.

Проводив задержавшегося гостя, по занимался текучкой, через четыре дня встретил ожидаемо-пунктуально прибывших немцев с лейбла, и в их компании посмотрел «отчетный концерт» близняшек. Эффект тоже ожидаемый — товарищам понравилось, и они увезли с собой синглы для дальнейшей раскрутки коллектива перед выпуском альбома, который начнем писать завтра. Поручив гостей — «ну куда вы на ночь глядя, херры, оставайтесь, в баньке попаритесь, воздухом подышите» — заботам обрадовавшегося получению хоть какой-то работы для оправдания своего здесь нахождения экскурсовода, попросил Виталину свозить меня посмотреть на «киноферму». Работы ведутся по графику, послезавтра прибывает киногруппа, начнем снимать «Малыша». С этой же группой снимем и «Участок», по остаточному принципу — он ведь несоизмеримо проще.

Довольный собой, отправился домой, где обнаружил на кухне грустно глядящую в окошко маму.

— Ты чего? — чмокнув ее в щечку, спросил я.

— Скучно мне, Сережа, — виновато улыбнулась она. — Все при деле, а я — домохозяйка.

— Детей расти, — предложил я очевидное.

— У меня свекровь и две няньки на пути стоят, — пожаловалась она. — Считай почетным гостем при собственных детях состою — жребий тянем на право пеленки постирать!

— Ржака! — оценил я мамины сложности. — Давай тебе Дом Моды пробью?

— А давай! — согрела родительница мое сердце загоревшимися глазками.

* * *

Ранним утром тридцатого мая меня разбудил телефон.

— Ткачев! — неприветливо буркнул я.

— Доброе утро, Сережа, — раздался оттуда гораздо более приветливый голос деда. — Готовься, пятого июня в Японию полетишь.

Застонав, я предпринял безнадежную попытку слиться:

— Можно не надо, деда?

— Надо, Сережа! Надо!

Конец пятого тома.

Пользуясь случаем, благодарю вас за внимание к моим книжкам.

Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/279340

Шестой том: