Самый лучший пионер. Том 2

– Это не трогай больше, – спокойно щелкнул кнопкой снова и повернул на развилке налево.

– А тут чистят! – заметил я очевидное.

– Иначе мы бы даже на служебной не проехали, – без нужды пояснил дядя Саша.

– А тут кроме двигателя еще что-нибудь меняли? – с любопытством огляделся я.

– Ага, под капотом у нас ракеты, а еще можно переключиться на режим подводной лодки, – с серьезной миной кивнул КГБшник.

– Не, на такую фигню даже я не поведусь, – отмахнулся я. – Я про Джеймса Бонда читал, «дырок» там немеряно, но на то оно и шпионский детективный роман. А вы как вообще, круче, чем англосаксонские разведки? Только честно!

– Я по другому направлению работаю, не измерял, – пожал плечами мужик.

– А это по какому? – ловко воспользовался я моментом.

– Бумажки перебираю, – отмазался дядя Саша.

– А мог бы бандитов ловить, – осудил его я.

– Бандитов у нас тоже есть кому ловить.

Бесконечное терпение у мужика! Интересно, а как такое тренируют? Вывозят из дурдома шизофреников и заставляют недельку их замечательные рассуждения слушать? Спрошу!

– Это – служебная информация, – ожидаемо ответил дядя Саша, но по легкой мимической судороге на его лице я понял, что не так уж далек от истины.

– А я вот по Сокольникам с Саякой – это девочку мою так зовут, – чисто ради глума пояснил я. – Гулял, и там пару раз в кустиках онанисты попадались. Соечка хорошая, поэтому разрешила мне о них не пачкаться, но в какой-то момент они все пропали – а ведь бабушки с района мне рассказали, что раньше их как грязи было. Это ваши постарались?

– Онанистов у нас смежники ловят, – ухмыльнулся дядя Саша.

А я ведь два и два сложил – инфобомба была найдена в парке, и буквально за три дня всех эксгибиционистов выловили, реагируя на такой раздражитель – меня или другие послания искали, а эти так, под руку подвернулись. Но доброе дело себе в «плюсик» записываю. И ведь совершенно без задней мысли!

– Непорядок – наших женщин таким не испугаешь, но извращенцы ведь и дальше пойти могут. Вот на бокс похожу пару лет, заматерею, и буду по ночам ходить асоциальные элементы арматурой пи*дить, раз ваши смежники совсем мышей не ловят. У нас вот дядю Колю из соседнего подъезда прямо в новогоднюю ночь до исподнего раздели, звери, благо близко было – не замерз.

– Милиция старается, – не очень уверенно ответил на это дядя Саша и посоветовал. – Только с арматурой лучше не ходи, зарежут.

– А я у деда пистолет попрошу! – нашел я выход, сложил пальцы тем самым пистолетом и «стрельнул» в проносящуюся за окном ёлку. – Бах!

– Точно не даст! – наконец-то заржал в голос КГБшник.

– Он электроник, он электроник! Он не различает: иудей или католик. Насильника учует в темноте построек – увидев красные глаза, беги как кролик, – процитировал я и пояснил. – Меня в школе Электроником называют!

– Это из книги? – спросил он.

– Некультурный вы человек, дядя Саша! – осудил его я. – Дети-то поди есть? Вот им почитайте, хорошая книжка. И вообще с детьми почаще время старайтесь проводить, им полезно будет, это я вам как безотцовщина ответственно заявляю.

КГБшник ответил привычным молчанием.

– Посижу-ка я спереди, у вас ксива явно мощнее, чем у потенциального ГАИшника, которого мы в такой глуши едва ли встретим, – заявил я и перебрался вперед. – А тут прикольно, никогда раньше не ездил! – поделился ощущениями и постучал руками по торпеде.

– Пристегнись, – попросил дядя Саша.

– Это да, это правильно! – пристегнулся. – Техника безопасности – она кровью написана, и ее нужно уважать! Вот бы еще во все машины такие штуки ставить, а не только в служебные.

– Это так, – согласился со мной КГБшник.

– С другой стороны – некоторые пункты в разного рода инструкциях прямо расстраивают – это же какой уровень идиотизма существует, если кому-то хватает мозгов нажимать что попало!

Дядя Саша красноречиво покосился на кнопку «турбо-режима» и не менее красноречиво перевел взгляд на меня.

– Чувство юмора в наличии! – одобрил добровольно подставившийся я.

– Тоже мне, шпион! – фыркнул он.

– Обидно! – надулся я. – «Шпион» – это когда враг, а я – советский, и вам, стало быть, «разведчик».

– Тоже мне разведчик! – послушно исправился он.

– Как думаете, дед долго смеяться будет, если я попрошу у него мое освобождение от физкультуры снять?

– У Юрия Владимировича хорошее чувство юмора, – отрекомендовал начальника дядя Саша.

– Как Сталин поди шутит, так, чтобы человек потом месяц трясся и ждал черный воронок? – предположил я.

– Не без этого! – хохотнул КГБшник.

– Людей, конечно, жалко – давление поднимается, нервничают, вредно это, но кто им виноват, что сами себе кровавый режим выдумали и в него поверили? – проявил я внучью солидарность.

– А ты, значит, не веришь?

– А я не верю! – твердо кивнул я. – В СССР жить безопасно, сытно и стабильно – государство обо всем позаботилось, работай себе восемь часов в день, расти профессионально, получай без дураков хорошие по мировым меркам деньги и уровень жизни, да в ус не дуй – не сократят, не оптимизируют, оставив без куска хлеба и крыши над головой. Люблю я Родину, в общем, – развел я руками со счастливой улыбкой.

Совочек хороший, мне тут просто жутко нравится! Не врали нам пожилые, значит – реально дышится легче во всех смыслах.

– Я тоже Родину люблю, – решил признаться и КГБшник.

– Это специально, чтобы на записи осталось? – предположил я.

– На какой записи? – вполне убедительно «удивился» он.

– Товарищи стенографисты, я сейчас книжку буду диктовать, если вы это все напечатаете в трех экземплярах и передадите мне до моего отъезда, с меня при первой возможности три бутылки французского коньяка. И это не подкуп, а благодарность от чистого сердца! Глава 1. По центру – «Запись в журнале: Сол 6»…

К моменту, когда мы подъехали к воротам глухого забора, окружавшего одинокое небольшое двухэтажное, желтого кирпича здание «средне-купеческой» дореволюционной архитектуры – это когда на арки и барельефы денег хватило, а на колонны – уже нет, небо начало светлеть, а окружающий мир подсветила серая дымка. Надиктовал почти целый авторский лист "Марсианина" – очень удобно! Если запись и вправду есть, конечно. Да ее не может не быть – фиг дед напрямую ко мне пойдет, не ознакомившись с тем, что я нес по пути.