Самый темный соблазн

— Я сдеру с тебя кожу. Наплюю на твои кости, и станцую в лужи твоей крови.

— Похоже, намечается воистину зрелищная вечеринка. Ну а пока я хочу немного позабавиться сам.

И взмахом руки Крон призвал одну из бесчисленных женщин, ныне пребывающих в его гареме. Перед ним появилась рыжеволосая наложница со смуглой кожей и румянцем на щеках. В отличие от некоторых других принадлежащих ему девушек, она и вправду наслаждалась заботой о его нуждах.

Сегодня на ней были прозрачные одежды из шелка и кружев, драгоценности, некогда принадлежавшие Рее, и улыбка, ярче самого солнца. Увидев беспомощно распростертую на кровати царицу титанов и прекрасно понимая, что сама ходит у Крона в фаворитках, рыжеволосая горделиво выпрямилась, перекинула волосы на одно плечо и самодовольно помахала рукой.

Рея зашипела.

"И именно поэтому я выбрал ее", подумал он, усмехаясь про себя.

Узнав бриллианты, обвивающие шею девушки, Рея разразилась проклятиями.

— Ваше Величество. — Девушка, источая цитрусовый аромат и демонстративно не обращая ни малейшего внимания на царицу, словно та вообще ничего не значила, присела в реверансе перед Кроном. — Что я могу для вас сделать?

— Покажи этой женщине на кровати, какое удовольствие доставляет тебе твой мужчина.

Он поставил наложницу перед собой, наклонив вперед так, что она оказалась нос к носу с Реей.

— Неужели она тебя не удовлетворяет? — поинтересовалась девушка.

Царица титанов снова зашипела и попыталась укусить ее.

— Хватит об этом. — Не отводя взгляда от жены, Крон расстегнул свои кожаные штаны. Он терпеть не мог натягивать на себя столь тесный предмет одежды, но Рея находила одежду из кожи эротичной, а жажда отмщения царя титанов далеко превосходила любое стремление к удобству.

— Ты знаешь, что должна сказать, чтобы предотвратить это, — напомнил он богине. Рее нужно лишь признать свое поражение, дав обет вечного повиновения.

— Я скорее умру.

— Очень хорошо.

Он взял наложницу, и испытал небывалое наслаждение — но никогда бы не признал, что ощутил такое сильное удовлетворение, лишь потому, что не сводил глаз со своей жены. Та, в свою очередь, зажмурилась, пытаясь отрешиться от происходящего. Не важно. Она прочувствовала вместе с ним каждую крупицу удовольствия, и этого было вполне достаточно. Пока.

Когда всё закончилось, он поправил свою одежду дрожащими руками от сильного оргазма, которое было унизительно, ведь царь должен восстанавливаться быстро, и отослал прочь ухмыляющуюся слугу.

— Ублюдок, — выдохнула Рея прерывающимся голосом. — Ненавижу тебя. Всем своим существом, ненавижу!

— Как и я ненавижу тебя.

— Знаешь, Крон, дорогой, ты не вкусил от своей шлюхи и половины того наслаждения, которое я получаю от моих любовников.

Слова были тщательно подобраны и били точно в цель по мужскому самолюбию. Но Крон был осторожен в проявлении чувств и удержал на лице не менее радостное выражение. — Знаешь, дорогая, — парировал он. — Может ты и наслаждалась своими мужчинами, но лишь единожды, пока я не нашел и не поубивал их. А с другой стороны, я уже с нетерпением жду встречу с рыженькой завтра.

Глава 10

Клыки вонзились в руки Париса.

В ноги вонзились когти. В живот толкнулись рога… по крайней мере, Парис всерьёз надеялся, что именно они упираются ему в живот.

Ведь поначалу несколько горгулий, пока их друзья пытались его заковать, тёрлись о него, как сучки во время течки. Да не вышло. Парис позволил бы себя задержать… если бы не увидел Сиенну. Она в замке. Жива и невредима.

Сиенна посмотрела на него, встретилась с его взглядом и её окутала печаль. Печаль, сожаление и даже ужас.

На ней не было очков в роговой оправе, которые она когда-то носила. Вероятно, в загробной жизни зрение Сиенны значительно улучшилось. А вот черты лица остались прежними.

Большие карие глаза, пухлые красные губы. Каскад локонов цвета красного дерева теперь спадал до талии.

Его женщина. Его собственность. Друзья Париса один за одним влюблялись, и он так им завидовал. А теперь появилась женщина, которая пленила его, как ни одна другая.

"Я должен до неё добраться… должен избавить от ужаса…" — подумал Парис.

"Должен поиметь её", — подумал демон Разврата.

Сейчас демон, как трус, забился в глубину сознания, пока Парис боролся с горгульями, чтобы освободиться и ринуться за Сиенной.

В одно мгновение горгульи с большим пылом столпились вокруг него. Парис отпихнул одну, затем другую, впечатывая твёрдокаменные тела в стены.

Горгульи мгновенно восстанавливались и снова нападали на него: ещё больше царапая, больше пихая рогами.

Они замедлили его, но не остановили.

Парис был слаб и становился ещё слабее с каждой минутой, потому что не занимался сексом весь день.

И вчера секса не было. Он уже и забыл… да и какая разница. Сиенна находилась в этом замке, и лишь от одного взгляда на неё член Париса затвердел.

Он мог снова заполучить её. Сейчас в этом не было сомнений.

Парису просто нужно добраться до Сиенны.

Когда в нём поднялась тьма, наводняя разум мыслями о разрушении и смерти, Парис не стал ей сопротивляться, позволяя ей увлечь его ещё глубже в состояние, при котором важно лишь одно — устранение помех на своём пути.

Эти горгульи пытались удержать Париса вдали от его женщины. Они не заслуживали жизни.

Он сделал шаг, затем ещё и ещё. Горгульи вонзали когти в его бедра, голени, хватали за лодыжки, пока Парис наращивал темп, продвигаясь через бальную залу.

А по пути он ударял кулаками в головы горгулий, пинал и вонзал в сердца нож. Каменные тела раскалывались, по полу разлетались куски.

— Сиенна! Где…

Она вывернула из-за угла в дальней части помещения. Её волосы развевались за спиной, глаза расширились и ярко блестели.

В один миг мир замедлился, и Парис заметил детали, которые пропустил ранее.

Ее губы были более пухлыми, чем обычно, а в уголках засохли капельки крови.

На щеке был синяк — сине-чёрное доказательство боли, которую она вынуждена была испытать.

Одно из обсидиановых крыльев Сиенны согнулось под странным углом, и вероятно, было сломано.

Её ранили. Кто-то причинил ей боль.

Красная дымка смешалась с чёрной, и эта смесь густо обволокла разум Париса и застелила его зрение.