Самый темный соблазн

Повисла тяжёлая пауза, а затем, когда Сиенна снова заговорила, вся игривость пропала.

— Парень, за которого я собиралась выйти замуж… В общем, я ждала от него ребёнка, но на середине срока… — Сиенна задрожала всем телом. — Я потеряла её. Мою малышку. Я сломалась. Жених меня бросил. Я перешла в другое подразделение Ловцов.

— Сиенна, детка, мне так жаль.

Слёзы наполнили её глаза, но быстро исчезли.

— Я пришла в себя.

Никто никогда полностью не восстанавливался после такой потери.

— Я никогда не позволяю себе думать о ней. Наверное, это болезненно, но…

— Но именно так ты выжила. Как её звали? — Парис знал, что она дала маленькой девочке имя.

Ещё одна пауза, а затем нерешительное:

— Ребекка Скай.

Парис вспомнил, как однажды Сиенна спросила его о детях. Наверное, она хотела ребёнка? Скорее всего. Потеря оставила в ней глубокую рану, которая никогда полностью не зарастёт. Парис знал о таких потерях.

Но беременность в её случае невозможна, и Парис задумался, смирится ли она с этим. Сиенна могла бы взять одного из детей со сверхъестественными способностями, которых Анья скрывает по всему миру, спасая от Ловцов. Из Сиенны вышла бы чудесная мать: любящая и оберегающая.

— Думаю, она попала на небеса. Не на небеса Кроноса или эти, где бы мы сейчас ни находились, или небеса Захариила. Я никому никогда этого не рассказывала, но когда я умерла, то знала, что существует удивительное место, чтобы провести там вечность, а так же есть ужасное место. Возможно, Кронос является моим личным адом, но Ребекка попала в другое, гораздо лучшее место, где нет правил ни Кроноса, ни Божества Захариила. Давай поговорим о чём-нибудь другом. О чём-нибудь лёгком.

Лёгком. Парис мог поговорить с Сиенной о чём-нибудь лёгком, даже, несмотря на то, что в голове у него была тысяча вопросов об этом "лучшем месте" и "лучшем" правителе, а так же о её страдании и мечтах.

— Я люблю смотреть романтические комедии, приключенческие боевики, ужасы и прочее. Что угодно, только без субтитров. Это претендующее на художественность дерьмо отстой. — Парис обхватил самую притягательную на планете попку и понял, что опять твёрдый.

— Расскажи что-нибудь ещё, — попросила его Сиенна хриплым голосом. — Я хочу побольше узнать о тебе.

— Я расскажу тебе обо всём, что ты захочешь знать. — И Парис был полностью серьёзен.

— Ты и твои друзья… вы на самом деле близки.

Те самые друзья, которые бы сказали, что она выведывает информацию, чтобы потом использовать против него. Парис хорошо это понимал.

— Мы были созданы все вместе. Мы семья.

— Созданы?

— Да. Зевс создал нас из крови своих лучших воинов, стали, основных инстинктов и подобного.

— Значит, у вас нет ни матери, ни отца?

— Нет.

— Прости. Кровная семья — это не всегда сердечки и цветы, но в этом есть комфорт. Жаль, что у тебя этого не было.

— Я не представляю себе более тесной связи, чем между мной и моими парнями, но иногда мне было интересно, на что это в принципе похоже. Но потом я понял, что эти парни готовы умереть за меня, и что у меня уже есть всё, что необходимо.

— Иметь рядом того, кто готов за тебя умереть — это редкость. А если таких несколько? Это же просто потрясающе.

— Да, это так.

— Я рада, что у тебя есть такие люди. Это лучше, чем семья.

Как же печально звучал её голос.

— А у тебя?

— Нет. Никого.

И это не только разбило ему сердце. Парис подумал о том, что умер бы за неё, сам бы бросился на тот кинжал.

— Мне остаётся только сожалеть. Я о том, что ты умерла из-за меня, а я не… — Вот проклятье. Совсем не те слова. Он ожидал, что это напряжёт Сиенну, и атмосфера доверия исчезнет.

Но настроение Сиенны не изменилось.

— Ага, неужели я это сделала? Везёт же тебе.

Никакой враждебности, лишь добродушное подтрунивание, близкое к мечтательности. От этого сердце Париса снова разлетелось на осколки.

— Когда мы встретились, — начал Парис, — ты сказала, что пишешь любовный роман. У тебя даже была рукопись, страницы которой рассыпались у твоих ног, когда я в тебя врезался. Ты вправду что-то писала? Та рукопись была твоей? Очнувшись в клетке, я предположил, что всё это обман, но теперь, зная тебя лучше, я думаю иначе.

— Да, страницы были моими. Я люблю любовные романы и хотела опубликовать свой. Возможно, когда-нибудь я это сделаю. Вот только не существует издателей для мертвецов.

— Ну, как минимум один читатель у тебя уже есть. Мне хочется прочитать то, что ты написала и что когда-нибудь напишешь. Обещаешь исполнить моё желание?

Сиенна облизнула губы, точно так же её язычок ласкал его кожу, и как же это нравилось воину.

— Ты… э-э… когда-нибудь влюблялся? — спросила она, проигнорировав его вопрос.

Хорошо, так и быть. Он позволит ей не отвечать на вопросы о художественном романе. Пока.

— Однажды мне показалось, что да, но из этого ничего не вышло. Несколько раз, переспав с женщиной, я хотел чего-то большего и слонялся с ней рядом. Несколько раз я даже встречался с женщиной, избегая секса, надеясь построить своего рода отношения, но поскольку был вынужден спать с другими, меня мучило чувство вины, и я прекращал видеться с ней, чтобы избавиться от него.

— Мне очень жаль.

— Не стоит. Это не твоя вина.

— Не особо помогает, когда Ловцы угрожают всем, кого ты любишь.

— Да.

— Как ты справляешься с тем, что существуют люди, охотящиеся на тебя, ненавидящие тебя?

— Не буду лгать, это нелегко. Иногда мы доходим до грани. Наркотики, алкоголь, секс — какими бы ни были наши пороки, мы движемся дальше и приглядываем друг за другом. — Тепло её дыхания ласкало его, дразнило. — А последнее время, знаешь ли, мы походим на семейку Адамс — совершаем сентиментальные поступки, тем самым открывая перед врагом уязвимое место.

Сиенна впилась ногтями ему в грудь.

— Ловцам… больше половины организации промыли мозги. Нам снова и снова говорили, какое вы зло, что именно вы ответственны за всё плохое, что когда-либо с нами случалось, все до одного. Говорили, насколько могла бы оказаться прекрасней наша жизнь, если бы вы умерли. Они показывали нам фотографии, ужасные фотографии пыток, болезни и смерти, и охотились на наши слабости. Например, ситуация с моей сестрой. Они говорили, что если бы мир был свободен от демонов, маленьких девочек не похищали бы.