Сан-Андреас
Шрифт:
— Как бы мне хотелось, чтобы вы больше не говорили об этом. Как бы то ни было, возможно, мы на самом деле оторвались от неё, а «фокке-вульф» не смог нас обнаружить. Как долго вы собираетесь следовать этим курсом?
— Чем дольше, тем лучше, я думаю. Если они потеряли нас, они наверняка подумают, что ничего страшного не произошло, что мы следуем курсом на Абердин, ибо, насколько нам известно, у них нет оснований думать, что мы можем пойти не на Абердин, а в какое-то другое место.
Поэтому они все ещё будут полагать, что мы идем на юго-юго-запад, а не следуем прямо
— Чепуха. Вы посмотрите на наших поэтов и драматургов, наших композиторов и философов. — Ульбрихт несколько мгновений помолчал, и Маккиннон мысленно представил себе, как лейтенант в темноте улыбается про себя. — Хотя, конечно, временами такое, может быть, и случается. Я искренне хочу надеяться, что это один из таких случаев. Чем дольше они будут прочесывать район в направлении Абердина и чем больше времени мы будем двигаться на запад, тем меньше будет у них шансов обнаружить нас. Сколько мы уже следуем этим курсом? Час или два? А может, больше?
— Да. Больше. Я предлагаю придерживаться этого курса всю ночь, а вскоре после рассвета свернуть прямо на Скапа Флоу.
— Мне кажется это вполне приемлемым. Это значит, мы пройдем мимо Шетлендских островов, которые будут у нас по левому борту. Хоть одним глазом на них взглянуть. Жаль, что, когда мы будем проходить мимо них, у вас не будет возможности заскочить домой.
— Когда-нибудь этот день придет. Кстати, уже пора на обед, лейтенант.
— Так быстро? Пропускать его не стоит. А вы идете?
— Наверное. Керран, свяжитесь по телефону с Фергюсоном и прикажите ему подняться сюда. Скажите, чтобы он вёл постоянное наблюдение за тем, что делается вокруг, то есть в радиусе 360 градусов. Понимаете?
— Сделаю. Что он должен высматривать, боцман?
— Огни.
Как только Маккиннон вошёл в столовую, он увидел Джемисона и сразу отвел его в сторону.
— Наш вероломный друг опять куда-то сунул нос? Да, сэр?
— Нет, нет. Это точно. Гарантирую. Просто мы со старшим механиком посоветовались и решили довериться всем работникам машинного отделения.
Точнее, всем, за исключением Рейли, который, похоже, единственный поддерживает с ним контакт. За исключением Рейли никто в машинном отделении не любит Маккриммона. Поэтому мы переговорили с каждым человеком в отдельности, рассказали ему, в чём дело, и попросили не касаться этого вопроса в разговоре с другими. Так что Маккриммон будет под постоянным наблюдением как в столовой, так и в машинном отделении. — Он всмотрелся в лицо Маккиннона. — Мы решили, что это хорошая идея. А вы, похоже, так не считаете?
— Что бы вы с мистером Паттерсоном ни решили, для меня это закон.
— Ч-чёрт, — с чувством протянул Джемисон. — Я же предлагал шефу сперва переговорить с вами, но он был уверен, что вам эта идея понравится.
— Даже не знаю, нравится она мне или нет, сэр, — с сомнением в голосе произнёс Маккиннон. — Как будто бы, это хорошая идея. Но Маккриммон — не просто негодяй, а умный негодяй. Не забывайте, что, если бы не простая случайность, он долго
бы занимался своими черными делами. И никому бы даже в голову не взбрело его подозревать. То, что он груб, склонен к насилию, готов человека балкой убить, ещё не означает, что он не способен чувствовать атмосферу вокруг себя, в особенности когда люди становятся, с одной стороны, чересчур осторожными, а с другой — чрезмерно любопытными. И потом, если Рейли находится в приятельских с ним отношениях, почему его также не взяли под наблюдение?— Ну, не всё так плохо, боцман. Если он даже догадается, что за ним следят, разве это не явится гарантией его хорошего поведения?
— Или явится или же станет гарантией того, что, когда ему будет необходимо что-то провернуть, он сделает так, что рядом не будет ни души, а нам как раз этого и не нужно. Если бы он считал, что его по-прежнему никто не подозревает, он мог бы выдать себя. Теперь он этого не сделает. — Маккиннон посмотрел на стол. — Где мистер Паттерсон?
Джемисон почувствовал себя не в своей тарелке.
— Следят за происходящим.
— Следит за происходящим? То есть не спускает глаз с Маккриммона. Это вы хотите сказать? Мистер Паттерсон, появившись на этом корабле, ещё ни разу не пропустил обеда. Я это знаю, вы знаете, и будьте уверены, что Маккриммон это тоже знает. Если у него возникнет хоть малейшее подозрение, что мы подозреваем его, то можно даже себе представить, какова будет его реакция.
— Похоже, — медленно произнёс Джемисон, — Эта идея, в конце концов, была не такой уж хорошей.
Не только Паттерсон в тот вечер отсутствовал за обедом. Джанет Магнуссон была на дежурстве, а сестра Мария и доктор Синклер занимались весьма серьёзным делом: они перевязывали заново голову капитану Боуэну.
Капитан Боуэн, как передавали, производил много шума.
— Интересно, что думает доктор Синклер по поводу зрения капитана, восстановится оно или нет? — сказал Джемисон, сидя в ожиданий первого блюда за обеденным столом с бокалом вина в руке.
— Он почти уверен, что восстановится, — ответила Маргарет Моррисон.
— Я тоже так думаю. Хотя на это уйдет несколько дней. Ресницы слишком сильно обгорели.
— А остальные в палате всё время так и спят? — Она заморгала и покачала головой. Джемисон поспешил добавить:
— Простите за бестактный вопрос.
— Нет, нет, всё нормально. Она улыбнулась. — Просто я никак не могу выкинуть из головы Симмонса и Маккриммона. Как обычно, только мистер Кеннет не спит, возможно, обер-лейтенант Клаусен тоже, трудно сказать. Он всё, мечется по постели и бормочет.
— И все время произносит бессмысленные слова? — спросил Маккиннон.
— В общем, да. Все слова, конечно, немецкие, за исключением, пожалуй, одного английского. Он его повторяет снова и снова, как будто это слово преследует его. Довольно странно. Это термин, который у шотландцев означает «собирать урожай круглый год». — Она посмотрела на Ульбрихта. — Вы Шотландию хорошо знаете. Мы направляемся в Шотландию. Я — наполовину шотландка. Арчи в Джанет, хотя они уверяют, что с Шетлендских островов, тоже шотландцы.