Санаторий 2

— Решено, — капитан решительно встал со своего стула, прихватил двустволку и начал отдавать распоряжения, — идем в обновленном составе, я впереди, Афоня в центре, Иван замыкающий. Той же дорогой, через автостоянку и ларек… сколько у нас по прямой до гаражей?

— Метров двести, — дал справку Анвар, — может чуть побольше.

— Надеюсь, что дойдем в целости и вернемся в сохранности, а вы двери и окна не открывайте, в случае чего действуйте по обстоятельствам, — выдал прощальное напутствие Гриша, и мы снова двинулись к черному ходу.

— Слушай, командир, — озвучил я неожиданную идею, — а может, через главный выход выйдем?

— А смысл? — это Тамарка спросила.

— Вдруг наши эээ… противники отслеживают, что и как мы делаем, тогда они могли приготовить какой-нибудь сюрприз на нашем стандартном пути… неприятный. А так мы внесем разнообразие и сломаем им коварные планы… ну если они их строят, конечно, эти планы.

— Да можно и так, — задумчиво отвечал Григорий, — заодно и на Ленина посмотрим, что там с ним и с его рукой. У кого ключи от главного входа? — обернулся он к остающейся в корпусе группе.

— У меня, — отозвался Анвар, показывая большую связку ключей.

— Открывай, — скомандовал ему капитан, — а потом запереть не забудь. Да, сигналом нашего возвращения будет двойной выстрел из калаша — только по нему снова отопрешь. Иван, а ты захвати еще пару рожков к калашу, пригодится.

На свежем воздухе меня опять первым делом удивил странный запах, не хвои и не опавших листьев и даже не цветочков, кои росли тут слева и справа от входа, а что-то совсем постороннее… гарь что какая или совсем уже что-то химическое…

— Ничего не чувствуете? — спросил я у напарников, те дружно помотали головами — ну будем считать, что у меня одного такие проблемы с обонянием.

Рука Ильича была высоко воздета в небеса, а это значит что? Как рассказал мне этот непонятный товарищ из спального корпуса, вроде бы это означает включение защиты вокруг санатория. Хотя он тоже соврать ведь мог, здесь у нас все только и делают, что врут.

— Дверца в постаменте открыта, — констатировал этот факт Григорий, — проверять будем, что там внизу?

— Как бы это ловушкой не оказалось, — резонно ответил ему Афоня, — залезем, она и захлопнется.

— Афоня дело говорит, — выдал свое мнение я, — мы вообще-то в гаражи собрались, вот туда и надо двигаться, а Ленин подождет.

— Точно, — капитан развернулся направо и мы начали свой поход в звенящей тишине.

Стена корпуса закончилась, нам открылся вид на административное одноэтажное здание, как раз с того конца, где в прошлый раз Гриша разглядел паутину. Я внимательно рассмотрел эту часть здания, но ничего там не обнаружил.

— Впереди на полсотни метров чисто, — сообщил нам капитан, а я добавил, — сзади тоже все окей… никаких шевелений.

— Слушайте, — вдруг сказал Григорий, — а вам не кажется, что этих тварей стало гораздо меньше, чем утром, например?

— Кажется, — ответил я, а Афоня счел нужным промолчать, — может, они передохли все, а мы и не знаем?

— Может быть… — бросил капитан назад, но сразу вслед за этим поднял руку и затормозил, — муравей и червяк впереди справа на два часа.

Мы притормозили, выставив свое вооружение в указанную сторону — там действительно имели место две эти твари размером с большую кошку каждый, но никаких атакующих действий они не предприняли. Да и вообще никаких действий тоже, червяк так и вовсе дохлый лежал, по-моему.

— Не трогают они нас — и ладно, — сказал я, — идем дальше.

На автостоянке тоже ничего не изменилось… хотя нет, у моего Дастера оказалось спущено заднее правое колесо.

— Паук что ли прокусил? — начал я с огорчением рассматривать поломку.

— Это вряд ли, — ответил Гриша, — резину толщиной в два сантиметра он точно не прокусит… не отвлекаемся, двигаем дальше.

Но мимо ларька с гордым названием Сапсан я все же не сумел пройти.

— Давай хотя бы немного еды наберем, — сказал я, обращаясь в основном к капитану, — кто знает, когда мы сюда в следующий раз выберемся.

— И напитков надо прихватить, — поддержал меня Афоня, а Гриша подумал чуть-чуть и дал добро.

— Только проверьте сначала помещение, — напомнил он.

Внутри ларька было тихо и сумрачно и, кстати, химией вонять стало уже совсем невыносимо. Но я не стал зацикливаться на этом деле, а просто сгреб кучу консервов в 2 пакета, взял их с кассы, а Афоня то же самое сделал с водкой, коньяком и портвейном (молодец, про наших дам не забыл). Через минуту мы опять оказались на улице, один пакет я отдал Грише, чтобы хоть одна рука у каждого была свободна. И мы завернули за угол здания.

И здесь ничего существенного не поменялось… хотя нет — стол и стул лежали на боку, перевернутые кем-то или чем-то, при этом столешница, например, у стола оказалась расколотой примерно пополам. И минимум в двух местах на земле были потеки какой-то розовой гадости.

— Когда мы в прошлый раз уходили, — тихо сказал капитан, — тут такого безобразия не было.

— А эта розовая пена мне что-то очень напоминает, — добавил я.

Гриша окинул меня продолжительным взглядом, но ничего добавлять про розовую пену не стал. И мы двинулись вперед, обогнув по дуге валяющиеся стол со стулом. А впереди оказались заросли высокой крапивы, в которые еще и мусора навалили, наверно просрочку из ларька. Как уж там говорили классики… что это за скверный город, только где-нибудь поставь какой-нибудь памятник или просто забор — черт их знает откудова и нанесут всякой дряни. Забора здесь не было, правда, но и на просто заброшенное место у нас любят разную дрянь сваливать…

— Осторожнее вы там, — предупредил нас капитан, — ноги не переломайте.

Минут пять у нас ушло на преодоление этой неожиданной полосы препятствий, а потом заросли кончились и мы оказались на еще одной автостоянке, которая одним концом выходила аж на самую стелу с названием санатория, а вторым упиралась в заборчик, за которым начинались искомые нами гаражи.

— Впереди все чисто, — выдал ремарку капитан, а я добавил, — сзади тоже ничего не шевелится.

Но тут в первый раз в нашу перекличку вмешался обычно тихий Афоня.

— Слева на девять часов две здоровые мухи на кустах сидят, — вполголоса добавил он.

— Вижу, — откликнулся капитан, — вялые они какие-то, даже не шевелятся.

— Так может и хрен с ними, — продолжил я, — раз они вялые — нас не трогают, мы тоже не будем…

— Попробуем, — принял решение наш старший, — огибаем их справа по дуге… и без лишнего шума… если что, то первым стреляет Иван.

Но стрелять не пришлось, мы достаточно спокойно миновали здоровенных мух, которые даже и не пошевелились ни разу, и перепрыгнули через низенький заборчик у гаражей.