Сандинистская революция в Никарагуа. Предыстория и последствия

В 1904 году президент Рузвельт («имперский президент», как его до сих пор величают в США) сформулировал свою «поправку» к доктрине Монро. США взяли на себя непрошеное обязательство вмешиваться во внутренние дела латиноамериканских стран, если те не могли выплатить свои долги иностранным государствам. Мол, дефолт той или иной страны может привести к вмешательству кредиторов-европейцев с опорой на вооруженные силы неамериканских государств, что противоречит доктрине Монро. Чтобы это предотвратить, американцы «соглашались» взять на себя долги латиноамериканских стран Европе, но взамен устанавливали полный политический контроль над страной-должником – якобы в целях обеспечения там внутренней стабильности и «разумной» финансовой политики.

Именно «миротворцу» Рузвельту принадлежит пресловутое выражение «политика большой дубинки». Президент говорил, что США должны сохранять на лице дружескую мину, но всегда держать наготове «большую дубинку».

Между тем мексиканский диктатор Диас взял курс на ослабление зависимости своей страны от американских инвестиций. Такой же курс проводил и сам Селайя, что давало почву для совместного противодействия экспансии США со стороны Мексики и Никарагуа. Диас стал активно раздавать нефтяные концессии англичанам, и его примеру в отношении концессий вскоре последовал Селайя. Не зря американский посланник в Манагуа напрямую сравнил Селайю с Диасом: оба были сторонниками модернизации своей страны при сохранении национального суверенитета [136] .

136

Buchenau J. In the shadow of the giant: the making of Mexico’s Central America policy, 1876–1930. University of Alabama Press, 1996. P. 59.

Что касается политики в Центральной Америке, Мексика поддержала усилия Селайи по налаживанию регионального сотрудничества на базе соглашений Коринто 1902 года. Тем более что, как и Селайя, Мексика ненавидела Гватемалу (из-за территориального спора вокруг Чьапаса) и не хотела чтобы процесс объединения проходил под руководством этой страны. Селайя же был, с точки зрения Диаса, единственным полностью свободным от американского влияния президентом в Центральной Америке.

В начале 1908 года свергнутый президент Гондураса Бонилья попытался отплыть из США, чтобы восстановить свою власть. Но мексиканские и американские ВМС ему в этом воспрепятствовали. Американцы не дали возможности Селайе повысить его и так очень высокий после победоносного «блицкрига» 1907 года авторитет в Центральной Америке.

Американцы были недовольны не только растущим авторитетом Селайи в Центральной Америке. После того как в 1903 года США решили строить канал через Панамский перешеек, Селайя начал более пристально наблюдать за условиями, на которых американский бизнес вел дела в Никарагуа. Правительство стало требовать полного выполнения всех условий концессий. Такая активность никарагуанских властей вызывала в Вашингтоне раздражение, тем более что весь американский официальный истеблишмент в той или иной мере был связан с коммерческими интересами, в том числе в Никарагуа.

Первым раздражителем в американо-никарагуанских отношениях стало «дело Эмери». Американский бизнесмен Джордж Эмери имел в Москитии с 1883 года концессию на заготовку ценных пород дерева, которая охватывала практически одну пятую всей территории Никарагуа [137] . Компания Эмери сначала заплатила за концессию 200 тысяч долларов (в то время никарагуанский песо и доллар были равны) и каждый год выплачивала роялти в размере 20 тысяч. Прибыль компании составляла примерно 186 тысяч долларов в год.

137

Gismondi M, Mouat J. Merchants, Mining and Concessions on Nicaragua’s Mosquito Coast: Reassessing the American Presence, 1893–1912. См.: http://www.bio-nica.info/biblioteca/Gismondi%26Mouat2002.pdf.

В 1906 году Селайя обвинил компанию в нарушении концессионного договора – Эмери не построил, как обещал, 50 миль железных дорог в зоне действия концессии. Никарагуанский президент потребовал компенсации в размере 500 тысяч долларов. Эмери не согласился и, в свою очередь, потребовал, чтобы дело разобрал третейский суд (причем от правительства Никарагуа в него входил упоминавшийся выше Сэмюэл Вейл). Суд встал на сторону Эмери, приговорив его, правда, к выплате компенсации в 12 тысяч долларов за иные мелкие нарушения.

Тогда в январе 1907 года Селайя вообще аннулировал концессию Эмери, обвинив компанию в том, что она продает ввезенные беспошлинно товары на местных рынках. Эмери обратился за помощью в госдепартамент США, утверждая, что решение Селайи нанесло ему ущерб в 2 миллиона долларов. Два года дело Эмери было практически приоритетным в никарагуанско-американских отношениях, но Селайя не поддавался нажиму из Вашингтона.

Но «дело Эмери» было отнюдь не единственным камнем преткновения между Вашингтоном и Манагуа.

В 1903 году Селайя предоставил горнорудную концессию в Москитии американскому финансисту Джеймсу Детрику. В эту концессию входила почти вся Москития, что вызвало резкое недовольство остального американского бизнеса в районе. Селайю стали обвинять в кумовстве и монополизме. В 1904 году Детрик купил основную золотодобывающую компанию Москитии «Ла Лус и Лос Анхелес».

Детрик был связан с деловыми кругами восточного побережья США, в основном Питтсбурга. До него американский бизнес в регионе ориентировался в основном на деловые круги Нового Орлеана. Именно магнаты Питтсбурга стояли за основной компанией Детрика в Никарагуа: US and Nicaragua Company. У самих же дельцов из Питтсбурга были прекрасные связи в администрации США.

В 1906 году они избавились от Детрика, обвинив его в неправильном расходовании средств и некомпетентности. Следующим на очереди был Селайя – американцы были недовольны ростом пошлин и активной борьбой никарагуанского президента за строгое соблюдение концессионных соглашений.

Американские бизнесмены в Москитии стали готовить очередное восстание против Селайи, причем в деле активно участвовал и американский консул в Блуфилдсе. После того как Селайя отобрал у Вейла эксклюзивную лицензию на импорт крепких спиртных напитков из США [138] , тот стал душой заговора.

138

Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки. М., 1975. С. 146.

Селайя бросил вызов и мощному банановому спруту – американской «Юнайтед Фрут». Сама компания контролировала в Никарагуа производство примерно 15 % бананов, однако была фактическим монополистом, так как скупала весь урожай у большинства мелких производителей. Компания постоянно снижала закупочные цены, чем доводила многих мелких фермеров до банкротства.

В начале 1909 года ряд никарагуанских производителей решили прекратить деловые отношения с «Юнайтед Фрут». Борьба приобрела насильственные формы – были отмечены поджоги плантаций «Юнайтед Фрут», борьба против штрейкбрехеров и т. д. Правительство Никарагуа симпатизировало противникам «мамиты Юнай», как называли компанию в народе. Селайя решил создать монопольную пароходную компанию по вывозу бананов из Блуфилдса, что означало бы крах бизнес-империи.

Однако споры вокруг американских инвестиций были в то время обычным делом в отношениях США со всеми центральноамериканскими странами и не годились для оправдания широкомасштабной военной интервенции. Тем более что сами США совсем недавно – в 1907 году – лицемерно призывали положить конец войнам в Центральной Америке.

И все же после двух тревожных для них событий американцы решили действовать.

Во-первых, в 1909 году Селайе удалось подписать соглашение о получении двух кредитов от лондонского банкирского синдиката Этельбарга на сумму 1,25 миллиона фунтов стерлингов. Это был прямой вызов «поправке Рузвельта». Теперь в случае возможных финансовых трудностей Никарагуа Великобритания, а не США, получала право на вмешательство во внутренние дела страны.