Санейра Эмеральд. Месть Цигейров

— Нея! Боги, как такое могло произойти?

— Санейра, ты в порядке? Он сделал тебе больно? — хранительница укутывает меня в толстый плед. Ее глаза наполнены страхом и ужасом, ведь она не понимает, как ее родной брат мог совершить такое.

Я слышу треск сломанных костей и вижу, как Аарон швыряет Донаха в стену. Альфа почти обратился и сейчас его ничто не остановит от убийства. Защищая свою пару, оборотень способен на все. Никто не сможет помешать ему отомстить. Даже Боги не смогут такое сделать, ведь в ярости ликан способен на все!

— Стой! — слабо кричу я, пытаясь подойти к волку, но Альфа не обращает на меня никакого внимания. Все его существо стремится лишь убивать и рвать. — Он не виноват! — хранитель уже лежит без сознания, отключившись от мощного удара по голове. Изо рта Донаха льется тоненькая, словно змейка струйка крови, впитываясь в черную футболку.

И мне жаль Арагона. Ведь все происходящее лишь манипуляция сильного мага, не более того.

Аарон вновь кидается на врага, но я вскидываю руки вверх, останавливая моего мужчину от убийства. Его глаза пылают черным золотом, заставляя меня содрогнуться от страха. По спине бежит холодный пот. Хочется сбежать и спрятаться, чтобы меня не наказали за соучастие. Однако я никогда не смогу бросить тех кто мне дорог. Я не боюсь самого волка, только того, что он может сотворить в таком эмоциональном состоянии.

Воздушный щит не позволяет Рамосу добраться до хранителя, в то время как дядя Картош и Семур утаскивают Донахью с наших глаз. Причем довольно вовремя, Альфа и мой щит держатся из последних сил и лишь на добром слове.

— Отнесите его в одну из комнат и принесите Око, — приказываю я, сильнее кутаясь в плед, стараясь прикрыть оголенную молочную кожу с уже проступающими синяками.

Иллиус и Дэниэль стоят по обе стороны от своего Альфы, удерживая вожака от скоропостижных решений. Все-таки хорошо, что Рамос их с собой взял. Эта парочка просто незаменима в таких вопросах. К тому же Король Ульбары слишком эмоционален и вряд ли это последний случай его взбешенной агрессии.

— Аарон, все хорошо. Со мной все в порядке, — я выставила одну руку перед собой. Ладонь раскрыта. Мой голос спокоен и тих, но я говорю уверенно, пытаясь достучаться до второй половины волка. — Вернись в человеческую форму и я все объясню, — Альфа недовольно зарычал, оскалившись, но он не угрожал. Это было похоже скорее на ворчание и недовольство. — Лис, Дэни, оставьте нас.

— Нея, ты уверена? Оборотень в таком состоянии опасен, — Дэниэль беспокоился о моей безопасности и явно не доверял своему вожаку после перенесенного стресса. Альфа огрызнулся, заставляя своих подчиненных склонить головы, демонстрируя шею и полное повиновение.

— Прошу простить, Альфа.

— Идите, вы его нервируете больше, чем я.

Спустя пару минут Альфа все-таки вернул себе человеческий облик. Одежда клочками свисала с тела Аарона, лишь джинсы еще держались на бедрах и то на добром слове. И почему он даже сейчас с чуть опухшей скулой и разбитыми костяшками пальцев был прекрасен? Странно, что после пережитого мое тело таким образом реагирует на свою пару. Видимо, привязке глубоко начхать на стресс и тревоги.

Лицо вожака сейчас представляло озлобленную яростную гримасу, а глаза светились золотым мраком, который нес в себе разрушение и проблемы.

Я неуверенно подошла к Аарону, стараясь не делать резких движений. Нет, сомневаюсь, что он на меня нападет, но все же лучше не испытывать судьбу. На мне сейчас стойкий запах Донаха и вряд ли это понравится собственническому инстинкту оборотня-волка. Когда я приблизилась, вожак тут же сгреб меня в стальные объятия, обернув своим телом и запахом словно теплым одеялом. Он нюхал мою кожу и недовольно порыкивал и завывал. Волк бесился, понимая, что мог опоздать и его пара получила бы физический и эмоциональный вред.

Что и говорить, в этом плане оборотни самые настоящие психи, особенно волки. Они готовы на все, чтобы уберечь свое сокровище. А когда девушка беременна…Учитывая, что я читала, то уже страшно представить какой диктатор проснется в Аароне. Он и сейчас страшный тиран, а уж тогда и думать будет запрещено.

И чего это я о беременности задумалась? Как-то я не планировала в ближайшие пару столетий становиться матерью. Нет, детей я люблю, только обычно мы наслаждаемся радостями жизни и уже потом начинаем заводить семьи. Но в голове встал четкий образ двух малышей: красивый трехлетний мальчик с пепельными волосами и изумрудными глазами, копия папочки и полугодовалой девочки с черными волосами и магическим, как у меня фиолетовым взглядом. Оборотень и магичка. Такие милые, что сердце защемило.

Аарон потащил меня в свою спальню, чтобы переодеться самому и дать мне что-нибудь накинуть.

Дверь за нами закрылась и Альфа подхошел к своему шкафу. Достав две рубашки и брюки, он снял остатки одежды, которые скорее были лохмотьями и ничуть не стесняясь, начал переодеваться. Я, густо покраснев, быстро отвернулась, поднимая глаза к потолку и сопротивляясь любопытству, что рвало и метало. Лисица требовала узнать, что принадлежит ей и носителю стихийной магии. Ей очень понравился хищник, которым показал себя Рамос. Зверь, защищающий свою территорию.

Не знаю, то ли это случайно вышло, то ли Аарон специально это сделал, но одежду этот гад натягивал медленно и стоял так, что я могла видеть его отражение в зеркале. И мне с большим трудом удавалось сдерживать свое любопытство. Из последних сил контролировала низменный порыв подсмотреть, а потом еще и тщательно все исследовать. Аааа!!! Нельзя быть таким искушением! Это нужно запретить законом.

Я не сдержалась и все-таки подсмотрела: манящее перекатывание тугих мышц под загорелой израненной кожей, плавные специально медленные движения, заставляющие капать слюной на пол. Ммм… Но когда волк стянул с себя остатки штанов и мне на глаза попался мускулистый зад оборотня, я чуть сама не взвыла. И клянусь, резко отвернувшись, я заметила довольную ухмылку этого гада.

— Можешь повернуться, — прозвучал строгий, но немного разочарованный голос позади меня. Видимо Альфа хотел чтобы я тщательно осмотрела не только заднюю часть мужчины, но еще и переднюю. Даже думать не могу.

Аарон стоял в простой белой рубашке и черных брюках. Волосы в легком беспорядке, а в глазах плещется золотое пламя, заставляя меня сглотнуть от еле сдерживаемых эмоций. Сейчас начнется разбирательство и выяснения: кто прав, а кто виноват. И во всем происходящем я чувствовала свою вину. Пойми я все раньше, то этого бы всего не произошло. Из меня кошмарный чтец, если мне не под силу прочитать даже собственного друга.

— Надень, — и волк кивнул черную футболку на кровати.

Я чувствовала напряжение, которое появилось между мной и Альфой. Мне не нравилось, что произошедшее так повлияло на наши с волком отношения. Мы только начали доверять друг другу, а теперь… Не знаю, что последует из-за поступка Донахью. Да, хранитель не виноват в происходящем, но оборотень слишком эгоистичен и не потерпит, чтобы кто-то прикасался к его паре, даже под действием магии. Для него легче отгрызть себе лапу, чем смириться с тем, что кто-то причинил мне вред.