Санейра Эмеральд. Месть Цигейров

— Это не вам решать, Хранитель. Богиня требует, чтобы мы привели Санейру и мы это сделаем, — вмешался Люс и был испепелен гневными взглядами четырех пар глаз: Семур, Аарон, дядя Картош и Дора.

— Черта с два мы отпустим Нею с вами на верную гибель.

— Спасибо за веру в мои силы, — недовольно буркнула я. — Но как и сказал Люс, это не вам решать. К тому же всем известно, что если проигнорировать зов, то можно сойти с ума, а Испытание дает хоть какую-то надежду на счастливый исход.

— Ты не пойдешь, — теперь говорил Аарон и лучше бы мне было не смотреть на этого страшного волка, потому что его глаза пылали черной бездной, клыки удлинились, а поза не обещала ласки и благодарности. — Как твой будущий муж и пара, я запрещаю рисковать своей жизнью. Мы остановим Лумуру и без помощи Майязы и если потребуется найдем лучших целителей для тебя.

— Аарон, мы уже говорили, что из-за твоей привязанности ты не можешь рассуждать здраво. Никто из вас не может, потому что вам застилают глаза любовь и преданность.

— Мне не застилают, — поднял руку Бастиан и теперь все посмотрели на него. Вот лучше бы он молчал, пока его тут не прибили. — И думаю, мы все понимаем, что Санейра права. К тому же, сомневаюсь, что Богиня стала бы затевать все это и позволила Эмеральд забрать свой меч, не будь стихийнница способна пройти Испытание Зовом.

— В его словах есть доля истины, — согласился с тигром Люс. — Нея первая кому удалось добыть меч, а это сильно повышает ее шансы.

— Сильно, но не стопроцентно.

— Большинство из вас знают меня довольно долго, чтобы понять одну вещь-я все равно пойду, даже если вы меня привяжите к батареи и устроите слежку.

И лица моих близких ярко выражали понимание, что я права. Я действительно пойду на испытание, даже если меня приковать и связать. И теперь, хоть они и любят меня, боятся меня потерять, но они осознают степень опасности. Лумура пытается возродить Цигейров и жизнь одной стихийнницы ничто в сравнении с миллиардами невинных душ, которые загубит психованная ведьма.

— У нас мало времени. Идем, Нея, — Люс положил руку мне на плечо, пытаясь оторвать от места, но я дернулась и подошла к Аарону. Пристав на цыпочки в легком поцелуе прикоснулась к сжатым и твердым губам моего волка и вдохнула умопомрачительный аромат вожака.

— Я… — начала было говорить я, но Альфа меня остановил. Его руки обвились вокруг моей талии, приподнимая так, чтобы наши с Аароном глаза были на одном уровне.

— Нет, не сейчас, иначе это будет похоже на прощание. Скажешь, когда вернешься, — губы Альфы на секунду сминают мои, а потом его руки отпускают меня и я подхожу к сильфам.

— Что ж, пожелайте мне удачи и я хочу пирог, когда принесу второй предмет силы Богини Четырех Ветров, — отсалютовав окружающим, я переместилась при помощи магии Люса и Сюлы.

Я не собираюсь проигрывать, ведь победа подарит мне любовь и счастье, а от них я ни за что не откажусь.

Четырнадцатая глава

Я открыла глаза и потрясенно открыла рот в удивлении. Вокруг меня сияли бледно-голубые нити, пронизывающие все пространство, окружавшее нас. Они проходили даже сквозь облачно-перистые стены, сотворенные словно из пушистой сахарной ваты. Пол из воздушных потоков, которые каким-то чудом не позволяют упасть вниз; вместо потолка прекрасное ночное звездное небо, сотканное из мириадов светящихся пульсирующих и, кажется живых точек.

Я никогда раньше не была в Силохе, лишь читала и слушала рассказы от Люса и Сюлы. Сильфы говорили, что Силох самое чудесное и невообразимо прекрасное место, какое только можно было сотворить благодаря магии и мысли. Эту обитель создала сама Майяза, когда породила на свет своих первых детей.

— Ого! — с глупой улыбкой воскликнула я, вертясь вокруг своей оси, чтобы все лучше рассмотреть. — Тут даже красивее, чем я себе представляла.

— А мы тебе рассказывали, — горделиво вскинувшись, произнес Люс, словно он самостоятельно построил Силох и теперь хвастался.

— У нас нет времени на разговоры, потому что Майяза не будет долго ждать. Нужно идти. Люс, лети вперед и предупреди Светлейших, что прибыл новый кандидат для Испытания Зовом. Скажи, что Санейра настоящая наследница Вехи и готова доказать это.

— И с каких пор я стал твоим личным посыльным? — наигранно обиделся Люс, надув губы, будто ему было пять лет. Иногда сильфы действительно напоминают мне детей, особенно когда эти двое начинают ссориться. Они такие забавные и вместо того чтобы серьезно воспринимать их ругань, хочется умиляться и улыбаться. Странная какая-то логика, но наверное, дело в том, что мои друзья по ветру действительно могут вызывать только положительные эмоции.

— С тех пор, как я родилась раньше, — отмахнулась Сюла с победной улыбкой на полупрозрачных губах. — А теперь лети мой голубь.

— Знаешь, я немного волнуюсь, — высказалась я. — Не могу быть уверена, что пройду Испытание и останусь в живых.

Обычные человеческие сомнения затуманивали мой разум, заставляя нервно кусать потрескавшиеся губы и молиться всем известным мне богам, чтобы хоть немного внушить себе уверенности в предстоящих событиях.

— Успокойся паникерша, потому что я на сто процентов уверена в тебе. Ты по силе почти равна Вехе, если не перегнала ее по возможностям, поэтому можешь быть спокойна. Ты справишься со всем, что уготовано тебе Судьбой.

— Как поэтично. Мне бы твою уверенность, — мои губы дрогнули в легкой улыбке, но быстро вернулись в обычное состояние.

Я понимала, что действительно могу умереть сегодня, не пройти одно из испытаний и отправиться в забытье, где нет ничего, кроме пустоты и холода. Каждая клеточка моего тела была напугана и измотана, я устала и если честно, то не хотелось уже ничего, кроме как заслуженного отдыха. Организм еще не успел восстановиться после ритуала крови, а меня уже кинули в новые проблемы и заботы.

Конечно, тот факт, что Веха Вессекс была моей родственницей и то, что я теперь магиня сотого уровня силы и к тому же стихийнница ветра позволяют утверждать, будто у меня есть все шансы для получения кулона. Вот только почему небольшая часть моего внутреннего 'Я' продолжает стонать и брыкаться, осознавая, что возможно сегодня мой последний день в этом мире? Почему сердце стучит как бешеное, пытаясь вырваться из груди, а ладони вспотели?

Потому что нельзя быть уверенным в чем-то таком масштабном и опасном на сто процентов. Это испытание придумала Богиня Четырех Ветров и она не даром зовется самой изобретательной, уступив в этом звании лишь Мрачной Агазше, которая во все времена считалась неуравновешенной садисткой, испытывающей истинное наслаждение, причиняя боль и разрушая жизни смертных.