Санкция Айгер

– О? Так это действительно ее фамилия?

– Как ни странно, да. Где она?

– Это вы у меня спрашиваете?

– Она вчера передала деньги мистеру Поупу. После этого исчезла бесследно. Вы меня простите, но я подозреваю вас.

– Я не знаю, где она. Но мне это интересно. Если найдете, будьте любезны уведомить меня.

– Понятно. Помните, Хэмлок, она – одна из наших. А кому как не вам знать, что происходит с теми, кто тронет наших людей.

– Поговорим о задании.

– Мисс Браун должна остаться невредимой, Хэмлок.

– Поговорим о задании.

– Очень хорошо. – Дракон вздохнул, содрогнувшись от усилий, затраченных на вздох. – Но мне жаль, что вам изменило чувство спортивной борьбы. Как это у американцев говорится – умей выигрывать, умей и...

– У вас в детстве не было привычки выщипывать мухам крылышки, Дракон?

– Разумеется, нет. Каким еще мухам?

Джонатан решил эту тему не развивать.

– Я полагаю, что санкция связана со вторым человеком из Монреаля. С тем, который получил рану в борьбе с этим... как его?

– Агентом Стрихнин. Да. Когда мы послали вас в Монреаль, Спецрозыск об этом втором почти ничего не знал. Они до сих пор по кусочкам собирают крупицы сведений – слухи, обрывки из записных книжек, сообщения информаторов, куски телефонных разговоров, которые удалось записать, – словом, все те крупицы, из которых складывается доказательство виновности. Честно говоря, на сей раз мы вынуждены начинать действовать, располагая куда меньшей информацией, чем обычно. Но этого человека абсолютно, жизненно необходимо санкционировать. И быстро.

– Но почему? Ведь не в первый же раз ваши люди остаются с носом. Почему этот человек так важен?

Фосфоресцирующее чело Дракона сморщилось – какое-то мгновение он взвешивал все за и против, потом сказал:

– Очень хорошо, я поясню. Может быть, тогда вы поймете, почему мы с вами так резко обошлись. И, может быть, тогда вы разделите наше беспокойство по поводу этого человека. – Он замолчал, прикидывая, с чего начать. – Скажите, Хэмлок, исходя из опыта службы в армейской разведке, как бы вы охарактеризовали идеальное биологическое оружие?

– Это светская беседа?

– Исключительно деловая.

Джонатан заговорил с интонацией школьника, читающего стихи наизусть. Голос его приобрел ритм метронома:

– Болезнь должна убивать, но убивать не сразу. Инфицированным должна требоваться госпитализация, чтобы в каждом случае заболевания вместе с больным из строя выбывало еще несколько лиц обслуживающего персонала. Заболевание должно распространяться путем контакта – чтобы выйти за пределы непосредственной зоны атаки и посеять панику. При этом болезнь должна быть такой, чтобы можно было надежно защитить от нее собственные войска.

– Совершенно точно. Короче, Хэмлок, идеальной была бы некая вирулентная форма бубонной чумы. Так вот, в течение многих лет противник разрабатывает оружие на основе бубонной чумы. Они достигли больших успехов. Им удалось разработать средство доставки, изолировать штамм вируса с идеальными характеристиками и получить инъекцию, иммунизирующую собственные войска.

– В общем, как я понимаю, с ними лучше не залупаться.

Дракон поморщился – неуместное слово вызвало у него боль.

– А, трущобы? Слой лака на поверхности у вас ведь очень тонок, а под ним – трущобы? К счастью, наши тоже не ленились. Мы сделали значительный скачок в том же направлении.

– В оборонительных целях, разумеется?

– Оружие возмездия – исключительно для ответного удара.

– Естественно. Мы же в белых шляпах.

– Боюсь, что не понял вас.

– Американизм.

– Понятно. В настоящий момент обе стороны зашли в тупик. Наши люди не могут найти прививку от вируса. Та сторона не может найти подходящую среду, способную сохранить жизнеспособность вируса в экстремальных температурных и механических условиях, с которыми сопряжена доставка вируса на межконтинентальной баллистической ракете. Мы работаем над раскрытием их процесса иммунизации, а им очень бы хотелось узнать состав нашей питательной среды.

– У вас не было мысли о бартере?

– Хэмлок, прошу вас, не считайте себя обязанным развлекать больного шутками.

– И какое же отношение это миленькое дельце имеет ко мне?

– ЦИР получил задание воспрепятствовать успехам той стороны.

– И такая задача поручена ЦИРу? ЦИРу, столь блистательно провалившему вторжение на Кубу, устроившему инцидент в Газе, оскандалившемуся со спутниками-шпионами? Похоже, нашему правительству очень нравится играть в русскую рулетку с автоматом вместо револьвера.

Дракон заговорил решительно:

– Фактически, доктор Хэмлок, мы очень существенно продвинулись к тому, чтобы эффективно свести на нет всю их программу биологической войны в целом.

– И как же вы добились таких чудес?

– Позволив им перехватить нашу формулу питательной среды. – В голосе Дракона слышалось нечто, похожее на гордость.

– Но не настоящую, – предположил Джонатан.

– Но не настоящую.

– И они такие идиоты, что этого не поймут.

– Дело не в идиотизме. Переданная им среда проходит все лабораторные испытания. Когда наши люди случайно на нее набрели...

– Вот это на наших людей похоже!

– ...когда наши люди открыли эту среду, им показалось, что они нашли способ сохранения вируса в любых условиях. Мы провели исчерпывающие испытания. И если бы нам не представился случай проверить ее в боевых условиях, мы никогда бы не выявили ее дефект.

– В боевых условиях?

– Это вас не касается.

Дракон был зол на самого себя, что проговорился.

– Кстати, о белых шляпах, – заметил Джонатан. Казалось, Дракон внезапно рухнул от усталости, хотя никакого движения он не сделал. Он как бы обвалился изнутри, опал в груди, осунулся лицом и несколько раз мелко вздохнул.

– Так вот, Хэмлок, – продолжил он, придя в себя. – Теперь вы понимаете, насколько это важно и спешно.

– Честно говоря, не понимаю. Если мы в этой гадской гонке так здорово вырвались вперед...

Он пожал плечами.

– Недавно, – сказал Дракон, – мы понесли тяжелую утрату. Трое самых ведущих наших ученых умерло в течение месяца.

– Убийства?

– Не-ет. – Дракон определенно испытывал некоторую неловкость. – Я же говорил вам, что мы еще не разработали эффективной иммунизации и... Хэмлок, смех здесь просто неуместен!