Сарай в иные миры

Так мы дошли до моего «Курьера». Я заскочил внутрь, разоблачился. Четырёх ремонтных дройдов отправил в «зону ремонта и восстановления», двоих — в «зону приёма и диагностики».

Диагностика ионных ускорителей, проведённая моим искином, показала, что восстановить все четыре не получится — максимум два, да и то с ограниченными характеристиками. Я согласился с выводами и отдал команду дройдам разобрать и восстановить наименее повреждённые.

Сити прислала сообщение, что за металлоломом уже едут. Оперативно! Такая работа мне нравится.

Далее мой путь лежал в «зону приёма и диагностики». Коммуникационное оборудование меня не порадовало — как я и ожидал, его восстановление оказалось невозможным. Тёма предложил разобрать его на комплектующие, а затем физико-химическим методом (аффинажем) извлечь из плат и микросхем ценные металлы. Я согласился и отдал соответствующий приказ.

Настоящим сокровищем стало содержимое двух слегка помятых контейнеров. Когда я их открыл, нейросеть вывела информацию о находках:

Шесть спутников пространственной и геологической разведки модели «Астролон-2» — новенькие, в заводской упаковке.

Что в описании?

– Возможность создавать детальные карты поверхности планет.

– Обнаружение аномалий и скрытых ресурсов.

– Функция геологических зондов: спуск на поверхность планет или астероидов для взятия проб грунта, анализа минерального состава и поиска редких элементов.

Главное — цена! На торговых площадках такие устройства стоили от 80 до 100 тысяч кредитов за штуку (в зависимости от состояния). Мои же были новыми, а значит, все шесть могли уйти минимум за 600 тысяч.

В отличном настроении я отправился в офис.

— Коллеги, как дела? Что по продажам?

— Артём, всё отлично! Я же говорила, что сделка с мусорщиками будет прибыльной.

— Соглашусь — отличная сделка.

— По продажам: на эту минуту мы реализовали восемнадцать позиций (не считая металлолома). Выручка — 115 тысяч кредитов.

— Я успел выставить на продажу спутники разведки и получил оффер на 600 тысяч за все. Продавать?

— Начо: конечно, продавай!

— В общем, вы молодцы. С вашего позволения, я тут быстро перекушу — скоро должен подойти следующий корабль на разбор.

— Да, конечно. Артём, скажите, а как у вас получается оперировать таким количеством техники?

— Брон, знания и практика. В своё время я работал на подобном предприятии, и объёмы там были куда больше.

Во время разговора мне пришла интересная мысля: старый транспортный корабль — это значит контрабанда.

В своём мире я частенько зависал на одном ресурсе — «Пикабу» (да-да, том самом, где админов и модераторов ругают матом за то, что не возвращают минусы).

Как-то я наткнулся там на пост или исповедь моряка, который рассказывал, где и как прячут контрабанду на кораблях. По его словам, контрабандой занимаются все и всегда — будь то блок сигарет или мотоцикл BMW. Экипаж всегда пытается что-то протащить мимо таможни.

Следовательно, этому вопросу нужно уделить внимание. Флотские — те ещё выдумщики.

Вызываю Тёму:

— Тёма, ставлю задачу: при разборке среднего транспортника установить ремонтным дройдам скрипт на поиск контрабанды. Тщательно проверять:

1. Замаскированные помещения, не указанные в официальных схемах корабля.

2. Отсеки, которые были добавлены после постройки корабля и не зарегистрированы.

3. Рядом с реакторами или двигателями, где высокая радиация затрудняет сканирование.

4. Внутри топливных баков или систем охлаждения.

5. В личных вещах экипажа или пассажиров, оставшихся на корабле.

6. В скрытых нишах или за фальшивыми панелями.

7. Контейнеры, прикрепленные к корпусу корабля, но невидимые при поверхностном осмотре.

8. Внешние антенны или сенсоры, которые на самом деле являются тайниками.

9. Внутри оборудования, которое считается нерабочим или сломанным.

— Артём, принято к исполнению. Позволю заметить, что при такой постановке задачи время разборки корабля увеличится.

И действительно, время увеличится, а вместе с ним и издержки. Возвращаемся к списку неликвида. Мой искин отметил максимально комплектные ремонтные дройды из этого списка и приступил к их взлому.

Как и планировалось, средний транспортный корабль доставили к причалу во второй половине дня. К этому моменту я получил коды доступа ещё к пяти дройдам. По старой схеме облачился в скафандр и вывел увеличившийся отряд техники.

Активировав реактивные ускорители скафандра, я взлетел и начал медленно осматривать транспортник с разных сторон.

Его обшивка, некогда гладкая как ледяная глыба, теперь напоминала кожу прокажённого. Повсюду виднелись:

– Следы микрометеоритов — крошечные кратеры, залитые быстрым герметиком

– Экстренные сварные заплаты

– Глубокие царапины от аварийных стыковок

– Выцветшее название «Странник-7» под слоем космической пыли

Два маршевых ионно-плазменных двигателя «Тайфун-Д» были частично разобраны, их сопла покрыты нагаром. Один маневровый двигатель отсутствовал — только пустая ниша с оборванными кабелями.

Герметичный переходник выглядел деформированным — следствие прошлой аварийной стыковки. Две из четырёх створок грузовых отсеков не закрывались до конца, одна была зафиксирована тросом. Внутри — пустые крепления для контейнеров и следы ржавчины, что удивительно для безвоздушного пространства.

В общем, печальное зрелище. Отдал команду дройдам начинать операцию.

Оперирование семнадцатью дроидами, двумя платформами и тяжёлым манипулятором, как сказал бы мой искин, существенно нагрузило вычислительные мощности моего мозга. Хотя дополнительно подключено всего пять роботизированных систем, поток информации в интерфейсе увеличился в разы.

Первая платформа с металлом отправилась к гидравлическому прессу, сразу же под загрузку встала вторая. Я заметил проблему — нехватку грузовых платформ. Если манипулятор справлялся, то транспорта катастрофически не хватало.