Сашкина Любовь

Сашка усиленно делал вид, что ему интересен этот детский скулёж под елкой и бодрое лепетание аниматоров. Он злился на самого себя, что как дурак, вместо того, чтобы весело проводить время с парнями, торчал в комнате с бабами и детьми. И не уходил.

Вдруг, откуда ни возьмись, появился Трактор - огромный чёрный кот, с которым не расстаётся Мишкина жена. Таскает этого террориста с собой по всему миру, иногда контрабандой.

В соседнем дворе громыхнуло, запустили феерверк. Бабахнуло знатно, но никто особо не обратил внимание, только котик.

Скорее всего, громкий взрывной звук напугал этого огромного откормленного зверюгу, который чёрным мячом влетел в комнату, где шло детское представление и сейчас его жирная перепуганная туша быстро в панике карабкалась на самую верхушку огромной украшенной игрушками сосны. Летели, и со звоном падали шары и фигурки, визжали от восторга дети, что-то кричали мамочки и аниматоры. А дерево, с качающимся котом на согнувшейся верхушке, тем временем опасно накренилось и стало медленно заваливаться.

Саша едва успел подхватить эту, падающую прямо на Димкиных близнецов, огромную ёлку. Всеобщий визг поднялся такой, что можно было оглохнуть.

Ещё больше перепугавшийся, практически обезумевший, кот перескочил с елки на Сашину грудь и стал взбираться по нему вверх. Кот лез по рубашке, прямо сквозь неё врезаясь в живую плоть острыми когтями. Тут уже сам Сашка заорал от неожиданной боли, одной рукой он кое-как поправил ёлку, а второй отодрал от себя котяру и со всего маху отшвырнул его подальше. Приземлившийся на четыре лапы, Трактор шуганул прочь из комнаты, резко лавируя между гостями, при этом тяжело занося толстый кошачий зад на поворотах, за ним тянулась и металась полоска серебристого дождика, запутавшегося вокруг шеи.

После спасения близнецов, Сашка решил, что заслуживает маленькой награды и капельку тишины, поэтому решил спуститься в винный подвал за бутылочкой своего любимого Ch^ateau Lagrange. Все Драконы в поместье Гора с самого детства чувствовали себя, как дома и спокойно хозяйничали.

На обратном пути он, между делом, очень своевременно, на стадии начала поджога, остановил разведение прямо на полу одной из комнат костра, такого как у настоящих скаутов. Это Вовка, Волчонок, по-быстрому решил своих подружек, Любашину Настёну и Галкину Машеньку посвятить в скауты, пока их мамаши обратно на ёлку игрушки пристраивали, которые кот спихнул.

Саша повёл было юного скаутского вожатого к Гору, хотел, чтобы тот сам со своим отпрыском разобрался. В конце концов, он его папашка, и это его дом вместе с гостями сынишка собирался поджечь. Но маленькие подружки сначала бежали следом, а потом дружно повисли на обеих его ногах. И если с Галкиной Машкой, в качестве гири на левой ноге, Саша ещё мог сделать шаг, то с Настёной на правой этот номер у него не прошёл. Хорошая девочка, но тяжёлая. Пришлось остановиться и заняться воспитанием поджигателей самому.

Как мог, он объяснил этим вредным клопам, что спички не игрушка и костры в доме умные дети не делают. С чувством выполненного долга отправил всех троих к аниматорам. Там уже ёлку на место вернули, украшения на ней поправили и действо продолжилось.

Дети увлеклись, слава Богу, и Люба, отправившись в дамскую комнату, оказалась в коридоре одна.

Сашка воспользовался долгожданным моментом, затащил её в ближайшую комнату. Щёлкнул задвижкой. Сразу прижал девчонку к стене, впился в сладкий рот, заглушая слабые протесты. Распластал хрупкую фигурку, придавливая своим телом, резко задрал подол, разорвал тонкие колготки, сдвинул трусики, дёрнул молнию на брюках, освобождая себя. И вот он, наконец, там, где хотел больше всего оказаться, с самого того момента, как увидел её сегодня.

Он не понимает: отталкивает она его или цепляется за плечи. Мужчина подхватил желанную под коленки и толкаясь в горячее лоно, достиг пика в несколько безумных минут. Она за ним не успевает, разочаровано стонет.

– Сейчас, сейчас, милая моя. Всё будет, Любонька. Это только начало, - Сашка оглядывается и относит женщину на диван.

Она не спорит. Весь вечер Люба ловила на себе Сашин жадный взгляд. И сама от него завелась ни на шутку. Сначала думала гордо отвергнуть любое его поползновение. А потом, вдруг, решила - не станет. Ей самой отчаянно хочется его ласки. Ещё хотя бы один разок, самый последний. Пусть в эту Новогоднюю ночь сбудется это одно её заветное желание, она ухватит малюсенький кусочек женского счастья. Вот такое у неё сильное, неправильное, нехорошее, но непреодолимое новогоднее желание: быть с ним, чувствовать его ласки, его руки, его губы, его член.

Она не станет его любовницей, успокоила сама себя Люба. Просто позволит судьбе, подарить ей такой вот новогодний подарок.

Глава 17.

Праздник закончился. Серое утро нового года застало всех обитателей особняка Гора и его гостей в спальнях. Настёна, раскинувшись, сладко сопела на огромной двуспальной кровати одна, когда Люба осторожно приоткрыла дверь, тихонечко возвращаясь к дочери.

В этом году женщина ещё не спала. Она осторожно, с самого краешка, подлегла к дочери и неподвижно замерла, когда та засопела, переворачиваясь.

Тихо. Огромный дом спит. Устал после шумного бесшабашного веселья.

Люба не может заснуть. Она лежит рядом с дочерью и мысленно перебирает недавние события.

– Вернёшься в нашу квартиру. Я продолжаю её снимать для нас, - спокойно распоряжался Саша, когда они с Любашей уже под утро разговаривали в его спальне, лёжа на его постели, тесно сплетаясь телами.

К моменту этого разговора, Настёну Люба давно уложила, а сама ушла и провела остаток Новогодней ночи с Сашей.

– Я женюсь через три недели, после Крещения. На наши с тобой отношения этот факт никак не повлияет. Ты не думай об этом, Любаш. Понимаешь, нам с отцом нужен этот союз. По брачному контракту, вместе с Анжелой я получу завод, который поставляет комплектующие под нашу продукцию. Это очень выгодное дельце, малыш. А мы с тобой будем часто видеться в нашей квартире. Потом, если будешь хорошей девочкой, я её даже для тебя выкуплю, - Саша ещё долго говорил и строил планы на будущее.

А Люба слушала. Она очень внимательно слушала звук его голоса, совершенно не вникая в смысл слов. Для себя женщина уже решила, что это их последняя ночь. Ей просто сейчас хотелось продлить её как можно дольше. Она тоскливо посмотрела в окно. Там за стеклом, медленно гасли звёзды. Таяли последние минуты счастья. Ещё немножко...

Она ещё некоторое время тихо полежала, впитывая в себя голос мужчины, иногда издавая согласные или вопросительные возгласы, поддерживая иллюзию беседы, лишь бы Саша продолжал говорить. Его тёплая рука с длинными сильными пальцами нежно поглаживала её голый животик. Люба накрыла её своей. Как жаль…Утро…

– Мне пора. Я люблю тебя, Сашенька. Спасибо, что ты есть, - шепнула ему уходя.

Она убегала, а он не задерживал. Он же не знал…

После Нового года Любе было невыносимо тяжело.

Саша несколько раз настойчиво звонил и спрашивал, почему она так долго не переезжает на квартиру. Люба как-то отговаривалась, то болезнью бабушки, а она действительно болела, то проблемами на работе. Не знала, не понимала, как лучше поставить точку в их отношениях с Сашей теперь, когда она дала такую слабину на Новый год.