Сатана. История моей любви

Он докурил, выбросил окурок и посмотрел в сторону калитки.

— Видишь тот дом? Это мой. Я сюда приехал на праздники. А Кир позвал к вам.

— Ааа… — градус неловкости зашкалил. Что сказать? Что делать? Как снова не броситься ему на шею?

— Мелкая, пойдем. Заболеешь.

Он просто взял меня за локоть и завел в дом, где полным ходом шло веселье. К нему тут же подошел Кирилл и еще несколько парней. А девчонки тут же стали поправлять прически, платья. Я вырвала свой локоть и ушла подальше, хотя очень хотелось остаться с ним. Подошла к своим девочкам, сидящим за столом и увлеченно болтающим, и залпом выпила все, что было в стакане. Водка. Бррр!!! Гадость!!! Но сейчас — самое то. Надо успокоиться. Или напиться.

— Анька времени даром не теряет. Смотри, что творит! — слышу Лелькин голос и поворачиваюсь, а там бывшая одноклассница повисла на Сатановском, а он не очень-то и сопротивляется. В сердце словно всадили нож, внезапно стало так плохо. Во мне просыпается злость на него, на неё и на себя. Резко захотелось придушить эту… прилипалу. На самом деле, она неплохая девчонка, но сейчас хуже ее в целом мире нет никого. Меня душит ревность и обида. Опасный коктейль и пить его лучше в одиночку. Поэтому убегаю на улицу.

Я не знаю, сколько прошло времени, не чувствую холода, как впрочем и тела, только кашу в голове и боль в сердце, и злость на себя. Надо же быть такой дурой, чтобы столько времени находиться рядом и не суметь разобраться в себе. Я совершенно точно его люблю. Теперь я знаю, что он мне всегда нравился, что к нему я никогда не была равнодушна, только сама не понимала себя и списывала все на ненависть. Что же теперь делать? Как быть? Мысли путались. Я решила, что подумаю обо всем позже, а сейчас пойду веселиться. И пусть весь мир подождет.

Внутри все также весело, Сатановского нет нигде, кто-то танцует, кто-то ест, а кто-то парами в укромных местах целуется. Не смотреть!!! Проходим мимо. Танцевать!!!

Музыка уносит меня, а шампанское избавляет голову от ненужных мыслей. Лелька и Ксюха также танцуют рядом. Мне хорошо и почему-то весело.

Не знаю, сколько мы так танцевали и когда ноги устали от каблуков, я просто сбрасываю их и нетвердой походкой иду к ближайшему дивану. Девчонки за мной следом присаживаются по сторонам. Я смотрю, что большей половины людей уже нет. И самое интересное, что его тоже нет. И хорошо. Забыла. Все мысли потом.

— Куда все подевались?

— А кто блюет, а кто тра*ается. — Лелька, как всегда прямолинейна. — Ну а кто-то дрыхнет. Блин, девки, ноги болят! И жрать чего-то уже опять хочется. Давайте к столу поближе и спать потом. Я устала уже и время почти пять.

— Я тоже есть хочу. И спать.

Я посмотрела на своих подруг. Они сейчас с абсолютно одинаковым вражением смотрели на меня. И мне стало так смешно. Я начала смеяться, а потом уже откровенно ржать. Они снова это делают, одинаково смотрят на меня в недоумении.

— Этому столику больше не наливать. Ксюх, пошли есть. Ну ее, эту малахольную. — и схватив Ксюшу за руку, Леля потащила ее к столу. И опять они спелись. Я нехотя поднялась за ними.

— Я тоже хочу есть и спать! Подождите меня, предательницы!

Перекусив, мы отправились на поиски комнаты, где можно прилечь и поспать. Я была уже такой пьяной и уставшей, что мне было все равно, что вокруг. Хотелось спать. На втором этаже все комнаты были заняты, кроме комнаты Кира. Туда-то мы и завалились в наглую. Мы легли на кровать поверх покрывала. Стоило закрыть глаза, как начался хоровод лиц и событий сегодняшней ночи и последнее — довольное ухмыляющееся лицо Аньки Шадриковой. Она смеялась дьявольским смехом в моей голове, обнимая своими хищными руками Сатановского, а мне стало так тошно и жаль саму себя, что я открыла глаза и мигом вскочила с кровати. Надо срочно выйти на улицу, проветрить мозги.

Я вышла на крыльцо в платье, не ощущая холода, мечтая только об одном — оказаться дома и чтобы этой ночи никогда не было. Но, видимо, свое новогоднее желание я уже потратила.

— Замерзнешь, мелкая. Быстро иди в дом! — раздалось сзади.

Я резко обернулась. Дима стоял сзади, сложив на груди руки, и смотрел сурово и одновременно ласково. Это стало последней каплей.

— А тебе какое дело? Заболею и умру, тебе-то вообще плевать!!!

— Не говори ерунды!

— Да!!! Плевать!!! Ты — самовлюбленный бабник! Сначала меня целуешь, а потом обнимаешься с этой дурой Шадриной!!! Она тупая. И не такая уж и красотка. — говоря это, я все ближе подходила к нему и тыкала пальцем в его грудь. Меня понесло, всерьез и без тормозов. И, наверняка, завтра я пожалею обо всем сказанном, но пока в моих венах бурлит алкоголь и обида, и запал смелости не иссяк, я выскажу этому гаду все. — ты ни одной юбки не пропускаешь, да Сатановский?

— Кать, успокойся, ты пьяная. Пойдем я тебя отведу внутрь. — он взял мою руку, упирающуюся ему в грудь, в свою теплую ладонь. Мне так хотелось к нему прижаться. А еще ударить его, да посильнее, чтобы он тоже почувствовал хоть малую долю моей боли.

— Не пойду! Никуда я с тобой не пойду! Лучше тут замерзну. Нашел себе игрушку! А у меня тоже чувства есть! А я, может быть, тоже не железная! Зачем ты так? Зачем??? Влюбил в себя и сразу забыл. — я вырвала свою руку и занесла ее для удара, сжав в кулак. По лицу уже текли слезы. — Мой! Ты слышишь?! Мой! Не отдам никому! Как я тебя ненавижу!!! И… люблю. — последнее уже шепотом.

Я рыдала и била его, а он стоял спокойно. А когда я перестала и прижалась к нему, обнял крепко-крепко.

— Ты уверена в том, что сказала? Только после этих слов ты уже никуда от меня не денешься. Я тебя не отпущу. Слышишь?

Я подняла голову, заглянув в его такие теплые и серьезные глаза. Кивнула. А потом получила самый сладкий, самый нежный поцелуй в своей жизни. А потом он подхватил меня на руки и унес к себе в дом — не такой большой, как у Кирилла. Внутри было очень уютно, и даже был небольшой камин в гостиной с креслами по бокам, в которые так и хотелось сесть. Дима опустил меня на пол, поцеловал в макушку, не отпуская моей руки, пошел к камину и усадил меня в кресло. Потом укрыл пледом и разжег камин. А сам сел на пол у моих ног, положив на мои колени голову. Я гладила его, перебирая волосы. Минуты через три он заговорил.

— Катя, я давно хочу тебе сказать, только ты все время убегаешь от меня… Я люблю тебя. Давно. Наверное, с первого дня, как ты появилась в нашем дворе. Только не понимал. Осознал три года назад. Ты тогда такая красивая шла в своих шортиках и я понял, что попал. Всерьез и надолго.

Он поднял голову и посмотрел мне в глаза. В них светилась любовь. Такими глазами папа смотрит на маму. Я счастлива и улыбка растягивает мои губы. Потом наклоняюсь к нему и сама его целую. Не знаю, как я оказываюсь на коленях у Димы, да и не важно. Важно, что он любит меня.

Рассвет мы встретили в объятиях друг друга. Ничего большего, кроме сладких нежных поцелуев и острожных ласк не было, но нам и этого пока было достаточно. Мы лежали на полу перед камином, укрытые пледом и целовались. А в перерывах Дима рассказывал, как он сильно меня любит, как долго ждал этого момента. Что Лелька давала ему советы, как себя вести. И еще сказала, чтобы приехал сюда, даже с Киром договорилась. Зараза она, но любимая. Надо ей потом сказать спасибо за самый лучший Новый год. Партизанка.