Сатанинские стихи
Шрифт:
— Призраки, — повторила она твердо. — Поднимаясь на Эверест, после того, как я прошла сквозь лавину, я увидела человека, сидящего в позе лотоса на голых камнях, с закрытыми глазами и в клетчатом шотландском тэмешэнте {928} на голове, поющего древнюю мантру: ом мани падме хум {929} .
По его архаичной одежде и странному поведению она сразу догадалась, что это призрак Мориса Уилсона {930} , йога {931} , который готовился к сольному восхождению на Эверест в далеком 1934-ом, голодая три недели, дабы сцементировать глубокий союз между телом и душой столь прочно, что гора оказалась бы слишком слаба, чтобы разлучить их. Он поднялся на легком аэроплане так высоко, как было возможно, намеренно устроил аварию в снежной равнине, поднялся вверх и больше не возвращался. Уилсон открыл глаза, когда Алли приблизилась, и поприветствовал ее легким кивком. Он прогуливался рядом с нею весь остаток дня или висел в воздухе, пока она продолжала восхождение. Как только он опустился животом в сугроб, он заскользил вверх, будто бы ехал на невидимых антигравитационных санях. Алли вела себя совершенно естественно, словно только что столкнулась со старым знакомым, по причинам, впоследствии скрывшимся в тени.
928
Тэмешэнте — шотландский берет с помпоном.
929
Ом мани падме хум — вероятно, одна из самых известных мантр в буддизме Махаяны (особенно характерная для ламаизма), шестислоговая мантра бодхисаттвы сострадания Авалокитешвары. Зачастую ее буквально переводят как «О! Жемчужина в цветке лотоса!». Мантра в особенности ассоциируется с Шадакшари (Господином Шести слогов) — воплощением Авалокитешвары и имеет глубокий сакральный смысл. Эта мантра наделена множеством значений. Все они сводятся к объяснению смысла совокупности сакральных звуков составляющих ее слогов. Сама мантра редко интерпретируется в значении, обусловленном ее буквальным переводом. В частности,
930
Морис Уилсон — английский авантюрист, одним из первых предпринявший попытку одиночного восхождения на Эверест. Позволю себе привести отрывок из статьи Владимира Афанасенко «Юбилей горы. Эверест превыше всего» о его неудавшемся восхождении практически без купюр, поскольку эта замечательная личность того стоит.
«Об экспедиции 1924 года на Эверест Морис Уилсон случайно узнал из газетной вырезки. Этот англичанин уже успел прожить длинную, с приключениями жизнь. В восемнадцать лет он пошел на военную службу, был награжден за храбрость. После ранения скитался по свету. Познакомился с индийскими йогами и испытал на себе их средство против всех зол. Пост и молитва помогли ему избавиться от физических недугов. Но нестарый и сильный, как медведь, мужчина страдал от другого. Он миновал возраст Христа, но не имел цели в жизни. И вот Уилсон прочитал о ледниках, о шерпах и яках, которые тащили грузы к неприступной горе. «Эверест» прозвучало для него как «Эврика!» Теперь он знал, чем доказать миру, что с божьей помощью можно достичь любой цели.
Не имея представления об альпинизме, Уилсон принялся изучать материалы экспедиций. Уже тогда он должен был понять всю безнадежность своего замысла. Но открывшиеся трудности Мориса не испугали. Узнав, что планируется облет горы, он решил уговорить авиаторов взять его с собой, чтобы там спрыгнуть с парашютом. Потом отбросил эту идею, решил лететь к Гималаям сам и приземлиться прямо на ледник Ронгбук.
«Ты же ничего не понимаешь в полетах», — говорили ему друзья, а он смеясь отвечал: «Этим я овладею!» Купил подержанный аэроплан, написал на фюзеляже «Ever Wrest» и поступил в лондонский аэроклуб. Уже после первого полета с инструктором стало ясно, что хорошим пилотом Уилсон не будет. И пусть свои недочеты он компенсировал мужеством и решительностью, но перелететь на открытом биплане через моря и горы у Мориса не было ни единого шанса. Об этом прямо писали газеты, а он в ответ монтировал второй бак для топлива и укреплял шасси своего самолета.
Альпинистскую подготовку начал походами с рюкзаком от Бедфорда до Лондона (около 80 км) и закончил подъемами на горы высотой в тысячу метров. Для испытания нервов совершил прыжок с парашютом. О его уверенности в успехе говорило наличие в скромном перечне купленного снаряжения камеры с автоспуском — чтобы заснять себя на вершине.
Вылет, назначенный на день его 35-летия, пришлось отложить из-за тяжелой ангины. От нее он избавился испытанными средствами. Но первая попытка взлететь едва не закончилась гибелью. Неприятности, начавшиеся еще до старта, как бы предсказывали итог. Но они не смущали Уилсона. Он надеялся обойти конкурентов — экспедицию соотечественника Хью Раттледжа, которая уже направлялась к базовому лагерю. Еще одно препятствие создало министерство воздушных перевозок. Но телеграмму, запрещавшую полет, Уилсон разорвал и 21 мая 1933 года вылетел по маршруту Фрайбург — Милан — Палермо — Тунис.
Мало кто из провожавших надеялся увидеть Уилсона живым. И все же через неделю он приземлился в Каире, покрыв половину намеченного пути. Приключения только начинались. В Персии ему не разрешили лететь над территорией страны. В Бахрейне британский консул запретил продолжать путь. В Пакистане английский корреспондент уговаривал повернуть назад. Но спустя еще неделю непреклонный Уилсон посадил самолет в Индии.
Его несравненный полет доказал упорство и силу воли этого человека. Но это была только малая часть того, что Уилсону предстояло. Ему не разрешили лететь через Непал. Кончились деньги, начался муссон. Шансов на Эверест не осталось, и было от чего прийти в отчаяние. Но, узнав о неудаче Раттледжа, Уилсон воспрянул духом. Он продал свой «Ever Wrest» и отправился в Дарджилинг — город у непальской границы. Власти не позволили ему и пеший переход по Непалу. Тогда Уилсону пришло в голову нелегально пробраться в Тибет.
Шерпы из экспедиции Раттледжа согласились сопровождать его к горе. Двигались по ночам. Снаряжение спрятали в мешки из-под пшеницы, а самому Уилсону пришлось переодеться монахом. Через три недели Морис увидел Эверест. Скалы, осыпи, лед мало соответствовали его грезам, но ледяной ветер не остудил желаний. Верховный лама монастыря Ронгбук, впечатленный его решимостью, дал свое благословение.
Вечером Морис долго смотрел из палатки на свою гору, а наутро один, с тяжелым рюкзаком отправился к леднику. Вскоре он понял, что альпинисты многое упрощали в своих отчетах. Но когда подобрал оставленные кем-то кошки, то не придал находке значения и отбросил за ненадобностью. Уилсон блуждал в ледяном лабиринте, мерз в палатке, попал в снежную бурю. Продовольствие кончилось, снегопад продолжался, и через три дня изможденный, хромой, пораженный снежной слепотой он вернулся в Ронгбук. Проспав два дня, стал планировать новую попытку. Но еще несколько дней Морису пришлось пролежать в одной из келий монастыря. Болела раненая рука, часть лица онемела, а глаз заплыл. Однако Уилсон записал в дневнике: «Скоро буду в порядке, как всегда. Путь до лагеря-3 нынче будет нетруден. Понадобятся кошки и помощники, чтобы готовить горячую пищу». На этот раз в сопровождении двоих шерпов удалось достичь третьего лагеря. Обрадовала находка — остатки продовольствия предыдущей экспедиции. Совсем другое впечатление оставляли вздыбленные глыбы ледопада на Северном седле. Однако, осмотрев его, Уилсон наивно записал: «Вершина и путь к ней теперь окончательно изучены». Шерпы уговаривали отказаться от безумной затеи, но Уилсон был неумолим. Дважды он пытался преодолеть подъем, который был по силам только опытным альпинистам. Наконец, казалось, и он понял, что Эверест ему не одолеть. Полуживой, сполз с ледопада к ожидавшим шерпам. И все же через два дня, по-прежнему обессиленный, пометил в дневнике: «Это будет моя последняя попытка, и я чувствую себя уверенно». 29 мая он перенес свой лагерь ближе к Северному седлу, а шерпы обещали ждать еще несколько дней...
Через год участники очередной британской экспедиции нашли высохшее тело Уилсона. Неподалеку лежал его ботинок, ниже по склону — остатки палатки, рядом стоял примус. Под снегом удалось разыскать небольшой рюкзак, британский флаг и дневник. Эта зеленая тетрадь хранится в лондонском альпийском клубе, как и найденный намного выше ледоруб Мэллори. Последняя, неразборчивая карандашная строчка, написанная 31 мая 1934 года, гласит: «День великолепный, снова в путь».
Неугомонный Уилсон напомнил о себе в 1960 году, когда его тело снова нашла и перезахоронила китайская экспедиция.
Кто-то считает Мориса Уилсона безумцем, кто-то — жертвой мономании (проявления навязчивой идеи). Есть еще одно мнение: «Этот упрямый Дон Кихот мне ближе тысяч тех, кто живет в уютных домиках и копит деньги на старость». Таков взгляд на эту историю Райнхольда Месснера, одного из величайших альпинистов мира.
931
Йог — человек, практикующий йогу. Йога — эзотерическая, изначально в рамках индуизма, система психосоматических методов достижения устойчивых измененных состояний сознания, включающая актуализацию, дифференциацию, коррекцию и управление соматическими и психическими структурами человека. Исходная цель йоги — изменение онтологического статуса человека в мире. Йога может применяться, также, для достижения состояния полного физического, психического и социального благополучия человека (здоровья).
Уилсон справедливо заметил: «Не так часто бывает у меня компания в эти дни, ни на одном пути, ни на другом», — и, среди прочего, выразил свое глубокое раздражение по поводу Китайской экспедиции 1960-го, обнаружившей его тело. «Маленькие желтые пидоры так и захлебнулись желчью, обнаружив мой труп». Аллилуйя Конус была поражена яркой желто-черной шотландкой его безупречного костюма. Все это она рассказала воспитанницам Женской Школы Спитлбрикских Полей, написавшим ей так много писем с просьбами посетить их, что она не могла отказываться. «Вы должны, — умоляли они. — Вы можете даже жить здесь». Из окна классной комнаты она могла разглядеть свою квартиру посреди парка, едва заметную сквозь сгустившийся снегопад.
Вот что она утаила от класса: как призрак Мориса Уилсона с педантичной детальностью описывал свое собственное восхождение, а также свои посмертные открытия — например, медленный, окольный, бесконечно тонкий и совершенно непродуктивный ритуал спаривания йети {932} , свидетелем которого он стал недавно на Южной седловине {933} , — ибо ей пришло в голову, что видение чудака из 1934-го, первого человека, когда-либо попытавшегося самостоятельно штурмовать скалы Эвереста, своего рода ужасного снежного человека собственной персоной, было вовсе не случайностью, но своеобразным указателем, декларацией родства. Пророчество будущего, явившееся, возможно, для того, чтобы родилась ее тайная мечта о невозможном: мечта об одиночном восхождении. Не исключала она и того, что Морис Уилсон был ее ангелом смерти.
932
Йети (снежный человек, сасквоч, бигфут) — человекообразное существо, якобы встречающееся в высокогорных районах Земли. Есть мнение, что это реликтовый гоминид, то есть млекопитающее, принадлежащее отряду приматов и роду человек, сохранившееся до наших дней со времен предков человека. Карл Линней обозначил его как лат. Homo troglodytes (человек пещерный). Большое внимание теме снежного человека (называемого реликтовым гоминоидом) уделял советский ученый Б. Ф. Поршнев. Большинство современных ученых полагают, что снежный человек — это миф.
933
Седловина — продолговатая впадина, неглубокая выемка между двумя высотами в горном хребте.
— Я решила поговорить о призраках, — поведала она, — потому что большинство альпинистов, спустившись с пиков, становится обеспокоенными и списывают эти истории со счетов. Но они существуют: я вынуждена признать это, даже несмотря на то, что я из тех людей, чьи ноги прочно стоят на земле.
Это было забавно. Ее ноги. Еще перед восхождением на Эверест она начала испытывать острые боли, и ее терапевт, доктор Мистри, деловая женщина из Бомбея, сообщила, что она страдает из-за низких сводов. «Попросту говоря, у Вас плоскостопие». Ее своды, и прежде слабые, были еще более ослаблены с возрастом из-за ношения кедов и другой неподходящей обуви. Доктор Мистри не могла порекомендовать многого: упражнения на сжатие пальцев ног, бег босиком по наклонной поверхности,
сознательный подбор обуви. «Вы достаточно молоды, — сказала она. — Если Вы будете осторожны, Вы еще поживете. Если нет, Вы станете калекой к сорока». Когда Джибрил — проклятье! — услышал, что она поднялась на Эверест с больными ногами, он взялся за изучение этого вопроса. Он прочитал волшебные сказки Bumper Book {934} , в которых нашел историю русалки, бросившей океан {935} и принявшей человеческий облик ради мужчины, которого она любила. Она обрела ноги вместо плавника, но каждый шаг, который она делала, был для нее мучителен, как будто она шла по битому стеклу; и все же она продолжала идти, все увереннее, вдаль от моря, вглубь земли. Ты сделала это ради проклятой горы, сказал он. Ты могла бы сделать это ради человека?934
Bumper Book — британское книжное издательство.
935
Имеется в виду сказка Андерсена «Русалочка».
Она скрыла боль в ногах от своих товарищей-альпинистов, потому что соблазн Эвереста была таким захватывающим. Но все эти дни боль по-прежнему была с нею и становилась, если такое возможно, сильнее час от часу. Случай, врожденная слабость, оказался петлей для ее ног. Конец приключениям, думала Алли; меня предали собственные ноги. Образ петли для ног остался с нею до сих пор. Чертовы китаезы, размышляла она, повторяя за призраком Уилсона. «Жизнь так легка для некоторых, — рыдала она в руках Джибрила Фаришты. — Почему им не раздают разрывающиеся от боли ноги?» Он поцеловал ее в лоб. «Для тебя это всегда было борьбой, — сказал он. — Ты хочешь чертовски многого».
Класс ждал ее, заинтригованный всем этим разговором о фантомах. Они хотели историй, ее историй. Они хотели стоять на горной вершине. Вы знаете, хотела она спросить у них, каково это — когда вся твоя жизнь сконцентрирована в одно мгновение, в несколько долгих часов? Вы знаете, что это значит, когда единственное возможное направление — вниз?
— Я была во второй паре с Шерпой Пембой {936} , — рассказывал она. — Погода стояла превосходная, превосходная. Так чисто, что тебе кажется, будто ты можешь взглянуть прямо сквозь небо куда-то вовне. Первая пара, наверное, уже на вершине, сказала я Пембе. Если погода продержится еще немного, мы сможем идти. Пемба стал очень серьезным, полное преображение, потому что раньше он был главным клоуном экспедиции. К тому же, он не бывал на вершинах прежде. На этом этапе я не планировала идти без кислорода, но когда увидела, что Пемба собирается это сделать, я подумала: хорошо, я тоже. Это было глупой прихотью, совершенно непрофессиональной, но я внезапно захотела быть женщиной, сидящей на вершине этой ублюдочной горы, человеком, а не дышащей машиной. Пемба сказал: Алли-Биби, не делай этого, но я махнула рукой. Тем временем мы пропускали первых спускавшихся, и я смогла разглядеть в их глазах нечто замечательное. Они были так возвышенны, так полны восторгом, что даже не обратили внимания, что на мне нет кислородного оборудования. Будьте осторожны, высматривая ангелов, кричали они нам. Пемба взял хороший темп дыхания, и я следом, делая вдох и выдох вместе с ним. Я чувствовала, как поднимается вверх моя голова, и я ухмылялась, просто ухмылялась от уха до уха, а когда Пемба смотрел на меня, я могла заметить, что он делает то же самое. Это походило на гримасу, как будто от боли, но это была всего лишь дурацкая радость.
936
Шерпа Пемба — имеется в виду один из основателей компании «Asian Trekking», главной организации, ведущей подготовку альпинистов к восхождению на Эверест.
Другой, более молодой обладатель этого имени, Шерпа Пемба Дордже, в 2004 году, в возрасте 25 лет установил новый мировой рекорд скорости восхождения на Эверест. Дордже удалось взойти на вершину за 8 часов 10 минут.
Вообще же шерпы — народность, живущая в Восточном Непале, в районе горы Джомолунгма, а также в Индии. Самоназвание — шаркхомбо. Шерпы — потомки тибетцев, в средние века переселившихся к югу от Главного Гималайского хребта. Занятия шерпов в Непале заключаются в земледелии (картофель, овес), скотоводстве (яки), в прошлом они были посредниками в торговле между Непалом и Тибетом. Основные занятия в Индии — торговля и участие в восхождениях на горные вершины в качестве носильщиков и проводников.
Она была женщиной, приходящей к трансценденции, к чудесам души путем тяжелого физического труда продвижения к скованной льдом скалистой вершине.
— В тот момент, — сообщила она девочкам, следящим за каждым шагом ее пути наверх, — я верила во все это: в то, что вселенная имеет звук, что ты можешь поднять завесу и увидеть лицо Бога, во все. Я видела Гималаи, протянувшиеся подо мною, и это тоже был Божий лик. Пемба, должно быть, заметил что-то в моем выражении лица, что обеспокоило его, поэтому он крикнул мне: Смотри, Алли-Биби, вершина! Я помню: мы как будто проплыли по последнему карнизу прямо к пику, а потом мы оказались там, где земля раскинулась под нами во все стороны. И свет; вселенная, очищенная светом. Я хотела сорвать с себя одежду и позволить ему впитаться в мою кожу. — Ни смешка из класса; они танцевали с нею обнаженными на крыше мира. — Тогда начались видения: сплетенные радуги, танцующие в небе; сияние, льющееся вниз, подобно низринувшемуся с солнца водопаду; и были ангелы, я не шучу. Я видела их, и Шерпа Пемба — тоже. В это время мы стояли на коленях. Его зрачки выглядели абсолютно белыми, и, я уверена, мои были такими же. Я знаю, мы должны были умереть там, ослепленные снегом и дурацкий горой, но тут я услышала грохот, громкий, пронзительный звук, подобный пушке. Это вернуло меня к реальности. Я кричала Пему, пока он тоже не пришел в себя, и мы начали спуск. Погода быстро менялась; вьюга преграждала наш путь. Муть наполнила чистый, лучистый воздух, погружая его во тьму {937} . Мы едва добрались до точки сбора и вчетвером забрались в небольшую палатку Шестого Лагеря, двадцать семь тысяч футов. Больше рассказывать почти что и нечего. Все мы потом возвращались к нашему Эвересту, раз за разом, всю ночь. Но в какой-то момент я спросила: «Что это был за шум? Кто стрелял из пушки?» Они посмотрели на меня, как на ненормальную. Кому бы понадобилось делать такую чертовски глупую вещь на такой высоте, сказали они, да и в конце концов, Алли, ты, черт возьми, прекрасно знаешь, что на этой горе нет пушки. Конечно, они были правы, но я слышала ее, это я знаю точно: бабах, выстрел и эхо. Вот так-то, — закончила она резко. — Конец. История моей жизни.
937
В оригинале эта замечательная фраза выглядит вот так: «The air was heavy now, heaviness instead of that light, that lightness» (букв. «Воздух стал теперь тяжелым, тяжесть вместо этого света, этой легкости»). То есть — слова здесь попарно сплетены корнями, и попарно же — суффиксами. В русском языке слова «свет» и «легкость» однокоренными не являются, так что я заплела фразу иначе: через пары слов «чистый– лучистый» и «муть-тьму». По-моему, получилось неплохо.
Она подняла серебряноглавую трость и собралась уходить. Учительница, миссис Бари, попыталась было произнести обычную банальность. Но девочки не хотели отпускать свою гостью.
— Так что же это было тогда, Алли? — настаивали они; и она, будто ставшая вдруг на десять лет старше своих тридцати трех, пожала плечами.
— Трудно сказать, — ответила она. — Возможно, это был призрак Мориса Уилсона.
Она покинула классную комнату, тяжело опираясь на палку.
Город — Благословенный Лондон, яар, и никаких проклятых нет! — был одет в белое, подобно скорбящему на похоронах {938} . Какие, на хрен, похороны, мистер, задал себе дикий вопрос Джибрил Фаришта, уж точно не мои, а мне — проклятая надежда и уверенность. Когда поезд дополз до станции Виктория, он спрыгнул с него, не дожидаясь полной остановки, подвернул лодыжку и полез под багажные тележки и насмешки ожидающих лондонцев, следивших за его падением, вытаскивать свою чрезвычайно потрепанную шляпу. Рекхи Меркантиль нигде не было видно, и, ловя момент, Джибрил понесся сквозь расступающуюся толпу как одержимый, только для того, чтобы вновь обнаружить ее у турникета {939} , терпеливо покачивающуюся на ковре, невидимую для чьих-либо глаз, кроме его собственных, в трех футах над землей.
938
Мусульмане на похороны надевают белое.
939
Турникет — устройство в виде вертящейся «рогатки», открывающихся дверок или выдвижных перегородок, которое устанавливается в общественном транспорте, у касс театров, пристаней и др. для пропуска людей по проходным билетам, жетонам или карточкам, по одному человеку в порядке очереди.
— Что ты хочешь, — вспыхнул он, — что у тебя за дело ко мне?
— Наблюдать за твоим падением, — немедленно ответила она. — Оглянись по сторонам, — добавила она, — я уже заставила тебя выглядеть полным придурком.
Люди очищали место вокруг Джибрила, дикого человека в пальто не по росту и истоптанной шляпе, этот мужчина говорит сам с собой, произнес детский голос, и мать ответила ему шш, дорогой, нехорошо издеваться над юродивыми. Добро пожаловать в Лондон. Джибрил Фаришта помчался к лестнице, ведущей вниз к Трубе {940} . Рекха, летящая на ковре, позволила ему оторваться.
940
Труба — жаргонное наименование Лондонского метрополитена.
Но когда в большой спешке он достиг северной платформы Линии Виктории {941} , он увидел ее снова. На сей раз она была цветной фотографией на рекламном сорокавосьмистраничном постере на стене у дороги, рекламирующем достоинства международной системы автоматической телефонной связи. Отправьте свой голос в Индию на ковре-самолете, советовала она. Не нужно ни джиннов, ни ламп. Он испустил громкий крик, еще раз заставив своих попутчиков усомниться в его здравом рассудке, и сбежал на южную платформу, к только что тронувшемуся поезду. Он вскочил на борт и обнаружил там Рекху Меркантиль, держащую на коленях скатанный в трубочку ковер. Двери со стуком захлопнулись за ним.
941
Линия Виктории — линия Лондонского метрополитена, обозначенная на схеме голубым цветом. Действует с 1 сентября 1968 года, официальная церемония открытия состоялась 7 марта 1969 года. Поезда следуют с интервалом от двух до двух с половиной (в часы пик) минут от станции «Брикстон» до станции «Севен Систерз», примерно два поезда из трех идут далее до станции «Уолтемстоу Централ». Все 16 станций линии находятся под землей.