Саван

— Нет. Выше ветки идут довольно плотно, стойте здесь, я быстро!

Определить высоту дерева было сложновато. Но похоже, что метров тридцать, что повыше, чем наши сосны, березы или тополя. Подтягиваясь, как на турнике, я жался к стволу, выбирая самые надежные ветки. Интересно, что дерево было не хвойное, листья его напоминали трезубец, с расходящимися вправо и влево лепестками, некая помесь клена и безымянных деревьев России. Тут и там из его мощной коры выступали капельки смолы, которая пахла точь-в-точь, как у елей. Я измазал в ней руки, липкая и тягучая смола была янтарно-желтого цвета. Пройдя примерно половину, я посмотрел вниз, парни, находящиеся там, изрядно поуменьшились, снизу раздавался нестройный хор голосов, они что-то обсуждали, разобрать уже было сложно. Поднявшись еще метра на четыре, ветки становились все тоньше, впрочем, как и ствол. Я не боялся высоты, но вниз старался не смотреть. Руки и плечи от напряжения дрожали, скоро я не смогу подняться выше из-за все истончающегося ствола, он уже немного накренился под моим весом. Макушки рядом стоящих деревьев уже сравнялись со мной, голубое небо и облака можно было рассмотреть без проблем. Еще несколько метров, мне нужно подняться выше уровня крон.

Я остановился тогда, когда ветка с предательским хрустом надломилась под моим весом, сердце замерло на секунду. Я осторожно перенес вес ноги на другую, более надежную ветку и очень аккуратно начал разворачиваться от ствола, чтобы иметь лучший обзор.

То, что я увидел, заставило меня беспокоиться еще сильнее. Со всех сторон, куда хватало глаз, было лазурное, голубое море. На все триста шестьдесят градусов. Я не смог рассмотреть ни дорог, ни жилищ, ни других признаков разумной жизни. Другое море, уже зеленое, состояло из сотен крон деревьев, перемежалось несколькими скалами или сопками со скалами на вершинах, я видел ближайшую, судя по всему, в ней и была пещера. На мое счастье, она была самая высокая. И в несколько раз выше дерева, на котором я сидел. Вторая точка назначения стала ясна. Мне нужно взобраться на ту скалу. Идея набросать карту возникла сама собой, судя по высоте скалы, весь остров — а в том, что мы находились на острове, у меня не возникало никаких сомнений, — будет просматриваться как на ладони. Мне предстоял спуск.

Интересно, кто придумал, что спускаться легче, чем подниматься? Если это высказывание и было справедливо, то уж точно на деревья оно не распространялось. Томительные секунды поиска ногой ветвей внизу и сосание под ложечкой в моменты, когда этой ветки под ногой не оказывалось, ужасно выматывали. К моменту, когда я услышал, как парни внизу спрашивают меня, что я увидел, я весь вспотел и устал. Последние метры дались легко, спуститься по веревке и стянуть ее с ветки было последним шагом.

— Ну что там!? — гиперактивный Ник подскочил ко мне первым. — Что ты увидел?

— У кого-нибудь есть бумага и карандаш? — Я не спешил рассказывать ребятам, что увидел. Нужно сделать это после того, как я набросаю карту. — Я видел лес и скалы. Попробую взобраться на скалу, откуда пришел Вано, и рассмотреть получше. Она намного выше деревьев.

— Пойдем посмотрим в рюкзаках. — Разочарованный Сашка явно ждал информации детальнее. — Кто вообще на сплавы берет бумагу?

— Бумага есть, только она туалетная, подойдет? — Вано действительно надеялся помочь.

— Сомневаюсь… Пойдемте посмотрим, что у нас есть.

Быстро добравшись до катамарана, около которого находился склад наших вещей, все начали шарить по сумкам в поисках подходящего носителя карты. Ничего приемлемого ни у кого не оказалось. Андрей догадался поискать бумагу в бочке с едой и с радостью обнаружил несколько рекламных листовок, которые издевательски зазывали покупать кофе со скидкой. Их положили в пакеты с едой на кассе гипермаркета. Хоть здесь нам повезло. Вано же нашел в старой походной куртке огрызок карандаша, удачно, что в ней он делал ремонт дома и, что-то размечая, оставил его в кармане. Отлично. Три листовки и карандаш. Вполне сносный материал для создания карты. Я планировал взобраться на сопку один, нельзя было распылять силы, следовало поставить лагерь и осмотреть окрестности более подробно. Вопрос с питьевой водой не был решен…

— Предлагаю разделиться. Я двину на ту скалу, попробую рассмотреть местность получше. Разбейте лагерь, нужны дрова для костра, их можно взять, например, с вырванных берез. — Парням идея разбивать лагерь здесь явно не понравилась. Судя по всему, они планировали двигаться уже сейчас. Да вот только двигаться было некуда… кругом море. — У нас мало питьевой воды, может, кто-то сходит в пещеру, обычно там бывают ключики, или пройдетесь вдоль скал? Родник бы очень помог нам, осталось всего двадцать литров.

— Это не опасно? Ты точно хочешь пойти один? — спросил Сашка, его худощавая фигура двинулась чуть вперед, он явно хотел пойти со мной.

— Так будет быстрее.

— Тогда я буду разбивать лагерь, Андрей, ты как? — Ник любил быть костровым и тут же занял понятную ему нишу. Андрей не возражал.

— Саня, давай тогда осмотрим пещеру, из которой я вылез, я взял налобный фонарь. У тебя тоже был такой? — Их мощные фонари точно пригодились бы в пещере, я помню, как мы лазили в Геологов-3, они справятся.

— Отлично, так и решим. Давайте, я двинул, не буду терять время. — Трусцой я побежал в сторону скалы, высматривая подъем получше.

Глава 3

Саша

Спина Альберта скрылась в густом подлеске на пути к скале. Ник и Андрей уже доставали палатки, а Вано приготовил пилы и топор для заготовки дров. Нужно было достать фонарики. За все предыдущие походы в пещеры я уяснил для себя, что лучше нести больше запасных аккумуляторов и батарей, чем понадеяться на одну. В этот раз я взял всего лишь один запасной комплект аккумуляторов для налобного фонарика, еще у меня был обычный ручной и динамо-фонарь, который преобразовывал кинетическую энергию в электричество, батарейки такому были не нужны, но и светил он довольно слабо. Фонарик телефона тоже можно было посчитать за источник света, на всякий случай возьму.

— Саня, я готов. Ник, Андрей, давайте договоримся, если через четыре часа не придем, оставляйте Альберту послание, берите веревки и идите нас искать, кто знает, что там будет в пещере. — Вано очень разумно перестраховался.

Вано уже стоял заряженный на доскональное исследование пещеры, надел на голову фонарь, перекинул через плечо длинный моток веревки. Я не отставал, рассовал по карманам гаджеты и небольшую бутылку воды, которую оставил в рюкзаке. Куртку решил пока не переодевать, у меня осталась всего одна чистая и сухая, я не понаслышке знал, как грязно и мокро бывает в пещерах. Вано также предпочел не переодеваться сейчас. Андрей же и Ник, собрав одну палатку, решили все же скинуть грязные костюмы и переодеться. С собой у нас было три палатки. Две трехместных громадины и одна двухместная палатка Ника. Поставить решили все три. Мы условились, что пока нас нет, Андрей с Ником приготовят скоропортящуюся еду и разведут костер. Андрей причитал, что опасается диких зверей, и запасливо взял две противомедвежьих петарды, запихнул одну в карман куртки, а вторую у него попросил я, на всякий случай. Ник же, наслушавшись рассказов про медведя, жадно поглядывал на топор. Ладно, будем надеяться, что никто не придет.

Пройдя через разрушенное поле, мы с Вано подошли ко входу в пещеру и включили налобные фонарики.

— Вано, а насколько глубоко ты в ней очнулся?

— Свет видел, значит, не очень. Но я ничего толком не рассмотрел, как пришел в себя, попытался убраться поскорее.

Черный зев пещеры был непроглядно мрачен, источал прохладу и сырость. Мы собирались в него нырнуть, в приоритете было найти воду, подземный ключик или родник. Я шагнул в чрево пещеры первым, включенный фонарь прорезал мрак и озарял холодные грязные стены пещеры. Ход был довольно широкий, шел прямо метров на пять, а затем вилял вправо и начинал сужаться, одновременно с этим углубляясь вниз. Свод был высокий, позволяя идти, не пригибаясь, нам обоим. Вход в пещеру не был сложным, я лазал в намного более труднодоступные места, с другой стороны, и снаряжен я был куда лучше. Надеюсь, дело не дойдет до вертикальных колодцев и затопленных сифонов.

Чем глубже мы спускались, тем прохладнее становилось, обычная температура для пещер, несколько градусов выше нуля, на поверхности было палящее солнце, поэтому перепад температуры ощущался особенно остро. Вскоре ход начал сужаться, идти приходилось боком, луч фонаря не мог осветить путь слишком далеко из-за извилистости хода. Кое-что необычное было в местах, где становилось особенно узко, стены испещряли продольные борозды, будто некто расширил узкий ход до приемлемого. Я не был геологом, поэтому не стал говорить Вано о своем предположении, ему в этой расширенной «щучке» идти было довольно свободно.