Save That Shit

— У него нет ненависти к тебе, Эва. — Спустя две минуты молчания отвечает Нура, сложив руки в замок. — Он просто сильно обижен и разочарован в тебе. В том поступке, который ты совершила.

— Может.. Пойми, я не смогу. У меня наверняка будет истерика, если я вообще смогу что-то сказать. Может мне стоит никуда не ехать?

— Обязательно поезжай! Тем более, мы это обговорили. Вам обоим нужен этот диалог. Не беспокойся, все пройдет хорошо, вот увидишь. — Шепчет Нура, уже обнимаясь со своей подругой. Эве хочется верить в сказанные Сатре слова, но она слишком хорошо знает своего… Шистада.

***

Только по окончанию занятий Мун узнала, что Нура не поедет с ними. Рыжая отправится туда только с Вильямом, так как есть вероятность, что втроем их не пропустят. Магнуссон позвонил ей сразу после окончания последнего урока, сообщая о том, что будет ждать ее во дворе школы. Эва спускалась по ступенькам достаточно медленно, смотря перед собой и думая о правильности своего решения. Может прямо сейчас просто развернуться и пойти домой, а не к новенькому Порше Вильяма? Она не была уверена, что сможет контролировать свои эмоции при брюнете. Все-таки, если бы рядом с ней была Нура, то так она могла бы успокоиться и найти в ее лице хоть какую-то поддержку. Но в лице Вильяма Эва, пожалуй, редко когда видела моральную. Даже сейчас, когда она видит его через большое окно на лестничном пролете, то не чувствует, что может на него положиться. До боли кусая нижнюю губу и срывая кусочки мяса с левой и правой внутренних сторон щек, рыжая оказывается на прохладной улице.

Эве было достаточно только выйти на школьный двор, как взгляды подростков сразу же прилипли к ее персоне. В обычный день все бы просто поморщились и сразу бы отвернулись, предпочитая не уделять девушке много внимания. Но сегодняшний день, как уже успела убедиться Мун, далеко не типичен. Каждый ученик Ниссена считал своим долгом сопровождать взглядом рыжую девушку, которая с каждым шагом все ближе к машине Магнуссона. Стоп… Рыжая сучка шагает к Порше главного из Пенетраторов? Что за чертовщина?

— Ты готова? — Интересуется Вил, как только сероглазая оказалась в двух шагах от него.

— Сомневаюсь, — Почти сразу отвечает девушка, поднимая глаза с асфальта и заглядывая прямо в карие очи напротив.

— Нура рассказала, что с тобой было вчера. Пусть мы и не очень хорошие друзья, но ты можешь положиться на меня. Просто дай знак, когда захочешь все прекратить, хорошо? — Вильям открывает ей дверь черного Порше, пока Мун немного отходит от реплики парня. Она и предполагать не могла, что такие варианты развития сюжета возможны. Однако, кивнув, она оказывается внутри автомобиля, пропахшего мужским одеколоном. Благодаря лобовому стеклу заметно, насколько удивлена толпа школьного двора. Класс, теперь ей приплетут неизвестно что! За считанные секунды Вильям оказывается за рулем, заводя машину и двигаясь с места.

***

ХХ Really Slow Motion – Deadwood ХХ

«А встретились — и сказать нечего…»

Ехали они в тишине. Вильям изредка покашливал, в основном просто следя за дорогой и ничего не говоря. Мун старалась вести себя точно также, лишний раз не привлекая внимания. Ее голова была забита различными предположениями о том, как все может пойти и как намекнуть Вильяму, что она больше не собирается продолжать диалога. По итогу, всю дорогу девушка смотрела только на бардачок напротив, забив голову этими мыслями. Вил, признаться, несколько раз замечал состояние рыжей и подумывал как-нибудь отвлечь ее, правда не понимая, как это сделать. Наверное, именно это и стало причиной молчания на протяжении всего пути.

Наконец, когда они прибыли к месту назначения, Эва очнулась. Она осмотрелась, рассматривая здание тюрьмы. Несколько этажей, излюбленная колючая проволока и несколько охранников, расхаживающих рядом с входом. От одного только этого зрелища стало не по себе, а что будет, когда она встретится с Шистадом? Никому непонятно. Выйдя из машины, она терпеливо дожидалась, пока Вильям достанет свой паспорт из куртки, которая валялась в машине с самого начала поездки. Как только Вильям спрятал паспорт в карман своей кожаной куртки, Мун поняла, что уже не то время, чтоб отступать. Слишком поздно. Нужно было делать это раньше, а сейчас твой отказ совсем неуместен. Словно проговорив самой себе последнее предложение, она оторвала взгляд от дороги и посмотрела на Вила, стоявшего рядом.

— Ты помнишь, о чем мы говорили?

— Помню. Я найду способ дать тебе знак. Пошли?

— Пошли, — Выдохнув, заявил Магнуссон.

И ребята действительно пошли. Они шагали почти в ногу, смотря только вперед и стараясь предугадать, как это все будет. Вил надеялся, что ему не придется как-то вмешиваться в их диалог и так далее. Мун же думала, что и как стоит ответить в случае, если Крис выбросит что-нибудь колкое. Когда возня с документами была улажена и Эва шла вслед за Вильямом, то она буквально ощущала, как сердце готово вырваться из груди. Освещение внутри этого коридора было пугающим, словно ты находишься в каком-то фильме ужасов. На каждый метр только одна лампочка, а эти зеленые стены были то ли в трещинах, то ли в царапинах. В общем, внешний вид тюрьмы пугал даже больше, чем предстоящая встреча с заключенным. К слову о нем…

Свидание должно было проходить в переговорной. Нура еще утром рассказала, что частые посещения друга обходятся не бесплатно. Поэтому, как блондинка добавила позже, переговорная будет выделена только для троих человек. Многое в наше время могут сделать деньги, не так ли? Проводник, который все это время сопровождал парня с девушкой, стал у двери и услужливо ее открыл. Карие глаза снова внимательно всматривались в серые. Мун понимала, что Вильям начинает волноваться. Ей оставалось только едва заметно кивнуть, в знак того, что она готова. Хотя ни черта не готова она! Брюнет прошел первым, уже заметно махая рукой своему другу. А после он повернулся к открытым дверям, зазывая Эву. А рыжая, словно марионетка, начинает проходить внутрь большой и светлой переговорной.

Серые глаза в одно мгновение встречаются с каре-зелеными. Внутри все сжимается по миллиону раз в секунду, к горлу снова подкрадывается злосчастный ком. Она смотрит на него и буквально ощущает, как сжимаются легкие и становится трудно дышать. Взгляд Кристофера выражает только недовольство, зрачки мгновенно сузились. Это могло обозначать только одно — он не просто недоволен, он зол. А это повлечет за собой определенные последствия. Мун смотрит прямо в глаза, готовая разреветься прямо сейчас. Внутри у Шистада кипит как и радость увидеть свою возлюбленную, так и злость, которая месяцами копилась внутри тела подростка. Вильям собирался потянуться к телефонной трубке, но сразу обратил внимание на выражение лица своего друга. Шатен, волосы которого были еще короче, чем в последний день их встречи, мотает головой, пальцем указывая на Эву, стоящую в стороне все это время.

— Он не будет говорить со мной. Он хочет, чтоб ты поговорила с ним, — Констатирует Вильям, отходя от места, куда он собирался присесть ранее. У Мун в несколько считанных секунд расширяются глаза, а дар речи и вовсе отсутствует. Магнуссон стоит и выжидает, пока рыжая дойдет до места и присядет напротив Шистада. Она, к слову, подходила к нему еще медленнее, чем спускалась по лестнице в школе. Словно в замедленной съемке она присаживается, упираясь глазами в стол. Руки, заметно дрожа у самых кончиков пальцев, тянутся к злосчастной трубке. Пока она видит только ладонь Кристофера за стеклом.

— Не будешь смотреть мне в глаза? — Слышится усмешка в знакомом голосе. По спине бегут мурашки, она закрывает глаза на несколько секунд. Где там твои варианты, которые можно было ему высказать? Не знаешь? Тебе даже отвечать нечего. — Должно быть, тебе стыдно. — Проговаривает Кристофер, вытягивая голосом практически каждый слог. Магнуссон стоит в стороне и практически ничего не слышит. Он только наблюдает за выражением лиц ребят. — Что ж, оно и правильно. Так жестоко кинуть меня, а потом и вовсе отказываться от того, что мы были вместе. Омерзительный поступок, Мун. — Он усмехается, заставляя Эву злиться. Она буквально чувствует, как внутри закипает гнев. Плакать, безусловно, тоже хочется. Оттого, что больной ублюдок говорит правдивые вещи. — Знаешь, я бы поступил также. Бросил бы тебя и рванул, чтоб потом загребли тебя. А потом бы ходил по школе, не забывая рассказывать, что наши отношения были ошибкой. А ты бы сидела здесь, в тюрьме. Правда, виноват, здесь ведь сижу я.