Сбежать от стального короля

И даже успел пообещать каждые три дня лично править ее на моей физиономии - за существенные деньги, конечно, и никто не дога...

На этом моменте у меня лопнуло терпение, потому что я хоть и наследник стального короля, но сам-то не железный. С каким наслаждением я этому поганцу в челюсть дал, аж душа запела!

Фальшивую бороденку он мне предложил! Хар-ррах! Он бы мне еще деревянный хрен подсунул, недоумок!

Заняться своими делами я уже не успевал, только заехал в контору, просмотрел последние сводки, забрал кипу отчётов. Сделал морду кирпичом и демонстративно не обращал внимания на каменеющих при виде бритого несса служащих. Горнюк, привыкнут, никуда не денутся. А отчеты я за ночь спокойно разберу и к утру подготовлю все документы для аукциона. Прах побери, как это все не вовремя, проект вышел в завершающую стадию, а у меня то бабы в доме, то борода в... не на лице.

К особняку Леннистонов я вернулся даже чуть раньше, чем обещал, но, к удивлению, леди были готовы к отъезду. Без лишних слов погрузив их пожитки в багажный ящик специальной кареты, присланной из поместья за девушками, я подсадил обеих дам, так и не снявших траурных нарядов и вуалей, в карету и велел кучеру трогаться.

Сам я поехал в своей легкой пролетке, в которую, естественно, нечего было и думать усадить леди. Холодно, мокро, ветрено и неприлично, во всяком случае, так всегда утверждала маман. А мне нравилось. Воздух свежий и обзор хороший, не то что в душном закрытом возке. Плохо только, что уже стемнело и пошел дождь, рунные светильники над мостовой едва тлели сквозь сплошную мокрую пелену, а как из города в предместья выехали, то они стали редкими, а дорога - ухабистой.

Естественно, уже на половине дороги дам укачало. Мы остановились возле какого-то более-менее приличного придорожного заведения и почти полчаса ждали, пока сестры в дамской комнате приведут себя в порядок. Тронулись в путь уже за полночь и в поместье добрались часа в два ночи.

На крыльцо вышли только две служанки, видимо, мама распорядилась приставить их к сёстрам. Прах побери, из-за этой канители мы приехали слишком поздно. Согласно этикету, сейчас должно состояться знакомство девушек с их новой семьёй, но и мать, и брат давно спят, а отец, хоть ему вроде бы и стало лучше, не выйдет совершенно точно. И что делать?

Собственно, мы уже дома и больше от меня ничего не требуется - не вести же самому девчонок в их спальни, это неприлично. К тому же леди из экипажа заверили, что не стоит беспокоиться, сейчас они соберутся с силами и с бабскими мелочами и проследуют в выделенные им комнаты. Ну и хорошо. Оставив у дверей кареты отчаянно зевающих горничных, я с чистой совестью пожелал новым родственницам спокойной ночи и ушел к себе.

Официальное знакомство с семейством состоится, но переносится на завтра.

Когда утром за поздним завтраком в столовой появилось вчерашнее привидение, замотанное в черную сетку, я едва не подавился кофе. Это еще что за новости?! И почему оно одно?

Горнюковы бабы, мне и так пришлось из-за них вытерпеть с утра охи-ахи матери и сдавленное хихиканье брата. Последний получил по затылку и заткнулся, но всех так не угомонить. Уже слуги шепчутся.

– Кхм... леди Леннистон, я уважаю ваш траур, но попросил бы вас воздержаться от столь радикальных проявлений горя, - я переглянулся с матерью, оценил ее поджатые губы, хорошо рассмотрел ошарашенное лицо брата... и понял, что, как старшему в роду, именно мне придется решать эту проблему.

– Да, конечно, несс, - тихо, почти на грани слышимости, пролепетала черная фигура и откинула с лица густую черную вуаль.

На несколько секунд все застыли. Потом я снова откашлялся:

– Приятного утра, леди Раина. Добро пожаловать в семью. Надеюсь, ваша сестра присоединится к нам за завтраком?

Девушка так стремительно покраснела и опустила голову, что мы с матерью и братом в тревоге переглянулись.

– Фаи... не придет. Она решила отказаться от вашего гостеприимства, несс Маубенрой, простите.

– Как отказаться?!
– вот и у матушки голос прорезался, именно в тот момент, когда у меня пропал. Что вообще происходит?!
– Эрвин, ты надел на нее кольцо рода?

– Надел, конечно, - я нахмурился, пытаясь сообразить, что за чушь придумала взбалмошная девчонка и когда ее сестра могла успеть уехать из поместья. Если вообще успела, а не сидит в своей комнате, неизвестно зачем придумав эту пустопорожнюю канитель.
– Оба ритуала закреплены на камне рода, о чем я могу свидетельствовать в любой момент.

– Простите, несс, - миловидная девчонка в черном еще ниже опустила голову и, кажется, пустила слезу. А потом положила на стол левую руку, которую до этого момента прятала в складках своего траурного одеяния.
– Простите...

Я даже сначала не понял, о чем она, только увидел, как бледнеет мать и как широко раскрывает глаза и ошалело моргает братец.

А потом до меня дошло. На безымянном пальце девчонки сверкал обручальный перстень Оуэна, и покрасневший камень в навершии яснее ясного свидетельствовал, что помолвка совершена и закреплена на камне рода нерушимыми клятвами.

Горнюк в пустую шахту на породе через зад! Мысленно костеря обеих сестёр, я пытался оценить ущерб. Так. В тексте договора с лордом Леннистоном имя дочери, которую Оуэн обязуется взять в жёны, не упомянуто. То есть... формально договор выполнен! Рудник мы всё-таки получим. Конечно, я допустил неприемлемый промах. Проклятие! Я и подумать не мог, что эти дуры...

Горнюк их побери, я же видел, на кого надеваю кольцо! Или... ах ты пропасть!

У меня в глазах потемнело, когда я понял, как меня провели. Все было подстроено с самого начала. Эта маленькая гадина нарочно вылила дрянь из флакона мне в лицо, потому что я не оставил ее наедине с «бесчувственной» сестрой и не давал возможности поменяться платьями!

Теперь все стало на свои места и я ясно увидел вчерашний вечер, как в волшебном фонаре. Вот эта горная коз-з-з-за притворяется озабоченной и испуганной, вот она трясет флаконом возле моего лица. И вот я, как идиот, несусь в ванную спасать свое мужское достоинство.

И пока я там плещусь, две интриганки меняются нарядами и закрывают лица вуалями. Все. Дурак из меня сделан так виртуозно, что комар носа не подточит.

Нет, все равно не понимаю. Зачем старшей отказываться от замужества? Ради сестры? Или ей так противен брак с мальчишкой Оуэном? Чушь, галиматья, но допускаю. Бабские хотелки редко угадаешь. Но зачем отказываться от опеки?! Одна, без мужчины, пропадет же, идиотка. И надо сообщить отцу...

Я скрипнул зубами. Стыдно-то как. Обманулся, как малолетка. Простейшее доверенное мне дело и то провалил.

– Несс, отец желает вас видеть немедленно. А также вас, леди Леннистон, - в дверях с безукоризненно вежливой улыбкой возник секретарь.

Откуда отец узнал?

– Леди, прошу, - только ещё одного обморока не хватало! Девушка обмахивалась накрахмаленным платочком и всячески демонстрировала, что ей нехорошо. Но шустрый второй уже успел подхватить ее под локоток.

До отцовского кабинета мы шли в молчании. Я старался не выплеснуть клокочущую в душе ярость. Сдерживался, потому что повышать голос на леди нельзя. И потом, что толку? Сделанного не воротишь.