Сборная солянка (Reheated Cabbage)

“Ну и местечко! – думал Драйсдейл, переводя взгляд с водохранилища к городу и обратно к холмам П ентланд-хиллс. – Как здесь все изменилось”. Уж на что он был привычен к этим постепенным изменениям, но и ему иногда резала глаз несуразная уродливость местности, где вперемешку располагались старые поселки, одинаковые коробки современных жилых домов, голые поля, полудохлые фермы и промышленные предприятия, развлекательные и торговые комплексы, скоростные шоссе и мерзкий заброшенный пустырь, по какой-то странной причине прозванный Зеленым поясом. Этим названием власти словно наносили местным жителям очередное хорошо продуманное оскорбление.

Единственное, что беспокоило полицейского больше, чем уныние, прочно поселившееся в городе, так это волна оптимизма, охватившая молодежь в преддверии нового тысячелетия. “Просто очередной предлог, чтобы с головой уйти в перепихон и наркоту, пока остальным приходится впахивать скрипя зубами от ненависти и страха”, – со злобой подумал Драйсдейл, чувствуя, как кольнула в желудке язва. Надо это прекращать – здесь уже собрались тысячи дармоедов.

Констебль поглядел на крутой берег водохранилища: временное поселение заблудших душ разрасталось, все ближе подбираясь к его дому. Хорошо хоть дом стоит по другую сторону дороги. Правительству давно пора объявить чрезвычайное положение по всей стране, хватит уже с недоносками цацкаться. Только куда там, эти хитрожопые все тянут кота за хвост, надеются, что парочка наркошей от передоза загнется. Вот тогда поднимется вой среди законопослушного большинства, и можно будет принять более крутые меры, заработав очки в опросах общественного мнения и на предвыборных съездах партии, а там и выборы на носу. Начнут раздаваться голоса, требующие жестко навести порядок, и примутся искать виноватых. Все это Драйсдейл уже не раз слышал, но если голоса станут громче, то можно будет по крайней мере надеяться, что правительство не опустило руки. “Хоть бы кровь кому пустили!” – уныло подумал он, ловким пинком отправив ржавую банку в грязную воду.

4

Задумка юных пройдох неожиданно увенчалась успехом: на следующее утро Клинт Филлипс проснулся от дикой боли, и ничего не оставалось, как отвезти его в больницу. Взглянув на рентгеновский снимок, врач принудительно заставил Клинта остаться. Джимми был рад, что в больницу положили не Семо, а Клинта, хотя без него придется вести себя на заправке осторожно, чтобы этот бугай Алан не заметил, как они тырят всякую мелочевку из магазинчика.

Впрочем, пострадавшего через денек-другой выпустят, и тогда можно будет пойти в полицейский участок и написать констеблю Драйсдейлу заявление, обвинив неизвестных бродяг в избиении Клинта.

5

Цирасторианин прижал длинные пальцы к вискам, чувствуя, как перемещается из центра Воли к ее окраинам. Иногда старейшина Гезра думал, что, пожалуй, не следовало слишком увлекаться работой. Ледяной холод космоса словно пронизывал тело до костей, проникая сквозь полупрозрачную ауру Воли, защищавшую его и всех его собратьев.

На корабле царила темнота, в которой вспыхивали изображения наблюдаемой планеты. Гезра, Надзиратель за подобающим поведением в этом секторе космоса, размышлял, куда мог направиться корабль юных оболтусов. Земля выглядела слишком очевидной целью: ведь именно оттуда был родом их образец. “Образец”! Гезра улыбнулся тонкими губами и подумал, что пора бы прекратить использовать это унизительное слово. В конце концов, землянин предпочел остаться и быть принятым в ряды цирасториан, чем вернуться домой и подвергнуться очистке памяти – причем взамен попросил сушие пустяки. Очень странное поведение; впрочем, бессмысленно пытаться проникнуть в душу примитивного земного существа.

Поразмыслив, Надзиратель за подобающим поведением неохотно решил воспользоваться внешними средствами для обнаружения непослушных юнцов. Отвратительно, но что поделаешь. Цирасторианская философия была основана на отказе от внешней технологии, взамен которой неустанно развивалась Воля, то есть внутренние силы каждого индивида в отдельности и всей расы в целом – именно благодаря Воле цирасториане развили свою цивилизацию, выбравшись из ямы постиндустриальной эры, закончившейся давным-давно, несколько тысяч лет назад.

Подобно нынешним гуманоидам на Земле, цирасториане в те давние времена повидали немало пророков, проповедников, мессий, мудрецов и ясновидящих, пытавшихся убедить самих себя и своих последователей в том, что им известны сокровенные тайны вселенной. Уделом некоторых стали насмешки при жизни, другие повлияли на целые поколения.

Неудержимое развитие науки и техники подтачивало великие религии у самого основания, подрывая к ним доверие, но сохраняя чувства восторга и смиренного преклонения, испытываемые всеми разумными формами жизни, пытающимися постичь бесконечное разнообразие вселенной. Достижения цирасторианской науки открыли невероятные возможности (которые в то время ошеломляли, а теперь казались весьма скромными) и при этом вызвали больше вопросов, чем дали ответов. Конечно, так всегда бывает в развитии науки, и цирасториан больше тревожила их собственная склонность использовать достижения техники лишь для массового потребления вместо того, чтобы дать гражданам возможности для самореализации, а также искоренить бедность, неравенство и болезни.

На пике своего технического развития прагматичные цирасториане испытали духовный кризис Высшие старейшины основали организацию под названием “Опора”. Ее целью было духовное развитие, освобождение умов способных цирасториан от физиологических ограничений. Медитация в течение многих веков привела к созданию Воли, коллективного запаса духовной энергии, которым мог воспользоваться любой цирасторианин и который пополнялся каждым цирасторианином просто в процессе жизни и мышления, в меру его личных способностей и уровня тренировки. Воля практически уничтожила культурные и социальные различия, поэтому способности и подготовка у всех были примерно одинаковы.

Раньше Гезру даже забавляли наблюдения над примитивными расами вроде землян, которые вслепую брели по пути развития внешних технологий, ведущему в тупик. Однако теперь среди цирасториан появилось множество отбившихся от рук юнцов, привлеченных глупой идеей прикосновений, вкуса и чувств. Эти примитивные типы искали физического взаимодействия ради внешних ощущений, причем часто с представителями рас, мало отличавшихся от дикарей. Впрочем, Гезра знал, что вожак отступников, юнец по имени Тазак, несмотря на разглагольствования о культе физического, обладал прекрасно развитыми паранормальными способностями и сразу же почувствует любую попытку старейшин отыскать его с помощью Воли.

6

Парни сидели у водохранилища, потягивая дешевое винцо. Джимми вспомнил, как несколько лет назад они здесь ловили щук и окуньков. Теперь рыбалку им заменял клей. Нельзя сказать, что новое увлечение было интереснее старого: от удачной рыбалки тоже кайф получаешь, правда, кратковременный, а вот от клея можно тащиться целый день. Кроме того, клей давал острое ощущение полной бесцельности, в то же время позволяя провалиться в уютное забытье. Разумеется, они знали, что эта дорога ведет в никуда. Под кайфом, бывает, таких глюков насмотришься, что потом можно долго рассказывать, но в результате все равно только хуже становится.

Ну и хрен с ним. Джимми зевнул и потянулся, с удовольствием расправляя конечности. В любом случае, что еще остается? Чем еще заняться? Он вспомнил о предках, давно разведенных: они несли какую-то чушь про “уважение” – пережиток времен, когда у всех была работа и приличная зарплата, – а сами беспомощно барахтались в безжалостной, бесчувственной пустоте. Никакого уважения к родителям Джимми не испытывал, да и к обществу тоже. Он даже сам себя не уважал и только с помощью приятелей мог заставить других уважать его, но с каждым днем это становилось все труднее. Оставалось лишь держаться вместе с друзьями, плыть по течению и надеяться, что со временем жизнь станет лучше. Если повезет.

Джимми подумал, что, возможно, бродяги правильно делают: может быть, нельзя сидеть на одном месте. Вот только какого черта этих придурков сюда занесло? На пустырях между жилыми районами, промышленными зонами и эстакадами собрались приезжие со всей Британии и даже из-за границы. Все эти чокнутые болтали о какой-то “силе”, которая их сюда привела. Тоже мне, нашли место, ё-моё! Ну и хрен с ними. Завтра Клинта выпишут из больницы, можно будет пойти с заявой к Драйсдейлу и получить компенсацию за увечья – делов-то, раз плюнуть!