Сборник "Монах" Книга 1-3

Удары сыпались один за другим, Андрус пропускал их мимо себя, не делая попытки убить или ранить противника. Он будто танцевал, уклоняясь, пропуская клинок мимо тела на расстоянии сантиметра, не более, изгибаясь, поворачиваясь, отступая. С каждым ударом казалось, что именно этот удар последний, что черноволосому чужаку пришел конец. Однако каждый раз Андрус выныривал из вихря ударов абсолютно целым, без единой царапины. В толпе уже слышались смешки, люди стали откровенно смеяться над Хетелем, и тот пришел в ярость, увеличив скорость так, что перемещения двух его клинков едва можно было рассмотреть.

– Сражайся, трус проклятый! – ревел отец Хетеля, обращаясь то ли к сыну, то ли к Андрусу – понять было нельзя, тем более его голос терялся в реве толпы.

– Держись, Андр! – отчаянно вопила Беата, Урхард бил кулаком по скамье, стиснув зубы так, что они скрипели, а Адана сидела молча, бледная, сжав губы в тонкую ниточку. Что происходило в ее голове, знали только боги.

Наконец Хетель стал уставать, снизил темп, взмок так, что с него полился пот, брызгая по сторонам и заливая глаза, не помогал и шнурок на лбу. Дыхание парня стало хриплым, прерывистым – такая нагрузка не давалась даром. И тогда Андрус ударил.

Мощнейший удар в плоскость меча был таким сильным, как будто боец ударил не мечом, а кузнечным молотом, держа его обеими руками. Меч Хетеля жалобно звякнул, протестуя против такого варварского обхождения, и если бы он не был выкован кузнецом Хугусом из нескольких сотен слоев первоклассной стали, закален в масле, то сломался бы, как сухая тростинка. А так он лишь вылетел из руки Хетеля, описал дугу и вонзился в землю прямо перед вдовой Арнмуна, попавшего в прошлом году в свой же капкан и замерзшего в Лесу.

Молодая вдова упала в обморок – меч едва не пронзил ей низ живота, вонзившись между ног. Злые языки потом поговаривали, что она лишилась чувств не потому, что испугалась летящего в нее меча, мол, из-за того что у нее давно не было мужчины, вдовушка представила, что это был совсем не меч Хетеля, а нечто иное. (Что только не наболтают люди, когда женщина, молодая и красивая, отказывает им в близости под надуманным предлогом вроде того, что она в трауре и без любви в постель не ляжет. Глупости какие!)

Второй удар, быстрый, неотразимый, был направлен в руку противника, и опять только в последний момент Андрус сдержался и вместо того, чтобы отсечь руку вместе с кинжалом, ударил по ней плоской стороной меча, переломив кость и заставив выронить клинок. После этого меч врезался в скулу Хетеля, дробя ее, кроша, разбивая в кровавое месиво – плоской стороной. Андрус никого не хотел убивать, пусть даже судьба и толкала его к этому. Парня будто ветром снесло, он упал как подрубленное дерево и затих на земле, пуская кровавые пузыри из разбитого рта.

Мир ускорился, зашумел, задвигался. Люди кричали, визжали – кто-то ругался, кто-то радостно хохотал, кто-то выкрикивал непонятно что, то ли пьяный, то ли от полноты чувств. Подбежала Беата, бросилась на грудь Андрусу, стала его целовать, весело смеясь и прижимаясь всем телом, подошел Урхард, улыбаясь в бороду, и хлопнул Андруса по плечу, что-то прогудел – боец опять не разобрал, что именно. Что-то одобрительное, но неразборчивое… в ушах звенело так, что Андрус не мог расслышать отдельные звуки. Внезапно его охватила страшная слабость, такая, что он зашатался, сознание начало темнеть, и на глазах у всего народа Андрус свалился в глубокий обморок.

Глава 5

– На выходе мои люди с четкими указаниями никого не выпускать, дверь не открывать!

– Хорошо. Никого не выпускать, пока я не скажу.

Шанти быстро шагала по коридору почти вплотную к Шуру. Рядом шел генерал Адрон, чуть наклонивший голову и внимательно прислушивающийся к словам «императора».

– Я понимаю… – начал Адрон.

– Нет, вы не понимаете! – перебила Шанти. – Если кто-то заглянет в зал, я буду вынужден его убить! В зале будет твориться древнее колдовство, и никто не может его видеть! Даже вы! Теперь понимаете?

– Теперь понимаю, – слегка растерянно кивнул генерал. – Я уберу стрелков сверху, от слуховых окон.

– Уберите. Иначе я просто буду вынужден казнить их. А я этого не хочу. Никто не должен пострадать, кроме тех, кто этого заслуживает.

– Ваше величество, – Шур остановился, и только мгновенная реакция спасла драконицу от того, чтобы не врезаться в спину советника, – я за эту дверь не пойду. Вы же колдовать будете? Не сомневаюсь, что это же будут делать исчадия, простому смертному нечего делать в драке колдунов. Слугам я уже сказал, как только объявят вас, чтобы тут же вышли из зала.

– Шур, на пару слов! – «Император» кивнул начальнику тайной стражи, и генерал Адрон предусмотрительно отошел в сторонку, чтобы не мешать беседе. Где вход в зал? – шепнула Шанти.

– За поворотом, в конце коридора, темная высокая дверь! – так же тихо шепнул Шур. – Я для того и остановился, чтобы сказать, – вы верно поняли. Коридор полон охраны исчадий, вперемешку с нашими. Как нам узнать, что вы начали? Это будет сигналом к тому, чтобы мы уничтожили охрану патриарха и адептов.

– Вы услышите, – заверила Шанти. – Будет шумно.

– Понял. Видел, – ухмыльнулся Шур.

– Видел – и забудь, – сухо сказала Шанти. – Организуй все как следует! Ни один из охранников не должен уйти.

– Будет великая… бойня, – прошептал Шур, слегка бледный, с румянцем на щеках. – Это запомнят на века!

– Забудут, – усмехнулась Шанти. – В мире много такого, что гораздо эпичнее уничтожения стаи крыс. Все, хватит! Пошли!

Солдаты. Кирасы блестят в лучах вечернего солнца, все серьезны, угрюмы – понимают, что-то грядет. Что-то такое, что выходит за границы их понимания. Что главное для солдата? Чтобы жалованье было побольше, чтобы давали его вовремя и муштры поменьше. А еще чтобы не было войны. Никакой. Даже этакой маленькой, победоносной. Ведь какая бы она, война, ни была победоносная, всегда есть шанс получить стрелу в лоб или саблю в бок. Ну ее к демонам, эту войну.

От паркета пахло воском, ноги скользили на светлых деревянных пластинках. Шанти отметила, что за дворцом основательно ухаживают, а еще – деньги в казне водятся. Сад, дворец, весь дворцовый комплекс в полном порядке. Неплохо будет тут пожить какое-то время. Какое? Это уже как судьба позволит. Думать о том, что будет дальше, пока бесполезно и вредно. Нужно двигаться вперед, к цели, шаг за шагом, шаг за шагом, как она и задумала. А что будет дальше… как говорил Андрей: «Если не знаешь, что делать, делай шаг вперед».