Сборник научных и публицистических статей

46. Узнавание философом своей деструктивности в другом философе, может приподнять совместное философствование, а может и опустить его…

47. Философствование на уровне интеллектуального жевания и резонерства — особая деструктивность. Это всегда удаление от истины, хотя имеет место иллюзия продвижения к ней. Философствование, в основе которого лежит психологизм и мотивация личности, всегда есть изощренная форма резонерства. Философов без элементов психологизма никогда не существовало и не будет существовать. Таким образом, большинство философов являются резонерами, но высшей пробы.

48. Желание многих философов окончательно раз и навсегда принять ту или иную концепцию и больше не возвращаться к проблеме ее выбора — желание во что бы то ни стало успокоиться и остановить свой невроз, замаскированный под философствование. Это просто иллюзия прекращения поиска, так как пока невроз не исчезнет, философ будет вновь и вновь искать концепции философии, по сути своей, занимаясь поиском опоры от сшибающего с ног невроза бессмысленности существования. Очевидно, что вся надежда избавления от этой бессмысленности не в мышлении, а в жизнеутверждающем ощущении и переживании окружающего мира.

49. Некоторые философы мнят о себе. Поэтому и являются философами. Потом они разоблачают это и становятся психологами.

50. Филологическое жонглирование — деструктивность философа.

51. Любое абстрагирование и обобщение — это С-процесс (С- фрактал или конструкт смерти). Он умерщвляет конкретную мысль и приводит к редукции нормального жизнеутверждающего сознания. Истоки философствования лежат в страхе смерти.

52. Некоторые философы настолько эрудированны и набиты знаниями, что эти знания бродят в мозгу, так как не могут быть преобразованы в конкретную деятельность и актуализацию личности. Количество знаний еще ничто. Все зависит от качества.

53. Когда Ваше мышление существует для человечества, и человечество, благодаря ему начинает мыслить иначе, только тогда Вас можно назвать МЫСЛИТЕЛЕМ. Все люди мыслят, но не являются мыслителями.

54. Преимущественно все философские теории берут за основу либо сведение чувств к сознанию, либо сознания к чувствам.

55. Он научился мысленно бить себя по рукам и по мозгам, прекращая склонность мыслить тщеславно и заполнять себя гордыней. От этого в нем возникала фрустрация и пустота. Падало настроение…

Неужели в нем нет чего-то такого, чтобы заполняло его сознание и являлось причиной активности. Он был в поиске этого.

56. Некоторые философы уверены, что, барахтаясь в собственном интеллектуальном мирке, они могут повлиять на мир. Мир, дескать, сам придет к ним и начнет изменяться в соответствии с их исследованиями. Эти философы не вырываются из мира знаков. До тех пор, пока эти философы не будут разбавлять вину и ответственность за человечество, все их мечты о влиянии на мир останутся мечтами.

57. В любой философии (в том числе и той, которая стала классической) всегда движет скрытое или явное переживание, или эмоция. Поэтому любая философия — это только представление и не более. Именно поэтому существует много философий, которые прекрасны, но которые имеют совершенно противоположные точки зрения. Потому что наши чувства всегда противоречивы и даже парадоксальны.

58. Некоторые философские теории как патология сознания.

59. Философы говорят о Сущности. Она не нужна Человеку. Феномен Человека заключается в жизнеутверждающем восприятии жизни без помощи Сущности. Его устраивают маленькие сущности — квазисущности — иллюзии. Приближение к Сущности — это всегда приближение к Ничто, приводящее к деградации сознания. Таким образом, вопрос о Сущности должен изучаться настолько, насколько это способствовало бы безопасности сознания от деградации. В конце концов, проблема сущности — это псевдопроблема, которую можно удалить из философии или оставить как науку о структуре деградации сознания в процессе ее продвижения к Ничто.

60. Сколько зубов — сознаний поломали философы, грызя гранит Сущности!

61. Ум — зубы философа и не более.

62. Философия о Сущности, какой бы глубокой она не была, каким бы известным философом она не писалась, в конце концов, является субъективной конструкцией о Ничто.

63. Человек умереть по науке не сможет, так как метафизика, в конце концов, всего лишь наука о том, насколько глубоко мышление способно описывать пограничные переживания и чувствования (переживания ужаса небытия).

64. Философствование — это всегда уменьшение воли.

65. Необходимо отличать филистерское философствование от научного. Пожалуй, только последнее можно назвать философствованием.

66. В большинстве случаев все философы — личности, которые не совершают поступков, но имеют склонность их анализировать.

67. Есть испражнения, которые вызывают восторг интеллектуалов разных поколений. Это параноидные испражнения великих философов.

68. Корень мышления в той его части, которая направлена на познание нечто метафизического, запредельного, всегда произрастает из почвы чувствования и переживания. Таким образом, философии как науки, изучающей запредельные и метафизические объекты, не существует. Философия всегда обречена на редуцирование до уровня психологии, замаскированной под некую “философию”. Та строгая философия, которая нам известна, всего лишь синтез из лучших достижений естественных наук и фантастико-мистических конструкций.

69. Очень часто философы винят своих коллег за то, что они не понимают классиков философии, так как их надо понимать. В действительности, они их винят за то, что те не понимают так, как они это сами понимают.

70. Философы подразделяются:

*. Философы как ученые.

*. Философы как духовные практики.

71. Чем понятнее наука и чем лучше она объясняет окружающее, тем более она (эта наука) мифологична. Предсказуемость и прогнозирование в науке — это всегда миф. То есть имеет место некая беспроблемность и всепонимание. Читай науку и успокаивайся. Но стоит нам по настоящему войти в некую систему мышления и знаний, где все это исчезает и начинается истинная философия. Возникает вопрос: а в психологии есть ли проблемные точки, есть ли немифологичности? Там, где психология “сползает” в проблемность и непонятность, там она начинает быть философией.

72. Там, где в философии имеет место борьба параноиков, кончается философия и начинается психология.

73. Философия — мембрана клетки психологии.

74. Реальная философия — внешняя граница психологии, открытая миру запредельного. Увы! Часто мы имеем дело лишь с научной философией как внутренней границей психологии. Хотя нам кажется, что в философии мы открыты запредельному. В действительности, мы открываем свое запредельное не-Я в структуре своего Я.

Это запредельное не-Я — некая тень внешнего запредельного.

75. Околофилософское резонерство никакого отношения к философии не имеет. Это всего лишь психологическая защита интеллектуализацией, развивающаяся в потоке филистерского чтения философских работ. Реальная философия для такого субъекта часто бывает закрыта.

76. Многие проблемы естественных наук в начале были чисто философскими. Потом, по мере развития они перешли в разряд чисто научных проблем. Так, некоторые проблемы философии уже сейчас являются проблемами психологии. Философия, благодаря своему развитию тает.