Сборник рассказов «Зов Припяти»

– А вот тут – «карусели» – две ветки с куста полетели вперед, но на землю не упали – аномалии со свистом разорвали органику. – А за «скрипкой», видишь – «мясорубка» висит. Под ней – «трамплин». Оттуда она и появилась.

– Вот, значит, почему Вано не снял толком параметры – две аномалии одна над другой. Проходы где, как думаешь? – спросил Гундос.

– А как раз между «жарками». – ответил Сомик. – только дальше там сразу «карусель». Тебе, к примеру, не пролезть. Так что тут вступает в дело наш трехногий друг. Лом, тащи животину.

Длинный сталкер каким–то особым полусвистом–полукряканьем подозвал мутанта, и подвел его за ошейник поближе к аномалиям. Еще одно кряканье, и пес лег на землю.

Короткий свист, и Штатив, смешно отгребаясь задней лапой, ползком двинулся к «жаркам». Расстояние между ними всего ничего – меньше метра. Гундос отсюда услышал, как аномалии начали низко гудеть, словно чувствуя добычу. Только мутант не собирался их кормить – четыре «ползка», и вот молодой пес уже миновал «огненные ворота», как их обозвал про себя Гундос. Дальше – «карусель». Одна из самых пакостных и коварных аномалий Зоны.

«Кхрру!» – издал очередной непонятный звук Лом, и Штатив остановился. Пару секунд покрутил головой, и… встал. Сталкеры замерли – «карусель» с воем начала раскручиваться, а пес, словно бы и не замечая ее, бодро подпрыгал к «скрипке» и подхватил, как мячик, из воздуха. «Карусель» со свистом разорвала воздух, разрядилась, и на землю упал темный шар, размером с бильярдный.

Штатив подскакал к «жаркам», и выпустил артефакт из пасти. «Скрипка» величаво поплыла вперед, долетела до аномалий… миновала их, и… остановилась.

– Ыть!! – Гундос в сердцах хрястнул кулаком по колену. Артефакт повис сантиметрах в тридцати от ближайшей «жарки» и мелодично зазвенел.

– Чтоб его! –сталкер не сдержал эмоций, но быстро взял себя в руки. – Лом, выводи собаку. Сейчас сам полезу.

– Погоди ты… – невозмутимо отозвался тот. – давай еще вон тот, новый, достанем. И снова захрюкал мутанту.

Штатив резво повернулся, побежал, рыская из стороны в сторону, к артефакту из разрядившейся «карусели» и подхватил его. Остановился, отчаянно–весело мотая хвостом – для него это все было просто игрой.

– Сомик, ты бы сказал, куда его сейчас вести–то. – сказал Лом. – я ни фига не понимаю.

– Пусть для начала развернется.

Лом «крякнул». Мутант повернулся и лег на пузо.

– Ну вот, а теперь пусть двигает прямо. – Сомик ткнул пальцем. – Во–он до того куста. Там все уже кончается.

Лом коротко свистнул, и Штатив пополз прочь из поля аномалий.

Как оказалось, Сомик слегка ошибся. «Трамплин» был шире, чем считал сталкер. И тут пригодилось природное чутье слепого пса – перед самой аномалией Штатив успел отвернуть. Гравитация разочарованно обгудела невозмутимо ползущего мимо мутанта.

– Интересно, что это за байда? – сказал Гундос, вертя в руках тяжелый темно–коричневый шар. – И не фонит нисколько… Ладно, потом разберемся. Лови! – и кинул артефакт Сомику. Тот быстро убрал его в свинцовый контейнер. – Молодец, Штативчик, молодец!

Пес радостно прыгал вокруг сталкеров.

– Теперь моя очередь. – Гундос передал Лому автомат, подобрал несколько камешков и, провешивая ими дорогу, осторожно двинулся вперед.

– Гундос! – окликнул его Сомик – «Ковырялку» забыл! – сталкер протянул напарнику метровый керамический щуп, похожий на рогульку змеелова, только со слегка загнутыми вверх «рожками».

Гундос пошел дальше. Шажок. Еще шажок. Камень. Шажок… Ну–ка, ну–ка, дотянемся? Нетушки. Еще шаг. А теперь?

Оп–па!

«Ковырялкой» сталкер зацепил «скрипку» и подтащил поближе. На ощупь артефакт оказался чертовски холодным и даже через перчатки обжигал, как сухой лед. «Скрипка» возмущенно звенела и пыталась взлететь с рук. Ойкая и матерясь Гундос засунул ее в специальный контейнер.

Теперь назад. Разворачиваться пришлось в полуприседе – леший знает, аномалии на то и аномалии – в любой момент могут изменить границы и направление воздействия…

Та–ак… И обратно.

– Ну орлы, айда до хаты. Уй–й! Что за!.. – плечо пронзила резкая боль. Перед глазами все поплыло, тело наполнила горячая истома и Гундос мешком осел на землю.

***

Мир вернулся резко. Это только, пожалуй, и радовало. Гундос лежал на песке лицом вниз. Мерзко покалывало скованные за спиной руки. Ногами шевелить сталкер даже не пытался – судя по ощущениям, на них кто–то сидел. И этот кто–то четко знал что Гундос пришел в себя.

– Не придуривайся, анархия! – сказал «кто–то» – Очухался, я в курсе. Говорить будем?

– Смотря о чем. – пробубнил сталкер в песок.

– О жизни, о свободе, о делах наших грешных. – сказал уже другой голос откуда–то слева. – переверни его.

Тяжесть с ног исчезла. Гундоса рывком подняли за шиворот, протащили пару метров и усадили спиной к сухому пню.

Сталкер покрутил головой, якобы разминая шею. Небольшая полянка, со всех сторон окруженная кустами (похоже, теми самыми, возле которых они и вытащили «скрипку») оказалась импровизированным лагерем. Небольшой навес, под которым аккуратно разложена амуниция Гундоса с напарниками, тренога на потухшем костре, и…

– Контролер тя через коромысло! – выругался Гундос. И было с чего – лагерь принадлежал сталкерам, попасться которым живым для любого «Свободы» дело еще более гиблое, чем бандитам. «Долгу». Стандартный квад. Вон они, голубчики – двое по сторонам зыркают, один возле лежащих Лома с Сомиком и Штативом (охраняют, значит живы!), еще один сидел на ржавой бочке прямо напротив Гундоса.

А вдобавок тут же обнаружился вообще уж натуральный кошмар для любого сталкера – хоть из группировки, хоть свободного. Точнее, пять кошмаров. Все в армейской форме. (А в чем же еще ходить армии на территории своей страны, как не в форме?)

Военные сталкеры. Капитан, летеха, два прапора и майор. А по негласной табели о рангах, сталкеры имеют превосходство в звании над обычной армией. Лейтенант «поисковиков» равен армейскому капитану, подполковник – полковнику и так далее… Элита.

Сидящий поднял забрало «СЕВА» и Гундос увидел светловолосого, лет двадцати пяти сталкера. Гладко выбритое лицо – редкость в Зоне, показалось Гундосу смутно знакомым.

– Нет уж, лучше тебя. – «долговец» пригляделся. – Гундос? Мыша о тебе на каждой пьянке вспоминает.