Сборник стихотворений
Шрифт:
кто смотрит не ветки выше,
таким мы охлынем рокотом,
что он и своих не услышит!
Мир ясного свиста, льни,
мир мощного треска, льни,
звени и бей без умолку!
Он стал соловьем стальным!
Он стал соловьем стальным!..
А чучела – ставьте на полку.
1922
Николай Асеев. Стихотворения и поэмы.
Библиотека поэта. Большая серия.
Ленинград: Советский писатель, 1967.
ОБ ОБЫКНОВЕННЫХ
1
Жестяной
сизый свист уносящихся уток -
в раскаленный металл перелей
в словолитне расплавленных суток.
Ты гляди: каждый звук, каждый штрих
четок так – словно, брови наморщив,
ночи звездный рассыпанный шрифт
набирает угрюмый наборщик.
Он забыл, что на плечи легло,
он – как надвое хочет сломаться:
он согнулся, ослеп и оглох
над петитом своих прокламаций.
И хоть ночь и на отдых пора б,-
ему – день. Ему кажется рано.
Он качается, точно араб
за широкой страницей Корана.
Как мулла, он упрям и уныл,
как араба – висков его проседь,
отливая мерцаньем луны,
не умеет прошедшего сбросить.
У араба – беру табуны,
у наборщика – лаву металла…
Ночь! Меня до твоей глубины
никогда еще так не взметало!
2
Розовея озерами зорь,
замирая в размерных рассказах,
сколько дней на сквозную лазорь
вынимало сердца из-за пазух!
Но – уставши звенеть и синеть,
чуть вращалось тугое кормило…
И – беглянкой блеснув в вышине -
в небе вновь трепетало полмира.
В небе – нет надоедливых пуль,
там, не веря ни в клетку, ни в ловлю,
ветку звезд нагибает бюль-бюль
на стеклянно звенящую кровлю.
Слушай тишь: не свежа ль, не сыра ль?..
Только видеть и знать захотим мы -
и засветится синий сераль
под зрачками поющей Фатимы.
И – увидев, как вьется фата
на ликующих лицах бегоний,-
сотни горло раздувших ватаг
ударяют за нею в погоню.
Соловей! Россиньоль! Нахтигалль!
Выше, выше! О, выше! О, выше!
Улетай, догоняй, настигай
ту, которой душа твоя дышит!
Им – навек заблудиться впотьмах,
только к нам, только к нам это ближе,
к нам ладонями тянет Фатьма
и счастливыми, росами брызжет.
1922
Николай Асеев. Стихотворения и поэмы.
Библиотека поэта. Большая серия.
Ленинград: Советский писатель, 1967.
ПТИЧЬЯ ПЕСНЯ
Борису Пастернаку
Какую тебе мне лесть сплесть
кривее,
чем клюв у клеста?И как похвалить тебя, если
дождем ты листы исхлестал?
Мы вместе плясали на хатах
безудержный танец щегла…
И всех человеческих каторг
нам вместе дорога легла.
И мне моя жизнь не по нраву:
в сороку, в синицу, в дрозда,-
но впутаться в птичью ораву
и – навеки вон из гнезда!
Ты выщелкал щекоты счастья,
ты иволгой вымелькал степь,
меняя пернатое платье
на грубую муку в холсте.
А я из-за гор, из-за сосен,
пригнувшись,- прицелился в ночь,
и – слышишь ли?- эхо доносит
на нас свой повторный донос.
Ударь же звончей из-за лесу,
изведавши все западни,
чтоб снова рассвет тот белесый
окрасился в красные дни!
1922
Николай Асеев. Стихотворения и поэмы.
Библиотека поэта. Большая серия.
Ленинград: Советский писатель, 1967.
* * *
Совет ветвей, совет ветров,
совет весенних комиссаров
в земное черное нутро
ударил огненным кресалом.
Губами спеклыми поля
хлебнули яростной отравы,
завив в пружины тополя,
закучерявив в кольца травы.
И разом ринулась земля,
расправив пламенную гриву,
грозить, сиять и изумлять
не веривших такому взрыву.
И каждый ветреный посыл
за каждым новым взмахом грома
летел, ломал, срывал, косил -
что лед зальдил, что скрыла дрема.
И каждый падавший удар
был в эхе взвит неумолканном:
то – гор горячая руда
по глоткам хлынула вулканным.
И зазмеился шар земной
во тьме миров – зарей прорытой.
«Сквозь ночь – со мной,
сквозь мир – за мной!» -
был крик живой метеорита.
И это сталось на земле,
и это сделала страна та,
в которой древний разум лет
взмела гремящая граната.
Пускай не слышим, как летим,
но если сердце заплясало,-
совет весны неотвратим:
ударит красное кресало!
1922
Николай Асеев. Стихотворения и поэмы.
Библиотека поэта. Большая серия.
Ленинград: Советский писатель, 1967.
НАИГРЫШ
От Грайворона до Звенигорода
эта песня была переигрывана.
В ней от доньего дня до поволжьина
крики «стронь-старина» в струны вложены.
Всё, что было твердынь приуральных,
все лежат, как скирды, пробуравлены.
Изломи стан, гора, хребет Яблоновый,