Сборник.Том 8
Шрифт:
Он произнес:
— Леди и джентльмены, мы рады приветствовать вас в «Зеленом зале». Вам понравилась еда? Для того чтобы вы получили ещё большее удовольствие, администрация отеля рада предложить вам магнетонические ритмы Тоби Тобиаса и его…
Как только зазвучал голос, все огни погасли, и последние слова заглушил удивленный гул собравшихся, большинство из которых только что прилетели с Земли. Аквариумный шар под потолком зала ярко засветился зеленым светом, морские ленты замерцали ещё ярче. Поверхность шара стала фасетчатой, так что при его вращении по комнате в мягком, почти гипнотическом очаровании
Мужчины и женщины вставали, чтобы танцевать. Слышался шорох, негромкий смех. Прикосновение к рукаву заставило сначала Дэвида, потом Верзилу встать.
Счастливчик и Верзила молча пошли за Моррисом. За ними двинулось ещё несколько человек с серьёзными лицами. Они как будто материализовались из занавесей. Держались они довольно далеко и делали вид, что забрели сюда случайно, но Старр был уверен, что у каждого рука лежит на рукояти бластера. Ошибиться тут было невозможно. Мел Моррис, глава венерианской секции Совета Науки, относился к ситуации очень серьёзно.
Дэвид одобрительно рассматривал помещения Морриса. Не роскошно, но удобно. Живя тут, можно забыть, что над тобой в ста ярдах прозрачный купол, а над ним сотни ярдов насыщенного углекислотой океана, а ещё выше сотни миль чуждой, непригодной для дыхания атмосферы.
Больше всего понравилась Счастливчику коллекция книгофильмов, которую он заметил в нише.
Он сказал:
— Вы ведь биофизик, доктор Моррис?
Моррис ответил:
— Да.
— Я выполнял биофизические исследования в академии, — сказал Старр.
— Знаю, — ответил Моррис. — Я читал вашу статью. Хорошая работа. Кстати, можно мне называть вас Дэвид?
— Это моё имя, — согласился землянин, — но теперь меня чаще всего зовут Счастливчик.
Тем временем Верзила открыл один из стеллажей с книгофильмами, достал книгофильм, развернул его и поднес к свету. Потом пожал плечами и вернул на место.
Он воинственно заявил Моррису:
— Вы не похожи на учёного.
— Стараюсь, — не обижаясь, ответил Моррис. — Это иногда помогает.
Дэвид понимал, что он имеет в виду. В эти дни, когда наука проникла во все поры человеческого общества и культуры, учёные больше не могли запираться в своих лабораториях. Именно по этой причине был создан Совет Науки. Вначале он задумывался как совещательный орган, помогающий правительству в делах галактической важности, где лишь опытные учёные могли представить информацию, необходимую для разумного решения. Но постепенно Совет всё более и более становился орудием борьбы с преступлениями, системой контршпионажа. И в его руки переходило всё больше и больше нитей власти. И благодаря его деятельности, возможно, когда-нибудь возникнет великая Империя Млечного Пути, в которой все люди будут жить в мире и согласии.
И, поскольку членам Совета часто приходилось выполнять функции, далекие от чистой науки, их успех зависел и от того, насколько не похожи они на учёных, — конечно, если при этом у них оставался ум учёного.
Старр сказал:
— Будьте добры, сэр, расскажите мне подробности
здешних неприятностей.— А что вам сказали на Земле?
— Очень немного. Я предпочел бы, чтобы человек науки рассказал мне всё.
Моррис иронически улыбнулся.
— Человек науки? Не очень часто приходится это слышать от чиновников из центра. Они посылают своих улаживателей конфликтов, таких, как Эванс.
— И как я, — сказал Дэвид.
— Ваш случай несколько нестандартен. Мы знаем, чего вы добились на Марсе в прошлом году и как вы поработали в астероидах.
Верзила загудел:
— Нужно было быть с ним, чтобы действительно оценить его работу!
Дэвид слегка покраснел. Он торопливо сказал:
— Не нужно, Верзила. Сейчас не время для твоих россказней.
Они сидели в больших, изготовленных на Земле креслах, мягких и удобных. Что-то в отражении их голосов говорило натренированному уху Счастливчика о том, что помещение защищено от подслушивания.
Моррис зажег сигарету и предложил другим, но получил отказ.
— Много ли вы знаете о Венере, Дэвид?
Молодой человек улыбнулся.
— То, чему учат в школе. Если коротко, то это вторая от Солнца планета, она в шестидесяти семи миллионах миль от Солнца. Это самая близкая к Земле планета и может подходить к ней на расстояние в двадцать шесть миллионов миль. Она немного меньше Земли, её тяготение составляет пять шестых земного. Вокруг Солнца оборачивается за семь с половиной месяцев, а её сутки длиной в тридцать шесть часов. Температура поверхности чуть выше земной, но не намного — из-за облачного слоя. Также из-за облаков здесь нет смены времен года. Планета покрыта океаном, который — в свою очередь — покрыт водорослями. Атмосфера состоит из двуокиси углерода и азота и непригодна для дыхания. Ну как, доктор Моррис?
— Вижу, что у вас были высокие оценки, — ответил биофизик, — но я спрашивал скорее об общественном устройстве, а не о самой планете.
— Это труднее. Я, конечно, знаю, что люди живут в городах под куполами, что города эти находятся на мелководье и что, как я сам могу теперь наблюдать, жизнь здесь гораздо цивилизованнее, чем, например, на Марсе.
Верзила закричал:
— Эй!
Маленькие глазки Морриса обратились к марсианину.
— Вы не согласны с вашим другом?
Верзила заколебался.
— Может, и согласен, но не нужно так говорить.
Дэвид улыбнулся и продолжал:
— Венера — весьма цивилизованная планета. Вроде бы здесь свыше пятидесяти городов с населением в шесть миллионов. Вы экспортируете сушеные водоросли, которые, как я слышал, служат превосходным удобрением, а также брикеты обезвоженных дрожжей в качестве корма для скота.
— По-прежнему очень хорошо, — сказал Моррис. — Как вам понравился обед в «Зеленом зале», джентльмены?
Старр помолчал при этом внезапном изменении темы разговора, потом ответил:
— Очень понравился. А почему вы спрашиваете?
— Сейчас поймете. Что вам подали?
Счастливчик ответил:
— Не могу точно сказать. Выбор администрации. Как будто говяжий гуляш с прекрасным соусом и овощами, которых я не узнал. Перед ним, кажется, фруктовый салат и потом острый томатный суп.
Верзила вмешался:
— Желейные семена на десерт.
Моррис громко рассмеялся.