Сбрось подругу с пьедестала
Шрифт:
Она вышла из машины, с гордым видом оперлась рукой на капот. Любка сошла с лица. Но не было в ее глазах зависти. Одно сплошное отвращение...
– Ты не меня ждешь? – язвительно спросила Леся. Как же она ненавидела эту дрянь...
– А ты что, уже девок снимаешь? – тем же тоном ответила ей Любка. Она даже не догадывалась, насколько близко подошла к истине.
– Ага, девок... Таких позорных, как ты...
– Лечиться тебе надо! – презрительно скривилась Любка. И тут же изменилась в лице. Заулыбалась, радостно замахала рукой. Она смотрела в ту сторону, откуда слух уловил шум подъезжающей машины.
Леся обернулась
– Хай, Рэм! – как ни в чем не бывало поздоровалась с ним Леся.
– Хай тебе навстречу! – совсем недружелюбно ответил он.
Придурок, нашел чем смутить.
– Если твой, то хоть сейчас!
– Не дождешься... Чего ты здесь забыла?
– Моя машина, где хочу, там и езжу!
– Вот и катись отсюда!
– Рэм, а что за наезды? Ты чего, уху ел?
– Ага, и тебе оставил... Короче, еще раз рядом с Любой увижу...
– И что?
– А увидишь, что... И Бердянский твой не поможет...
– Чего? – оторопела Леся.
– Думаешь, я не знаю, с кем ты живешь. Знаю. И чем твой Василий Павлович занимается, тоже знаю... И ты вместе с ним тем же занимаешься... Я в ваши поганые дела лезть не собираюсь. Но если узнаю, что ты к Любе клинья подбиваешь, я вас обоих в порошок сотру!
Леся была ошеломлена. Оказывается, Рэм глубоко копнул, если знает, кто такой Василь Палыч Бердянский. Есть у него люди в ментовке, события уже показали... А ведь он может собак спустить. Если захочет. Что стоит ментам взять Василь Палыча в разработку, а потом прихлопнуть как муху. И Лесю вместе с ним... Нет, с Рэмом лучше не связываться. И с Любкой тоже... А может, менты уже пасут Бердянского?.. И вообще, какого черта Рэм заступается за Любку. Неужели они снова вместе? Похоже на то...
– Рэм, ты что-то не то говоришь! – пошла на попятную Леся. – Да Люба мне как сестра!
– Люба – человек. А ты – гадюка! Какое здесь может быть родство?
– Рэм!!!
Слушать он ее не стал. Повернулся к ней спиной и сел в свою машину, где его ждала Любка. Он не стал ждать, когда Леся уберет с дороги свой «БМВ», чтобы освободить ему путь. На скорости сдал назад, вывернул руль и был таков.
Леся потрясенно смотрела вслед уже исчезнувшей машине. Никак не думала она, что Рэм в своем рвении защитить Любку снова загонит ее в тупик...
3
Леся не могла поверить своим глазам. На пятачке возле автовокзала стоял Фим Речной. Несмотря на угрозу разоблачения, она продолжала охоту – искала девушек, имеющих хотя бы отдаленное сходство с мировыми и отечественными звездами. И всегда всматривалась в лица людей, попадавшихся ей на пути. Это уже вошло в привычку. Поэтому она и вовремя заприметила Фима. Он хоть и не девушка, но определенный интерес все же представлял. Достаточно того, что по нему сходили с ума подберезовские девчонки. Да и ей самой он очень нравился. Хотя она и не ставила себе целью заполучить этого красавчика. И глупо было бы не воспользоваться моментом. Тем более, что не он сейчас на белом коне, а она.
Фим играл в плохой группе, пел плохие песни. Он стоял на остановке в дешевой суррогатной дубленке, без шапки. Но это ничуть не умаляло его достоинств. Красавец-мужчина, герой-любовник. Не зря девки с ума по нему сходят...
Остановившийся возле него «БМВ» он воспринял как нечто должное.
Спокойно открыл дверь, заглянул в салон. С беспечным удивлением посмотрел на Лесю.– Вау! – не без восторга в голосе протянул он.
Леся была польщена. Хотя и без него знала, что выглядит она на все сто. И одета превосходно – полушубок из белой норки, короткая замшевая юбка, открытые почти что по всей длине ноги в теплых, но чертовски сексуальных чулках. Она смахивала на элитную проститутку. И именно к этому образу она и стремилась. Ведь она вербовала девок не для пансионата благородных девиц, а для панели. И хотя у нее сегодня выходной, из образа она не выходила. Может быть, потому, что именно этот стиль ей к лицу.
Фим не стал спрашивать, куда она едет. Сразу сел в машину, закрыл за собой дверь. И только затем сказал:
– Мне в Москву.
– Мне тоже, – усмехнулась она.
Скоро она окончательно переберется в Москву. Василию Павловичу очень не понравилось заявление Рэма. И хотя ничего страшного в нем он не узрел, все же решил перебраться из Подберезовска в столицу. Тем более, что почти весь его бизнес находился там.
– Клевая у тебя тачка.
– Да я и сама вроде бы ничего.
– И ты супер, не вопрос!.. Как зовут?
– Олеся.
– А меня Фим.
– Да я знаю.
– Откуда? – приятно удивился он.
– На концертах твоих была...
– Где, в Москве? – с надеждой спросил он. Как всякий артист, он не был зациклен на личной славе.
– Нет, здесь. Я же из Подберезовска...А ты что, уже в Москве концерты даешь?
– Да уже давно...
– В каких залах?
Видимо, это был больной для него вопрос. Поэтому он сразу сник.
– Да так, есть места...
– Ничего, будет и на твоей улице праздник...
– Не вопрос, если долго мучиться, что-нибудь да получится... – приободрился он.
– Кто бы сомневался...
– А ты сколько раз на моих концертах была?
– Это ты к чему спросил?
– Да к тому, что я не припомню тебя...
– Так я не фанатела, на сцену не лезла... А вот подруга моя от тебя тащилась. Обижалась, что ты ее не замечаешь...
– Значит, что-то в ней было не так, – усмехнулся Фим. – Я красивых девчонок мимо не пропускаю...
– Это камень в мой огород, да? Меня-то ты тоже не замечал... Ну спасибо тебе!
– Да нет, тебя бы я заметил...
– Ты что, клеишься ко мне?
– А что, нельзя?
– Можно. Только осторожно...
– Так я осторожно...
Он и в самом деле очень осторожно положил руку ей на коленку. Волнующее ощущение. Ноги сами раздвигаются. И нет никакого желания возвращать их в исходное положение.
– Ты нахал.
– На том и стоим...
Его рука медленно поползла вверх по ноге... Еще немного, и она заберется под юбку...
– А если я сейчас прибалдею?
– Разве это плохо?
– А машина на скорости...
– Так ты останови.
– Как скажешь...
Леся сбавила скорость, съехала на обочину и остановилась.
Его рука уже под юбкой... Жаль, трусики под подвязками, а не поверх. Так просто их не снимешь... А Леся уже хотела избавиться от всех одежд. Хотела лежать под Фимом в чем мать родила. Она очень его хотела...
И он разошелся. Грамотно отстегнул подвязки, стащил трусики. Спинка кресла уже откинута... Черт, руль мешает, его не отстегнешь. Но ведь можно перебраться на половину, которую занимал он...