Сбрось подругу с пьедестала
Шрифт:
– На Олесю Негласову.
– Так, постой, ты хочешь сказать, что ты не Олеся?
– Именно! – рекламным таблоидом просияла Леся. – Наташа меня зовут...
– Ничего не понимаю. А зачем она мне, Олеся эта?
– Как зачем? Чтобы вы отымели ее...
– Она же не звезда...
– Зато у вас к ней личные счеты. Вы можете отмстить ей, отвести душу, так сказать...
– За что я ей должен мстить?
– Не знаю, вам видней...
– Бредятина какая-то... И вообще, откуда на твоей фирме узнали про Лесю? Ничего не пойму... – в полном замешательстве мотнул головой Рэм.
– Я тоже мало что
Леся повела плечами, стряхнула с них норковую шубку. Осталась в неглиже – черный кожаный корсет а-ля садомазо, блестящие сапоги-чулки на длиннющем каблуке. Для завершения образа садомазохистки не хватало только хлыста.
У Рэма глаза на лоб выкатились от потрясения.
– Такой ты Лесю еще не видел? – жеманно и с насмешкой спросила она.
– Не видел...
– Нравится?
– Ты – да, – пробормотал он.
Не зря Леся измучила своего стилиста. Этот жук навел глянец на каждый ее волосок, на каждую черточку ее лица. Царица Клеопатра отдыхает...
– А Леся?
– Леся – сволочь...
– И что она тебе такого сделала?
Леся кокетливо улыбалась, но взгляд – жесткое рентгеновское излучение. Она легонько толкнула Рэма в грудь. Но он слишком близко стоял спиной к дивану, чтобы удержаться на ногах. Плюхнулся на кожаные подушки. И тут же Леся, как в мужское седло, села на его ноги. Руками нежно обвила шею.
– Она... Она Любе гадила... В притон ее... Сама притон держала...
Рэм встрепенулся, очумело распахнул глаза. Наконец-то до него дошло, что нет здесь никакой Наташи. Есть только Леся. Во плоти. И плоть ее жаркая, как адов огонь...
– Ну и сука же ты!
Рэм попытался ее оттолкнуть. Но Леся крепко держалась на нем. А всю свою силу он против нее применять не стал. Не хотел... Возбудился парниша. Захотелось горячего, острого. А что еще может быть острей, чем грубый секс со своим врагом? Если, конечно, враг противоположного пола. Хотя бывает, мстят и однополому врагу. Но сейчас не тот случай...
Рэм не смог оттолкнуть ее от себя. Но Леся сама сползла с него. Опустилась в кресло, эффектно забросила ногу за ногу. И выглядела она также эффектно. Рэм смотрел на нее во все глаза. Как бы слюной не захлебнулся...
– Я не сука. Я жертва, – изящно мотнула она головой.
– Аборта?
– Ты можешь мне грубить. Это твое право... Но ты должен знать, что я ни в чем перед тобой не виновата...
– Ты не передо мной, ты перед Любой виновата...
– Да, я жила с человеком, который загнал ее в притон. Но ведь я и сама могла туда попасть. Он просто вовремя меня остановил. Потому что я ему понравилась. Он вытащил меня из ямы. Но я не успела остановить Любку. В этом вся моя вина...
– Ты живешь с чудовищем. И сама ты чудовище...
– С кем поведешься, от того и наберешься... Но этого человека больше нет. Зато есть другой, у которого я в кабале. Я такая же проститутка, как те бабы, которых ты себе заказываешь...
– Не рой яму другим...
– Не я рыла яму Любке. Но сама в нее угодила... Да ты сам чем лучше меня? Сам проституток пользуешь!
– Иногда
можно.– А ты хоть знаешь, кто «звездулек» тебе поставляет? Тот самый Игорь Алексеевич, который гноил твою Любу... Ты льешь воду на его мельницу и при этом считаешь себя святым...
– Святым я себя не считаю, – занервничал Рэм.
– Ну, не знаю... Я случайно узнала, что ты пользуешься услугами нашей фирмы. Вот, напросилась...
– Зачем?
– Увидеть тебя хотела... Я так понимаю, что с Любой ты больше не живешь...
– С чего ты взяла?
– Ты же к себе домой девочек заказываешь. Значит, тебе нечего бояться...
– Логично. Нет Любы, – кисло глянул на Лесю Рэм.
– И где она?
– Ушла. К уроду одному. Ты должна его знать. Фим его зовут. Люба от него фанатела...
– Ну знаю, конечно!.. Так она что, с Фимом?! С ума сойти! Как же она так умудрилась?
Леся заерзала с таким видом, как будто и сама была бы не прочь переспать с Фимом. Рэма это должно было задеть за живое.
– Не знаю! – зло процедил он.
– Вот повезло девке, а!
– А со мной что, не повезло? – возмутился он.
Он потерял Любу. И, возможно, в его подкорке уже зародился страх потерять и Лесю. С ревностью из-за любви этот страх не имел ничего общего. Просто в мужиках развит инстинкт соперничества. Фим отбил у него девушку, и Рэм его за это возненавидел. И подсознательно не хочет, чтобы и Леся оказалась в длинном списке его побед... Знала она, на чем сыграть. Не дура же... Или дура, но только из-за того, что зациклилась на Рэме.
– С тобой?!.. Ну, и с тобой в общем-то повезло...
– В общем-то?
– Но так Любка же тебя не любила. Она сама мне говорила, что не любит тебя. Но ты же парень упакованный, с тобой можно жить припеваючи. Но в золотой клетке хорошо, а с милым в шалаше еще лучше.
– Вот пусть и живет в шалаше!.. А я как-нибудь без нее обойдусь!
– Да я вижу, как ты без нее обходишься... Любишь ее?
– Пошла она к черту!
– Все, все, молчу. А то еще и меня к черту пошлешь.
– А если пошлю, то что?
– Плакать буду. Вернее, меня заставят плакать. Тот же Игорь Алексеевич. Я должна быть с тобой два часа, не больше и не меньше. Выгонишь раньше, попаду на санкции, такие вот у нас, у проституток расклады...
– У проституток... – механически в раздумье повторил он.
– А это должно было случиться, – убито вздохнула Леся. – Все к этому шло... Я же за Василь Палыча своего замуж вышла. А он помер. И все, что у него было, Игорьку своему завещал. Они же под голубой луной жили, а я этого и не знала. Ну да это ладно. Плохо, что и меня своему Игорьку завещал. Такая вот беда... Но ты не думай, я не жалуюсь. Платят мне хорошо, три-четыре штуки в месяц выходит...
– И тебе нравится кобелей ублажать? – повелся Рэм.
– Нравится не нравится, спи, моя красавица... Вот я и сплю, с кем попало... Сегодня вот под тебя подложили... Ты такой же кобель, как и все...
– И жизнь такая же собачья! – горько усмехнулся Рэм.
– Ну, если жизнь у тебя собачья, то будка у тебя крутая, – усмехнулась Леся.
Квартира у Рэма и самом деле ничего. Но у нее хата получше будет. Только ему об этом знать ни к чему...
– Все есть! И дом, и бизнес... А счастья нет...