Сценарист
Шрифт:
— Значит, всё работает именно так, как я этого и хотел. Превосходно. — с небольшой улыбкой на лице проговорил Айкава, доставая банку газировки из пакета.
Син открыл банку, и слабый шипучий звук нарушил мерцающую тишину квартиры. Он поднял банку к губам и выпил немного газировки, ощущая легкую пульсацию в ушах от углекислого напитка. Затем он подошёл к окну, где погрузился в свои глубокие размышления. За окном все небо было затянуто тёмными облаками, и света солнца не было видно уже довольно долго. Казалось, что вот-вот на улицы города начнут в быстром темпе падать капли дождя, покрывая водой всё, что только могло. Тем не менее ливень
Освещение в комнате было депрессивным и унылым. Лишь тусклые лампы освещали квартиру своим неприятным тёмно-жёлтым светом, создавая впечатление, что день и ночь слились в одну мутную массу. Тени падали на мебель и стены, придавая им неприятные глазу очертания. Иногда лампочки язвительно моргали, больно воздействуя на глаза Дженсена и Сина. В один момент им даже показалось, что прямо сейчас в квартире отключат свет, или же прямо сейчас все лампы в этом помещении в один миг взорвутся, разбросав вокруг себя тысячи маленьких осколков, но ничего из этого, увы, не происходило, из-за чего парням приходилось терпеть столь неприятное свечение, ибо альтернативы этому свету у них не было.
Син стоял у окна, смотря на тёмное небо, словно пытаясь прочитать в нем какие-то тайные знаки. В его глазах можно было уловить нотку меланхолии, которая отражала его внутреннее состояние. Время от времени он бросал взгляд на Дженсена, сидящего за столом, и в его глазах мелькали размышления о том, как далеко они зашли в своих планах и какие последствия это может иметь.
— Как тебе вообще удалось опубликовать то видео анонимно? — поинтересовался Дженсен, доставая сигарету из новоприобретённой пачки.
— Пришлось для этого задействовать того, кто, собственно, и являлся заказчиком Звезды. — ответил Син, не отвлекаясь от окна.
— Получается, ради этого хакера мы и объявили охоту на героиню? — задал ещё один вопрос мужчина, поджигая край сигареты новокупленной зажигалкой.
— Не совсем. — поспешил ответить парень. — Считай, что всё это мы делаем только ради меня. Хакеру же нужна эта смерть для того, чтобы он помог мне с моей просьбой.
— Вот оно как. — спокойно проговорил Тодд. — Ты стал более искренен со мной.
— Ты же, вроде как, сам об этом меня попросил. — ухмыльнулся парень. — Я полагаю, что с того момента мне не стоит скрывать что-либо от тебя. По крайней мере, мне не стоит этого делать до того момента, пока мы не убьём Звезду.
— Могу предположить, что после этого момента наши пути с тобой разойдутся.
— Всё верно. Не думаю, что у нас останется что-либо общее после всего этого.
— Звучит вполне логично. — пожал плечами Дженсен, выпуская из своего рта клубок прозрачного дыма.
— Тебя всё это устраивает?
— Вполне. Я отдам тебе своеобразный долг, после чего получу полную свободу действий. Меня этот исход даже радует.
— Уже подумал, что будешь делать после того, как мы разойдёмся? — поинтересовался парень, выпив больше половины содержимого своей банки.
— Наверное, я вновь стану наёмником. — улыбнулся мужчина. — Я ведь больше ничего не умею. Правда, мне придётся немного тяжелее, чем раньше, учитывая то, что Фурия вряд ли станет снова мне помогать, но я, по крайней мере, постараюсь.
— А если всё-таки не выйдет?
— Тогда уеду из города и куплю какое-нибудь небольшое ранчо, где и проживу остаток своих лет.
— Не думаю, что ты сможешь жить там долго. — издал лёгкий смешок подросток.
—
Я не против сменить обстановку. Думаю, в тишине и покое мне очень даже понравится.— Может быть.
После данных слов в комнате наступила недолгая тишина, во время которой каждый из собеседников анализировал слова другого, пытаясь понять, есть ли в них скрытый смысл или же намёки. Дженсен и Син были весьма сложными для понимания личностями, так что никто бы из них не удивился, если бы один, например, решил соврать другому. Для них ложь в дружеских разговорах была вполне нормальным явлением, ибо оба понимали, что никто из них не станет полностью открываться человеку, которого знаешь меньше месяца.
— А что будешь делать ты после того, как завершишь со Звездой? — поинтересовался Дженсен, выбросив потушенную сигарету в урну.
— Хороший вопрос. — произнёс Айкава, ставя банку на подоконник. — Думаю, пойду до конца.
— И для чего?
— Я жажду совершить месть. Именно месть и является моей единственной мотивацией прямо сейчас, и только из-за неё я и прожил так долго, будучи известным преступником.
— А нужно ли тебе всё это? — задал весьма неожиданный вопрос мужчина, поразив своего собеседника.
— Нужна ли мне месть? — решил уточнить парень.
— Да.
— Конечно! Всё это время я желал отомстить тому, из-за кого моё детство и детства всех других детей были разрушены. Я хочу отомстить тем людям, кто виноват в их смертях, тем, кто виноват в том, что я сейчас такой.
— Ты сейчас такой только потому, что сам решил таковым стать.
— Что ты имеешь в виду? — искренне не понимал подросток.
— Ты являешься тем, кем мир позволяет тебе быть, и ты сам выбрал роль злодея для себя. Кто мешал тебе стать, например, героем? Разве те, кому ты хочешь отомстить, навязали тебе это?
— Они виноваты в этом!
— Ровно настолько же, насколько, например, я сыграл роль в становлении своего папаши.
— Что ты…
— Никак я в его становлении не сыграл, парень. Тебе бы пора признать, что ты сам виноват в том, что стал злодеем. Не стоит сваливать всё на тех людей, что были злодеями в твоей жизни.
— Не стоит пытаться поучать меня, старик. — тут же стал более серьёзным Син. — Я не лезу в твою голову, а ты не лезь в мою.
— Я просто пытаюсь донести до тебя, что месть — это не тот повод, ради которого ты должен полностью портить свою жизнь. — решил не отступать парень, но говорил более мягче, чем ранее. — Ты уже завёл себе целый табун проблем, избавиться от которого можно, но для этого буквально придётся умереть для всего человечества. То, что ты сделал на данный момент, тебе никогда не простят, и ты больше никогда не сможешь ходить по улицам со своей личностью. Для того, чтобы тебе вернуться в нормальную жизнь, Син Айкава должен умереть для каждого из тех, кто тебя знает.
— Если ты собираешься говорить мне про нормальную жизнь и про то, как она нужна мне, сначала посмотри на себя. Ты же сам отказался от такой жизни, когда стал наёмником и убил тех двух героев на улице. Неужели ты думаешь, что человек, что сам отказался от всех благ нормальной жизни, сможет убедить в её прелести того, кто собирается отказаться от неё?
— Именно из-за того, что я отказался от неё тогда, я могу с полной уверенностью говорить тебе о том, что она прекрасна. — сделал некий вывод Дженсен, произнося каждое предложение спокойным тоном, хоть и был немного раздражён из-за глупости своего собеседника.