Сценарий для третьей мировой войны: Как Израиль чуть не стал ее причиной
Шрифт:
Взять к примеру Саудовскую Аравию — наиболее уязвимое и важное из государств Залива. Она активно развивает стратегические отношения с США, но весьма болезненно относится к их афишированию. Саудовцы отклонили заключение каких-либо официальных соглашений относительно использования военных баз, но накапливают огромные запасы американского оружия и техники, которые могут быть предоставлены в распоряжение войск США в случае возникновения угрозы войны.
В Египте США расходуют 91 миллион долларов, модернизируя базу Рас-Банас на берегу Красного моря для использования в случае чрезвычайного военного положения. Однако официального соглашения на этот счет тоже нет. Оман, как и Египет, также готов к самому широкому сотрудничеству с американцами, вплоть
Причина в том, что руководители арабских стран, включая египтян, боятся политических неурядиц, если открыто разрешат американцам создавать свои базы — слишком велика неприязнь к США на Ближнем Востоке. Однако перед лицом угроз со стороны режима аятоллы Хомейни в Иране они хотят прикрыться американцами в случае кризиса.
Устинов не возражал, чтобы «поучиться этому у американцев». Но настаивал, что в сложившихся условиях мы не можем доверить сирийцам строительство советской военной базы. Дело это слишком ответственное. На аэродроме Кандагар в Афганистане находится наша эскадрилья тяжелых бомбардировщиков, способных через 15 минут после взлета бомбить акваторию Персидского залива и Индийского океана. Это наш ответ на появление там американских авианосцев. Но нам нужны надежные опорные пункты в Сирии и на островах Южного Йемена для операций Советского Военно-морского флота.
Вот такая была дискуссия. Громыко в это время был на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке, Андропов как-то отстранился от решения международных дел той осенью, а Устинов настойчиво проталкивал свой план. Под его влиянием Брежнев послал президенту Асаду приглашение приехать в Москву и сообщил, что Советский Союз готов направить в Сирию два полка ЗРК.
Когда Громыко вернулся в Москву, это было уже в октябре, и ему доложили ситуацию, он не сказал ни да ни нет. Только заметил:
— Все это мы уже проходили. Еще Эйзенхауэр в далеких 50-х провозглашал Ближний Восток зоной жизненных интересов США и объявлял готовность использовать военную силу для защиты этого региона от коммунистической агрессии. И ничего, пережили и даже расширили там свои позиции. Но дело надо вести архиосторожно. Пожалуй, не было еще в США столь непредсказуемой администрации, как эта.
А вот идеи «Кэмп-Дэвида наизнанку» ему явно пришлись по душе. В них есть рациональное зерно, сказал он, но надо посоветоваться. Однако после разговора с Андроповым пошел на попятный:
— Ваши предложения означают кардинальную смену курса. Сейчас не время. Посмотрим, что привезет в Москву Асад.
А потом принялся рассуждать:
— Американские войска под видом миротворчества уже находятся в Ливане. Видимо вскоре в Сирии появятся советские войска — там будут наши базы и зенитные ракеты. С одной стороны, это вроде бы хорошо — укрепляется стабильность.
Боюсь, однако, что нынешняя ситуация на Ближнем Востоке весьма напоминает положение, которое существовало в Европе накануне Первой мировой войны. Тогда никто из великих держав тоже вроде бы не хотел вмешиваться в конфликт, который возник между Австрией и Сербией. Но пришлось. Так и сейчас между Израилем и Сирией может возникнуть конфликт, который в силу растущих обязательств великих держав может вовлечь их в этот конфликт вопреки их воле.
Вот на таком фоне проходил закрытый, тайный визит сирийского президента в Москву в середине октября 1982 года. Асад прилетел и, как обычно, стал приглядываться, какие ветры дуют в Кремле. Но там все было как и прежде.
Немощный генсек, запинаясь, читал подготовленные ему памятки, из которых следовало, что все обстоит прекрасно. Планы США и Израиля провалились — они потерпели в Ливане
моральное и политическое поражение. Им «не удалось поколебать позиции Сирии ни в военном, ни в политическом плане», а «ООП в неравной борьбе сумела сохранить свое ядро, живую силу палестинского движения».Особый упор Брежнев сделал на военное сотрудничество. Он убеждал сирийцев, что «уже в 1980 году между Сирией и Израилем сложилось примерное равенство по вооруженным силам и средствам, сохраняющееся и в настоящее время. Сирийская армия оснащена современным вооружением, хорошо обучена и, как показали боевые действия в Ливане, способна отражать израильские атаки».
Советская помощь, говорил он, своевременна и эффективна. Только за четыре месяца с начала израильской агрессии нами поставлено Сирии оружия более чем на 720 миллионов рублей. А всего в 1982 году объем наших поставок превысит 2 миллиарда рублей. Причем речь идет о новой технике, такой же, как и на вооружении Советской армии.
«Это позволило не только восполнить боевые потери сирийских войск, но и создать условия для дальнейшего роста боевых возможностей вооруженных сил Сирии. Одним словом, вы уже сейчас сильнее, чем были до ливанских событий, а завтра будете еще крепче».
Таков был замысел — морально поддержать Асада. На Политбюро, когда рассматривались итоги визита, Брежнев так охарактеризовал эту цель:
— Сирия оказалась в сложном положении — на нее давит Израиль, добиваясь ухода палестинцев из Ливана, причем на условиях близких к капитуляции. В этом же направлении на Асада нажимают американцы. Но за этим просматриваются гораздо более далеко идущие цели — изменить ориентацию сирийского режима, толкнуть его на путь сговора с американцами и Израилем.
Поэтому мы на переговорах акцентировали внимание на том, что нынешние трудности арабов, и Сирии в частности, преодолимы, старались укрепить уверенность Асада в своих силах. Большое внимание в этой связи было уделено военным делам. Думаю, Асад понял, что он может твердо рассчитывать на нашу поддержку, если будет продолжать курс на сотрудничество с нами.
В то же время мы тактично, но ясно дали понять сирийцам, что им нужно проявить гибкость в вопросе о своих войсках в Ливане. Делать им там нечего, надо уходить, но, разумеется, без ущерба для престижа Сирии и при условии, что будет гарантирован вывод из Ливана израильской армии.
Однако вопреки этому замыслу и оптимистическому настрою, который звучал с советской стороны, оценки сирийского президента выглядели глубоко пессимистичными. Пожалуй, такого диссонанса никогда еще не было на переговорах с арабами, разве что со своенравным Каддафи.
Прежде всего, это касалось военного сотрудничества. Асад заявил, что никакого примерного равенства в военном отношении между Сирией и Израилем не было и нет. «Если бы такое равенство существовало, не было бы ни Кэмп-Дэвида, ни ливанских событий, ни сползания арабских стран на империалистические позиции». Не произошло сдвига и в вопросах модернизации средств ПВО — Сирия по-прежнему беззащитна перед угрозой израильского нападения.
Асад жаловался, что советская сторона переоценивает роль Арафата в палестинском движении и, видимо, не располагает достоверной информацией о его поведении и политических делах. Он неустойчив во взглядах, не проявил себя как зрелый революционер, подыгрывает арабской реакции. Поэтому не различные палестинские организации должны сплачиваться вокруг Арафата, а самого Арафата надо подтягивать к позициям прогрессивного крыла ООП.
Потом президент Сирии ударился в критику советской позиции в отношении Иордании. «Обращение в нашу веру короля Хусейна, как ставит этот вопрос советская сторона, — задача неосуществимая. Он органически связан с американцами, готов играть любую роль, которую наметят ему США. Это подтверждается и тем, что сейчас он выступает одним из главных поборников плана Рейгана в арабском мире».