Счастье бывает разным

Разочарованный и недовольный, Чистов поплелся за ней. Как говорится — счастье было так близко.

— Что вам не показалось? — несколько обиженно спросил он, когда они отъехали от «питомника».

— Воняет, — лаконично ответила девушка.

— А разве не везде так? — удивился Чистов.

— Не везде, — подтвердила Марина.

— А интересно, на хорошей ферме фиалками пахнет? — Он все еще переживал, что его увозят от таких прекрасных щенков, даже не дав их подержать в руках.

— На хорошей — сеном и молоком, — ответила она. — Ну и навозом немного. Но так, негусто. Чтоб просто не забывали, где находитесь.

— Понятно, — пробурчал он.

Вторым номером программы был питомник по Дмитровскому шоссе.

Войдя в дом, даже неопытный Чистов почувствовал разницу.

Для собачьих прогулок здесь имелось не менее пятнадцати соток, к тому же уставленных всякими специальными штуками: барьерами, лестницами, лабиринтами. Даже толстая пластиковая труба имелась, сквозь которую, надо полагать, тоже лазили эти псы-спецназовцы.

Щенки содержались в щенячьем детском саду: небольшом помещении с обогреваемым полом. Они весело возились в просторном вольере, а когда один из них, тормознув, налил лужицу, туда пулей метнулась хозяйка с тряпкой в руках.

Вот почему здесь не воняло.

Щенков тоже было пять, причем все — голубого цвета. Реально голубого, как в старом мультфильме. Удивительно красивые звери.

А когда хозяйка продемонстрировала их огромных родителей — кстати, разномастных: черного и голубого, — Чистов и вовсе расслабился. Ему было ясно, что без щенка он из этого чудесного места не уедет.

И действительно, они провели здесь не меньше часа.

Марина оживленно разговаривала с заводчицей. Они произнесли кучу терминов, но Чистов их не слушал, так как ему разрешили залезть прямо в вольер и сесть там на теплый плиточный пол.

Щенки, довольно крупные и шустрые, быстро приняли его в игру, кусали за пальцы, толкались мордочками, царапали лапами, а главное — давали себя погладить по безумно нежной, мягчайшей серо-голубой шерстке.

Единственное, что напрягало: они нравились ему все.

Выбрать кого-то одного не представлялось возможным.

Он уже начал подумывать о жребии, как Марина, закончив долгую беседу, позвала его на выход.

Как, опять без щенков?

В первый раз за день мелькнула мысль, что некоторые дела лучше делать без специалистов.

— Дисплазия, — коротко объяснила Ли Джу.

— Это что такое? — спросил он.

— Неправильное расположение костей.

— И все щенки больны? — удивился Чистов.

— Нет. Пока все здоровы. Но заболевание может проявиться и позже. У голубых не все хорошо с генетикой. Это, по сути, ослабленный генетический подвид черных.

— Господи, а мне это важно? — вырвалось у Чистова. — Я что, их в космос готовлю?

— А мы голубых и не отбрасываем, — опять удивила Марина. — Щенки отличные. И заводчица — умница. Просто я хочу посмотреть все варианты. Третья где живет?

— На Новорязанском, — посмотрев в блокнот, сказал Владимир.

— Вот туда и поедем.

По дороге Чистов настоял, и они остановились перекусить.

Придорожное кафе прельстило аккуратным внешним видом и хоть какой-то удаленностью от грязной и шумной трассы. Летом на веранде здесь, наверное, вообще приятно посидеть.

Сейчас же пришлось довольствоваться залом, правда, маленьким и довольно уютным.

Они сели за небольшой столик, официантка сразу принесла меню.

Выбор был небогатым, зато чарующие запахи, приходящие с кухни, обещали многие удовольствия.

— Так почему вам не разрешили заниматься ветеринарией? — спросил Чистов.

— Была тяжелая история, — не стала отнекиваться Марина. — Мы с девочками проходили практику на ферме, в Сибири. Я ведь не в Москве училась. В общем, непредвиденный случай: нарвались на сибирскую язву. Одна девочка погибла.

— Да, — вздохнул Владимир. После этого Ли Джу-старшего вполне можно понять. Хотя, с другой стороны, если лечить городских собак и кошек, на сибирскую язву не нарвешься точно.

Он это и высказал.

Марина ответила не сразу:

— Надо знать папу. Он предпочитает решать проблемы под корень. В бухгалтерии максимум грипп подхватишь. А я была слишком юная, чтобы сопротивляться. Да и вообще у нас не принято спорить с папой. Короче, стала дипломированным бухгалтером.

— Второе высшее? — удивился Чистов. — Когда успели? Вы выглядите максимум на двадцать три.

— Мне двадцать семь. Наверное, мое восточное происхождение сказывается. До сих пор за подростка принимают.

Принесли еду. Стандарт подобного заведения. Салат «Столичный», зажаренные окорочка с картошкой. Зато все было вкусно. И быстро.

— Кстати, — вспомнил Чистов, — вы что-нибудь знаете про мини-пони?

— А почему вы ими заинтересовались? — удивилась Ли Джу.

— Вчерашний знакомый предложил, как бизнес. Говорит, стоят немерено, со сбытом проблем нет. Плюс — у него есть земля для фермы.

— Не думаю, — качнула головой Марина. — Очень сложные технологии. А потом, это не фабрика, здесь раз-раз не получится.

— Жаль. — Чистов уже как-то свыкся с этой идеей. — Интересно, а заводчицы наши много зарабатывают?

— Первая — не знаю, не видела затрат. Вторая — точно нет. В помете было восемь щенков. Троих купили. Средняя цена продажи — сорок тысяч рублей. Значит, общая максимальная сумма, без скидок и алиментного щенка, триста двадцать тысяч. А вы видели, какой у нее корм?

— Какой? И что такое — алиментный щенок?

— Корм очень дорогой, премиумный. А про щенка — у собак все не как у людей. Здесь алименты платят хозяйке кобеля. Этим самым алиментным щенком. Причем она может выбрать лучшего.

— Понятно. Значит, на собаках миллионов тоже не заработать.

— Нет. Если только не ввезти какую-то очень редкую породу, когда можно снять сливки. Ведь заводчица не только на корм тратит. Она по выставкам должна ездить, иначе в элиту не попадет. На медуслуги куча денег уходит. Вон этих всех уже рентгеном посмотрели, по дисплазии. И анализ крови сделали. А посмотрите потом, на сколько витамины для вашего щенка потянут. Да и продаются щенки не всегда быстро. А кормить и ухаживать за ними нужно каждый день.