Счастье из чужой вселенной

Не будь ситуация такой отвратительной и опасной, я бы посмеялась с того, как забавно вытягивается от шока лицо парня. Сейчас эта мина полного офигевания заставила меня лишь невесело хмыкнуть.

— А теперь уходи, Мик, — отпустила я руку парня. — Не знаю, заинтересует ли это законников, но скажи им, что некий Гребл покупает живой товар. И про Айлира скажи. Больше я ничего пока что не знаю.

— Я вернусь, Ева, — отозвался Мик как-то отчаянно. — Обязательно. Продержись немного.

— Будь осторожен, — тихо отозвалась я, когда парень уже испарился, закрыв окошко. — И храни тебя звёзды.

Снова забилась в уголок, тоскливо размышляя о превратностях жизни. Вот как оно бывает: Айлир, к которому прониклась настолько, что была готова вручить сердце, не моргнув глазом продал меня, а Мик, получивший жёсткий отказ, последовал за мной на другую планету и проник в логово врага. Будь он старше, влюбилась бы без памяти. Счастливой будет та, которая станет его женой.

Не сомневаюсь, парень сделает всё возможное, чтобы мне помочь. Получится ли? Не факт. Но теперь у меня есть надежда. А значит, надо крепиться. Ведь пока жива, ничего ещё не потеряно, а выхода нет лишь из могилы

Глава 14

ЕВА

Боль — всё, что составляло сейчас мой мир. Она делала окружающую реальность размытой, окрашивая её в красный цвет. Оказывается, боль может быть живой. Она вгрызалась в тело бешеным зверем, отнимая волю. Голос я уже давно сорвала и потому лишь хрипела.

— Сейчас ты не в восторге, но после ещё спасибо мне скажешь, — слышался сквозь грохот крови в ушах голос моего мучителя.

Где-то на самом краю сознания шевельнулось слабое возмущение. Спасибо? Он конченый псих, если думает, что за подобное можно сказать спасибо.

— Ты, наверное, задаёшься вопросом: зачем я это делаю? — продолжал лимин.

Идиот. У меня нет сил задаваться какими-либо вопросами. Все мои мысли и желания сводятся к одному — чтобы это поскорее закончилось. Потому что больше не могу.

— Жители Федерации — идиоты, — разглагольствовал Гребл. — Они ненавидят смесков, считают уродами. Они не понимают, насколько вы совершенны и уникальны. Мать-природа мудра, но и ей иногда хочется поэкспериментировать, и результат её экспериментов — ты и тебе подобные. Да, часто случаются накладки, рождаются неполноценные особи, нежизнеспособные, но те, кто выживают — само совершенство. Каждый из вас по-своему особенный, двух одинаковых смесков не найти, но роднит всех смесков одно — вы выносливее других рас, обладаете удивительной имунной системой и острым умом. Ты никогда не задумывалась над тем, почему никогда не болеешь? Или почему любые травмы проходят так быстро? А твоя способность быстро и эффективно обучаться? Это же поразительно! Как жаль, что вам просто не дают пользоваться своими преимуществами!

Анализировать слова палача сил или желания не было. Вселенная! Ну за что? Пусть всё это закончится! Хоть как-нибудь, пусть даже вечным покоем, но закончится!

— И последняя процедура на сегодня, — опять услышала ненавистный голос, что он делал, не знала, я и себя слабо осознавала. — В результате этих манипуляций ты станешь ещё сильнее, лучше, совершеннее. И тогда, я надеюсь, я смогу вывести идеальный «естественный отбор».

Следом пришёл ад. Из которого не вырваться. От которого не сбежать. Бесконечность боли.

БОЛЬНО! ХВАТИТ!

Помогите, кто-нибудь…

Но никто так и не пришёл, и лишь тьма смилостивилась и приняла в свои объятия.

АЙЛИР

— Если меня поймают, я стану международным преступником, — бубнил лимин, совершая малопонятные мне действия на галоэкране. — Это будет скандал.

Меня это бормотание раздражало. Вот зачем возмущаться, если уже согласился?

— Ну вы, вроде как, гениальный хакер, для которого нет ничего невозможного, — всё же не удержался я. — Кроме того, вы, Юмер, очень желаете посетить Империю. И мы, вроде как, поняли друг друга и обо всём договорились.

Коротышка, а он был удивительно маленьким, даже для лимина, уже почти три часа ковырялся в галаэкране и всё это время пыхтел и бубнил себе под нос. Я уже начал всерьёз сомневаться в правильности принятого решения.

План действий был прост. Пусть наша Империя тысячелетиями жила обособленно, но пути технологического развития у нас и Федерации оказались поразительно схожи. У нас тоже было информационное пространство, аналог местной галасети, и лимин уверял, что при должных умениях в него можно проникнуть, не сходя с места, также как и заглянуть в любое хранилище данных, если гаджет подключен к «сетке». Я знал, что у отца есть личный шеором, в котором он хранит данные обо всех своих делах. И чуть более суток назад, относительно придя в себя, я вспомнил об этом, как вспомнил и про лимина-хакера с репутацией гения, который уже не первый раз посылает запросы на посещение Империи. Встретился с этим инопланетянином и договорился: если он проникнет шеором отца незаметно, получит вожделенное разрешение. У каждого, кто работает на чужбине, есть право пригласить кого-то в Империю, вот и приглашу. Правда, пришлось отдельно пояснять ответственность за нарушение наших законов, мужчина, в свою очередь, поразил тем, что знает их лучше, чем Ева, когда только устроилась в посольство.

— Я и не отказываюсь, — пробормотал Юмер, — просто размышляю вслух о рисках.

Хотелось огрызнуться, потребовать заткнуться. С трудом поборол это желание. Сколько бы я ни призывал спокойствие, внутри всё скручивало от чего-то близкого к панике при одном воспоминании о Еве. А о ней я помнил постоянно. Её последний взгляд словно отпечатался в мозгу, преследуя во сне и наяву. Душу грызли стыд, вина, тоска и страх. Страх за ту, которую собственноручно отдал неизвестно кому. И сейчас этот лимин — мой шанс прояснить ситуацию, узнать, где же искать девушку.

Мысли о собственном сомнительном будущем лишь усугубляли ситуацию. Сегодня утром отец пытался связаться со мной. Впервые в жизни проигнорировал его вызов. Своё решение я принял и вполне осознавал, какие меня ждут последствия. Родитель будет в ярости, если всё получится, как я хочу. Не сомневаюсь, после я стану изгоем, безродным одиночкой. Скорее всего, меня призовут обратно в Империю и отправят куда-нибудь, где и обитают такие же отверженные. Что же, Ева будет рада. Она сможет вернуться к работе и не видеть меня. В общем, неутешительные перспективы. Правда, в свете убийственного и острого разочарования в отце я даже не знал, кого мне больше жаль: себя или младшего брата, на которого свалится бремя наследника. Бедный Мейн. Он никогда не хотел на моё место.

— Есть! — неожиданно громкое восклицание лимина вывело меня из размышлений. — Я вошёл. У нас есть минут пятнадцать, прежде чем вторжение будет замечено. Действуйте быстрее, ист Айлир.

— Мне столько и не нужно, — впервые за последнее время искренне улыбнулся я.

Своего отца я знал лучше, чем кто-либо. Всю мою жизнь он медленно, постепенно пытался из меня слепить себя. Я знал, как он мыслит. Поэтому был уверен, что быстро найду необходимую информацию.