Счастье на десерт

— Мать-Волчица, я думал — с ума сойду! Ты правда в порядке и правда за меня волновалась? Почему ты мне не позвонила? Кстати, а где сам будущий покойник? Он точно ничего тебе не сделал?

— Павел-то? Он там, — Стеша показала в сторону второй комнаты. — Что бы он мог мне сделать, м-м? — и волчица изогнула бровь. — Я не настолько слаба. Хочешь взглянуть? И да — я переживала.

— Потом, — Борис жадно вдыхал аромат своей пары и чувствовал, как его начинает отпускать. — Что он хотел, скажи?

— Предлагал увезти в другую страну, сулил золотые горы и Луну со звёздами в придачу. Признавался в симпатии, вещал, что у него от меня крыша уезжает и голова идёт крУгом. Обещал, что наша с ним потенциальность со временем непременно перерастёт в истинность.

— А ты? — глухо бросил альфа. — Что ты ему ответила? Мне очень хочется поработать кровельщиком… Вернуть кое-кому крышу на место.

Девушка чуть отстранилась, задрала голову и посмотрела Борису в глаза.

— Что ты ответила на предложение Павла? Не молчи, пожалуйста! Я не железный…

— Это-то меня и пугает, — девушка прикусила нижнюю губу. — А что ты хочешь услышать?

— Правду, — твёрдо ответил волк.

— Даже если она тебе не понравится?

— Пусть горькая, но правда. Стефания, не тяни!

— Я не тяну. Вернее, тяну, но не специально, а потому что не знаю, как преподнести. Пытаюсь предсказать твою реакцию…

— Стеша….

Не возглас — стон.

— Хорошо. Как ты поступишь, если я, например, скажу тебе, что приняла предложение Павла?

Секунду Ардарский стоял недвижим, потом опустил руки и отступил. Облик волка словно бы разом потускнел, будто мужчина внезапно заболел или за один миг постарел на добрый десяток лет.

— Что ж… Тогда я, — Борис сглотнул и отвёл глаза, — пожелаю тебе счастья.

— И даже не попробуешь меня переубедить? — прищурилась Стеша. — Не заявишь свои права, не увезёшь, чтобы запереть? Просто уйдёшь?

— Для меня уйти будет совсем непросто, но да, я сделаю это, — альфа отступил на ещё один шаг назад. — Однажды я уже пытался заставить, надавить, и ничего хорошего из этого не вышло. Попытка переиграть судьбу не принесла мне счастья, но главное, она не принесла счастья тебе. Больше не хочу служить источником твоих неприятностей. Ты выбрала Павла, я принимаю это и отпускаю вас. Можешь в любое время приехать в посёлок, забрать свои вещи. Или, если тебе неприятно находиться в моём доме, я сам их упакую и отправлю, куда скажешь.

Волк говорил, опустив голову, избегая встретиться с волчицей глазами.

— И тебе не хочется сопернику хотя бы морду набить?

— Хочется, — не стал отрицать Ардарский. — Не набить, убить. Но это тебе не понравится, а я боюсь не сдержаться, если его увижу. Поэтому я уйду до того, как твой волк выйдет в коридор.

И альфа сделал ещё один шаг назад.

— Но мой волк уже здесь! — тихо произнесла Стеша.

— Здесь? — взгляд Ардарского метнулся за спину девушки, пронёсся по коридору и с недоумением остановился на её лице. — Но здесь нет никого, кроме меня.

— И? — подняла брови Стефания. — Думай, альфа! Думай…

— Стеша?!

— Какой же ты… дурак! — девушка преодолела разделявшее их расстояние и прижалась к груди Бориса. — Сам голову вскружил, влюбил, а потом — «я отпускаю!» Только попробуй!!!

— Стеша….

Он забыл, что совсем рядом, в своих квартирах спят люди, которым не полагается знать о существовании оборотней. Забыл, что в соседнем помещении изнывают от неизвестности его волки и трясётся от страха подлая сестра Стефании. Забыл, что где-то поблизости находится соперник. Бывший соперник, ведь волчица его отвергла!

От облегчения и всеобъемлющего — от земли до неба! — непередаваемого счастья кружилась голова. Он дышал своей парой, ласкал её волосы, пил аромат её кожи, целовал глаза Стеши, её рот, щёки, подбородок — всюду, куда дотянулись его губы. И не мог остановиться, боялся даже на мгновение разжать руки и выпустить волчицу из объятий.

— Это не сон? — голос дрогнул и дал петуха, будто не взрослый альфа, а переярок в стадии мутации.

— Не сон, — Стеша привстала на цыпочки и скромно прикоснулась к уголку его рта. — Тш-ш! Не здесь, не сейчас! Прости, что не сразу призналась.

— Я уже забыл, — прохрипел волк.

— И даже не спросишь, почему я так поступила?

— У тебя была на это причина. А какая — расскажешь, если захочешь сама, я пытать не собираюсь.

— Прости меня, знаю, что это было жестоко. Но я хотела убедиться, что ты больше не будешь меня продавливать. Что на первом месте у тебя моё благополучие, а не твои собственные желания. Прости! Теперь я полностью тебе доверяю.

— Ради такого признания мне не жалко хреналлиона бесславно погибших нервных клеток, — тихо рассмеялся Борис, снова обнял девушку и вдруг напрягся. — А где, ты говорила, бывший будущий покойник?

— Ждёт, когда мы разберёмся с нашими отношениями.

— Он цел?

— Почти, — хихикнула Стеша. — Пойдём, пора вам познакомиться.

— Да я с ним уже месяц как знаком… И пока склероза нет, забыть не успел. Подозреваю, этого волка я вообще никогда не забуду — такую из-за него встряску получил!

— Идём! — Стеша за руку потянула за собой Бориса.

В спальне оказалось темно, но волчица нашарила выключатель, и через мгновение Ардарский с интересом рассматривал сидящего на полу мужчину. Тот поднял голову, стало видно, что он прижимает к голове какой-то пакет.

Борис потянул носом — пахнет кровью и… рыбой?

— Доброй, надеюсь, ночи, — вопреки помятому виду, Павел широко улыбнулся. — Стефания Викторовна, ну что — я был прав?

— Да, — кивнула девушка. — Сима нас заложила.

— Я сразу понял, что она замышляет, всё-таки два десятка лет в разведке — не хухры-мухры!

Борис хлопал глазами, пытаясь переварить услышанное.

Тем временем, Павел отложил пахнущий рыбой свёрток в сторону и, охнув, встал на ноги.

— Борис Александрович, я рад, что у вас со Стефанией Викторовной всё, наконец, разрешилось. Надеюсь, я уже могу поздравить вас с окончательным обретением друг друга?

— Можешь, — несколько заторможенно отреагировал Ардарский. — Стеша, а, собственно говоря, что здесь произошло? Павел, что ты сделал с моими гаммами? И о какой разведке речь? Я понимаю, что ничего не понимаю…

— Разрешите представиться — Пол Лопес, третий бета, Дикая Стая, — волк попытался изобразить короткий поклон, но сморщился и поднёс руку к голове. — Миссис Стефания, ну и тяжёлая же у вас рука!

— А-а… Э-э-э, — Борис еле успел поймать рухнувшую челюсть. — Ну, Верховный!!!