Счастье по завещанию

Оба мужчины: и Демиан, и Закари действовали на меня странно, магнетически. Практически лишая разума. Неожиданная реакция. Дело было даже не в личных чувствах, а в магическом притяжении, в чем-то очень напоминающем своеобразный резонанс, объяснения которому я не находила. Так и стояла, держа в руках закрытое зеркальце, а перед глазами стоял образ обнаженного супруга.

— Ш ума шошла? — возмутилась Верея и попыталась отобрать у меня артефакт. — Там шейчаш шамое интерешное начнетша!

— Он же голый! — попыталась я образумить разбушевавшуюся нечисть.

— Шамый шмак! — возразила рыжая нахалка и снова потянулась за зеркалом.

Я и сама понимала, что шпионский труд нелегок и тернист, но смущалась сильно. Практически переборов себя, активировала артефакт. На этот раз, в отличие от Вереи, смотреть не спешила, а прислушалась.

— Ну вот! Вечно иж-жа ваш, шкромниц, вшо шамое оштренькое пропушкаешь! — надулась поместная.

И хоть слышно ничего не было, я все же решилась заглянуть в зеркало. Герцог, уже причесанный и облаченный в темно-синий стеганый халат, удобно расположился в одном из кресел с бокалом янтарной жидкости. И этот нарушает! Могу поспорить, что за прозрачными стенками плескался вовсе не компот.

Демиан устало прикрыл глаза и откинулся на высокую мягкую спинку. Пресветлые! Нельзя быть настолько искушающе привлекательным! Нельзя! Его расслабленность нарушил тихий стук.

— Войдите! — ответил герцог, оборачиваясь к входной двери.

— Ваша светло-о-о-ость! Дорого-о-о-о-о-ой!

Нет, баронессу я пока не видела, но голос узнала. Нахалка! Герцог поморщился, словно от внезапной желудочной колики.

— Кларисса?!

— А вы ждали кого-то еще, Демиан? — произносила она это томно и, на мой взгляд, весьма порочно.

А когда я ее увидела, то снова едва не выронила зеркальце. Вернее, выронила, но оно почему-то осталось висеть в воздухе, продолжая являть мне непотребства. Только через пару мгновений я, наконец, догадалась, что это жадная до таких зрелищ поместная удерживает артефакт, не давая ему упасть.

— Верея! — шепотом укорила ее.

— Иш-жа тебя вше интерешное пропуштим! — даже не отвлеклась на меня нечисть.

Баронесса, скинув длинный плащ из шуршащей ткани, осталась… Ох! Боги мои пресветлые! Да почти без всего! То, что на ней было надето, даже с натяжкой не назовешь бельем для порядочной леди. Хотя… Наряд, несомненно, подчеркивал все достоинства ее фигуры, коих, к моему прискорбию, даже я могла насчитать немало. Корсет из китового уса, пошитый из парчи в тонкую серебряную и черную полоску, окаймленный искусным дорогим кружевом, приподнимал пышную грудь и делал талию еще уже, подчеркивая при этом крутые бедра. Туфли на высоких каблуках и темные чулки, закрепленные подвязками, зрительно удлиняли и без того бесконечные ноги. Почти красные в свете пламени волосы, рубиновым облаком окутывали хрупкие плечи, а черные глаза женщины горели огнем… огнем… Она смотрела на герцога с таким голодом, словно собралась отобедать им, неспешно обгладывая каждую его косточку.

— Я не помню, чтобы мы договаривались о встрече. — довольно прохладно произнес Демиан.

— Верно… — почти прошептала Кларисса и медленно облизнула губы, накрашенные яркой, совсем неподходящей для леди, помадой. — Я просто хотела устроить вам сюрприз, дорогой…

Женщина медленно, совсем медленно опустилась на колени и, чуть виляя пышным задом, часть из которого была обтянута подобием трусиков, а на вторую — подобия просто не хватило, поползла к креслу.

— Вы ведь вспоминали свою маленькую игривую Клариссу, ваша светлость? — снова шепот, заставляющий меня злиться.

Я уже не отводила глаз от поверхности зеркала и не краснела, стыдливо потирая щеки, а негодовала и не могла поверить, что дама из высшего общества может быть столь греховной, навязчивой, распущенной и порочной. Более того, если баронесса так себя вела в присутствии мужчины, с которым ее явно связывали близкие отношения, значит… Значит, этому мужчине нравились подобные игры!

А я… Я ничего подобного не знала, не умела и на месте Шеридан умерла бы со стыда, едва надев на себя нечто похожее на такой корсет. А самое главное, я поняла, что совершенно не умею соблазнять, говорить, как она, двигаться, как она, шептать, вилять, звать одним видом… И не хочу этого уметь, потому что тогда это будет уже не Лисси Торнборн, а жалкое подобие рыжей Клариссы.

— Ты шмотри что творит эта мержавка! — выдохнула рядом Верея.

— Что? — безэмоционально спросила я.

— Шоблажняет на глажах жены! — тут же сообщила поместная. — Бежображие!

— Какая я ему жена? — горько усмехнулась я. — Навязанная обуза.

— Торнборн обужа? — разозлилась Верея. — Не бывать этому! Даже ешли польжоватьша им не жахочешь, то вше равно штоит отбить, чтобы швое в чужие руки не попало! Яшно тебе, хожяйка?

— И что я, по-твоему, должна делать? Ползти на коленях, как она? — почему-то стало противно до тошноты и оскомины.

— Полшти? Графиня Торнборн? Не дождутша! Ты должна лашкать и обжигать вжглядом, ходить, шловно плывешь, говорить, подобно пережвону колокольчиков, но никакой пошлошти!

Верея прошлась вдоль домика задорно покачивая бедрами, чем вызвала у меня нервный смешок.

— А мужчинам, похоже, другое нравится, — возразила я.

— Много ты понимаешь, — покачала головой нечисть. — Манить надобно, а не жаманивать. Жакрывать, а не открывать. Легкодоштупное, легко и шо щетов шпишывают. Наштавницу бы тебе отышкать… — и Верея тяжело вздохнула. — Только где ее вжять?

И я за ней вздохнула. Наставницу! Да разве ж таким вещам обучают? Леди Грейс ни разу ни о чем подобном не обмолвилась. Пожалуй, прочитав бездну книг, так и не постигнешь того, что некоторым женщинам дано от природы. Я имела представление о том, что такое легкий флирт, умела поддержать разговор на любую принятую в обществе тему, но как манить и, закрывая тело, соблазнять… Не знала.

— Что я тебе говорила? — вдруг победно выкрикнула нечисть, сунув мне под нос зеркальце. — На лицо на его, на лицо шмори!

И я посмотрела. Вот только на лицо не вышло. Я посмотрела туда, где у ног Демиана с горящим взором черных глаз сидела баронесса, чуть приоткрыв, словно призывая подарить поцелуй, свой яркий хищный рот. Боги! Нет! Ни за что не хочу уподобляться этой даме! Леди ее как-то язык не поворачивался назвать.

А что же герцог? Он смотрел на Шеридан странно. Не так я представляла себе страсть. В зеленых глазах не было огня, там почему-то поселилось раздражение. Возможно, у Демиана на этот вечер намечены другие дела, а неожиданный визит… визит любовницы заставил его сожалеть о том, что он не в силах изменить свои планы. В любом случае, разве мужчина так должен встречать гостью? А где объятья, поцелуи, тайные признания и заверения в нежных чувствах? Даже в моей встрече с Закари огня было гораздо больше.

Боги! Лисси, о чем ты только думаешь? Даже подобные мысли порочат гордое имя Торнборнов. Более того, там твой слегка прикрытый халатом муж с почти полностью голой дамой, а я размышляю о страсти. Точно, головой повредилась.

Герцог не спеша сделал глоток из бокала и только после этого посмотрел на женщину у его ног.

— Встаньте, баронесса. От двери дует, а вы не одеты, — лениво произнес он. — В академии, знаете ли, сквозняки.

Хам! Какой же он все-таки хам и солдафон! Мне его светлость не предложил даже полотенца утереться с дороги, зато о своей тайной пассии печется! Какая неожиданная забота! И тем непонятнее, почему, зашипев как разъяренная кошка, Кларисса подскочила на ноги, вперив в Демиана полный негодования взгляд.