Счастье вдруг, или История маленького дракона

— Спать, — приказал блондинко титулованное, опуская на подстилку. — Спать, поняла?

Я одарила Дантоса презрительным взглядом, и вот теперь герцог проявил ну прям-таки чудеса сообразительности.

— Мне кажется, или спать ты всё равно не собираешься? — складывая руки на груди, вопросил он. Хотя по правде, это не вопрос был, утверждение.

Я недвусмысленно фыркнула, прикрыла глаза и тут же услышала возмутительное:

— А по попе?

Изумлению моему предела не было. Даже глазки, кажется, округлились. Что? Маленького несчастного ребёнка? Животную бессловесную? По попе?! Да как тебе только в голову пришло? Садюга…

— Астра, давай серьёзно? Сейчас два часа ночи…

Да знаю! Часы на каминной полке стоят.

— Астра, мы хотим спать. Все! Понимаешь?

Ну так спите! Кто ж вам мешает.

— Астра… — процедила светлость. Очень убедительно прозвучало, очень опасно.

А я взяла и обиделась. Вот чего на меня шипеть, а? Я, что ли, магическую защиту на окна кабинета поставила? И вообще… может, мне тут грустно, одиноко и страшно. Может, я темноты боюсь.

— Астра, спать, — повторил полуголый блондинчик с нажимом. — Поняла?

Я не ответила. Я легла на подстилку и отвернула морду к каминной стенке.

— Вот и славно, — заключил Дантос. — Если будешь себя хорошо вести, утром Роззи даст тебе вкусную косточку.

Эм… простите, мне послышалось? Косточку? Мне? Я что, собака, чтобы кости грызть?

— Всё, до завтра, — сказала светлость и потопала к выходу.

И даже не обернулась! А я так старательно смотрела вслед, причём такими большими, такими грустными глазами. Вот ведь… сволочь бессердечная!

К моменту, когда свет погас, дверь закрылась, а дверной замок громко щёлкнул, у меня уже созрел план. Нет, не побега — мести. Косточку, говоришь? Это чтобы зубки почесать, да? Ну ладно.

Я грациозно встала и с изяществом, достойным самой изысканной леди, пошла к примеченному ещё давно шкафу. Не книжному, а другому, тому, за витриной которого светлость всякие статуэточки и прочие хрустальные глупости хранила. Памятные, наверное, дорогие…

Мысленно оценив масштабы грозящей катастрофы, я ухмыльнулась во всю морду, легла и вонзила зубы в толстую изогнутую ножку.

Грызу. Грызу и понимаю, что сегодня Леди Удача решила поулыбаться не мне, а противной титулованной блонди. Нет, дерево-то поддаётся (куда ему против драконьих-то зубов?), но поддаётся плохо. Медленно процесс идёт, более того — неинтересно. А ещё это дерево какой-то гадостью пропитано, оно горчит. И в голове с некоторых пор вертится мысль — что, если занозу посажу? А ведь заноза в язык — это бо-о-ольно. Ну и челюсти уже сводит, и вообще… лень разбирать начала. Мы же, в смысле драконы, существа импульсивные, нам долгие процессы вообще неинтересны. Нам надо, чтобы р-раз и всё. А тут… грызу!

Грызу и с каждым тихим «хрясь» всё больше утверждаюсь в мысли, что зря я это затеяла. Надо какую-то другую месть придумать, попроще и поэффективнее. На что там светлость злится? На то, что спать мешаю?

М-м… а светлость-то, поди, не на подстилке, а в постельке. С мягоньким матрасом, белоснежными простынями, одеяльцем и подушечкой. И уютно ему, наверное. И тепло. И риска посадить занозу в язык нету. А я?

Я грызу… Лёжа на холодном твёрдом паркете, в неудобной позе, в кромешной темноте! Ну где справедливость? Леди Судьба, я тебя спрашиваю!

Нет. Так дело не пойдёт. Надо решать вопрос иначе. Радикально.

Я впилась зубами в проклятую деревяшку и выплюнула бяку. Отползла на пару миллиметров, с огромным трудом встала на лапы. Постояла, давая затёкшим мышцам возможность прийти в нормальное состояние, потянулась… Потом продефилировала на середину кабинета, плюхнулась на попу, вскинула голову и…

— Ву-у-у! — громко сказала я. — Ву-у-у!

В ночной тишине мой призывный плач прозвучал особенно жалобно — сама едва не прослезилась. И, чтобы не терять времени понапрасну, повторила:

— Ву-у-у! Ву-у-у!

А дальше что? А ничего. Ни тебе торопливого топота по лестнице, ни котлетки в качестве извинения за издевательства над животным, ни сочувственного слова. То есть пофиг им на мои страдания. Ну ладно, я никуда не тороплюсь, а ещё умею быть очень настойчивой. Вон, только что на ножке шкафа натренировалась.

Набрав в грудь побольше воздуха, я пропела всё то же, и в той же октаве.

— Ву-у-у! Ву-у-у!

Да-да! Я умею быть настойчивой!

Он появился через полчаса. Всё такой же полуголый и злющий, как бес, которому на хвост кованым сапогом наступили. Рывком распахнул дверь, щёлкнул пальцами, заставляя зажечься светильники под потолком, и ка-ак рявкнет:

— Астра, что за дела?!

Жаль, что у драконов вместо нормальных ушей дырочки, а то б я их с удовольствием прижала. Просто с прижатыми ушами морда, которую состроила, выглядела бы ещё достовернее…

Страдаю я, светлость. Понимаешь? Страдаю, темноты боюсь, и вообще… Я такая маленькая, такая несчастная.

— Ну что? Что ты воешь?! — продолжал беситься блондин. — Ты знаешь, который сейчас час?

Без малого четыре часа утра. Самое страшное, между прочим, время. Согласно народным преданиям, именно в эту пору из темноты начинают вылезать кошмарики. Чудовища там всякие, барабашки.

— Астра… совесть есть?

Фу, как ты неоригинален. Ты ж про совесть в прошлый раз спрашивал. И даже к выводам каким-то, кажется, пришел.

Светлость закатила глаза, а я… уже тихо-тихо, с самым смиренным выражением на морде:

— Ву-у-у…

— Нет, я этого не выдержу, — прикрыв глаза рукой, сообщил Дантос. — А ты ведь не успокоишься? Ты, чудовище маленькое, днём выспалась.

Не, не успокоюсь. Да, выспалась.

— Ну что мне с тобой делать? — вопросил герцог. — Гулять? Кормить? Что?

«Хм… Да что хочешь, мне все варианты подходят. Ещё помыть можешь — я это дело люблю, а у тебя неплохо получается».

— Астра… девочка… миленькая моя… давай спать, а? — И столько мольбы в голосе… Немногим меньше, чем в моём «ву-у-у».

— Ву-у-у… — ответила я.

Сероглазый покачал головой, сказал устало:

— Хорошо, пойдём.

Куда?

— Пойдём, — повторила светлость и привычно хлопнула себя по ноге.

Послушалась я из чистого любопытства. Ладно, дело не только в любопытстве было. Просто драконье чутьё, которое довольно неплохо улавливает человеческие эмоции, сообщило — сейчас допрыгаюсь. А получать по попе не хотелось очень, я её и так два раза за ночь отбила.

Вслед за Дантосом вышла из кабинета. Скользнула мыслишка: гулять поведёт. А гулять — это хорошо, прогулка — реальная возможность свинтить из этого негостеприимного дома.

Но блондин поступил иначе. Видимо, сонливость притупила жадность — в смысле, о том, что маленький дракон может испортить дорогие ковры, герцог уже не переживал. Он повёл не во двор, а наверх, на третий этаж, в свои покои.

После подъёма по крутой, но роскошной лестнице, прогулки по короткому коридору и проходу через две комнаты мы оказались в просторной спальне. Сама спальня — ничего особенного: стены светлые, камин большой, мебели немного. Гардины с ламбрекеном и серебряными кисточками, тёмный паркет, магические светильники на стенах и под потолком. Запах светлости, которым пропиталось всё, даже штукатурка, и… она. В смысле, кровать!