Счастлива по умолчанию

– Слушай, друг, не держи обиды! Это я Наташку до слез довел! Понимаешь, я же не знал про тебя! Как дурак, позвал друга в гости – хотел с ней познакомить. Ромка нормальный мужик, а Наташка одна. Думал, успеть надо, пока ее Жорик стоматолог снова не появился и мозги не запудрил! Мы с женой-то всего на неделю приехали! Ну так я Ромку привел, а Наташка сидит, словно шест проглотила. Вот только когда я ее к стенке прижал, тогда только и призналась, что не одна живет. И сбежала!

Вовка вдруг стянул с себя курточку, бросил под ноги и отошел. Тряхнул руками, расставляя их в стороны. Вытянув вперед шею, поднял лицо.

– А хочешь, дай мне в морду! – с жаром предложил застывшему изваянием Халку. – Я заслужил! Ну!

Ой, что сейчас будет!

Ольга с опаской покосилась на Егора и попробовала задвинуть мужа от боксера подальше.

– Лучше, Вова, не надо.

– Не лезь в мужской разговор, женщина! Мы сами разберемся!

Я испуганно вздрогнула. Господи, да Вовка же изрядно пьян! И если не вдрызг, то близко к этому!

– Это они с папой добавили, - расстроенно подтвердила мои догадки Оля. – На дорожку, когда Рому провожали.

Я вмиг пришла в себя, позабыв обо всех обидах.

– Беркутов, - прошипела, схватив соседа за локоть, - только попробуй! Не слушай его!

Вовка же, словно с ума сошел, продолжал нарываться.

– … я же думал, что ты альфонс какой-нибудь! Или маменькин сынок! Думал, за счет Наташки живешь! Она у меня девчонка добрая, ее окрутить – раз плюнуть! Ну и пришел бы к нам познакомиться, раз настоящий мужик! Сел за стол! А то что же мы, выходит, рожей не вышли? Так, что ли?

– Егор, не смей!

– Понял, Фея.

Я не знаю, о чем думал Беркутов, глядя на весь этот цирк, свалившийся ему на голову, но, судя по тому, как плотно был сжат его рот и серьезен взгляд – восторгом от происходящего не горел. А если еще учесть, что мы за минуту до прихода Вовки и сами поссорились…

В общем, я готова была опять разреветься. Что я наделала! После такого выход только один – съехать из квартиры! Лишь бы не слушать упреки соседа и не гореть от стыда. Только вот куда?

– Егор, пожалуйста, я все объясню!

На лице Халка вдруг появилась тонкая усмешка. Протянув руку, он легко поймал Вовку за шиворот и припечатал носом к своей груди – тот только крякнул удивленно. Сказал нам с Ольгой приветливо:

– Девочки, а идите-ка вы на кухню! Наташ, сделай гостям чайку горячего. Ну и на стол сообрази чего-нибудь, все же родня пришла.

– А ты?

– А мы с Володей сейчас уясним одну важную вещь, чтобы никогда к ней больше не возвращаться, и сразу же к вам присоединимся!

Я раскрыла рот, не зная, что делать. То ли спасать Вовку, а то ли послушаться – так это уверенно прозвучало.

Но ведь он не серьезно? О чем им говорить наедине?

– Давай, милая, шевелись!
– рыкнул Беркутов и, засранец, чмокнул меня в покрасневший кончик носа. Развернув в сторону кухни, легко подтолкнул ладонью пониже спины.
– А то прямо здесь приласкаю! Я голоден, как волк! Полдня тебя искал!

Я помогла Ольге раздеться и потащила невестку в кухню. Усадила за стол. Принялась накрывать поздний ужин на автопилоте, едва ли отдавая отчет своим действиям. Каждую секунду ожидая разоблачения.

– Наташ, а кем Егор работает? – осторожно поинтересовалась Ольга, прислушиваясь к голосам в прихожей. Там говорил Халк – негромко, а брат поддакивал.

– Т-тренером по боксу, а что?

– Я так и поняла, что парень серьезный, - довольно кивнула невестка, – сразу видно. Вот скажи мне, - засокрушалась вдруг, - с чего одни люди взяли, что у них есть право учить других, как им жить? Может, хоть твой Егор Володе объяснит правила! Ох, Наташ, - забеспокоилась она, - как думаешь, у него получится сделать это культурно?

– Оля, если с головы брата упадет хоть один волосок…

Я Халка убью! И за прикосновение к моей заднице тоже!

Но мужчины вошли спокойно. К моему удивлению брат смотрел на Беркутова почти влюбленно и прямо-таки светился. Кроме двух кухонных табуреток, на которые мы усадили гостей, в квартире было только одно компьютерное кресло – его-то Егор и принес третьим стулом.

Недолго думая, Беркутов снял пиджак, разлил коньяк по рюмкам и предложил всем выпить за знакомство. Усевшись в кресло, он, словно так и надо, притянул меня к себе на колени и стал налегать на еду, умело выведывая у брата все тайны нашей семьи и личной жизни ее членов.

Сам много не пил, а вот для моей родни дорогой коньяк не жалел.

Я сидела, как на иголках, и помалкивала – язык онемел (сегодня бедра соседа ощущались особенно твердыми и горячими, как и его дыхание, которое то и дело касалось шеи), а вот сам Егор ничего – в отличие от вчерашнего вечера, когда к нам заявилась Алина, он по-собственнически обнимал меня за талию и посматривал на грудь, вводя в ступор своим ароматом и жаром широкой ладони, которая просто обжигала. Эта наглая ладонь то и дело сползала с живота на бедро, и приходилось ее поднимать.

Под столом, понятное дело, не видно, но когда молния на юбке вдруг оказалась расстегнутой, а бесстыжие пальцы погладили кожу, я вдруг опомнилась и уже собралась наглецу ответить, но отвлекла Ольга.

Мы как раз пили чай, когда голова Вовки соскользнула с кулака, которым он ее из последних сил поддерживал, и брат чуть не клюнул носом в чашку.

– Наташа, уже поздно, а Вовка перебрал, можно мы у вас переночуем? – спросила невестка, с тревогой глядя на мужа. Она и сама выглядела уставшей. – Неудобно, но боюсь, я его не довезу.

– К-конечно. Правда, Егор? – но на Беркутова я не смотрела.

– Я не против, оставайтесь.

– Спасибо. Наташ, покажи, куда нам?

Я слезла с колен боксера и незаметно застегнула юбку. Как сомнамбула, потопала в свою спальню – ну, не к соседу же гостей вести! Завела родственничков в комнату и показала куда приземлиться.

– Ой, как у вас уютно! – восхитилась Ольга. Вовка тут же, мугукнув, принялся раздеваться.

– Пошли, горе мое луковое, сперва в ванную! – скомандовала Ольга и потащила муженька на плече.