Щенки. Проза 1930-50-х годов (сборник)
Шрифт:
Сова:
– Небезызвестная история.
Гости кончают еду с сильным шумом. Некоторые ложатся, растянув лапы, положив морды на блюда, не имея сил поднять голову, другие вытягиваются животами по столу за остатками мяса, роняют кости телячьих отбивных на пол; слуги под столом грызутся из-за них. Соприкасаясь шкурами, подбирают со скатерти куски, покусывая друг друга в губы и в нос, иногда ворча и хрипло дыша от натуги. Выпивка притупила вкус. Кушанья теребят в беспорядке. Кое-кто, свернувшись, заснул под столом. Кое-кто влез на стол и бродит, наступая на грызущие морды, отыскивая куски полакомей.
Большинство разлеглось по стенам на боку, расправив хвосты и крылья, зажмурив
II. Щенок и заяц
Сбрасывая утренней дрожью капли росы со шкуры, заяц сидит у кочана капусты.
Не обращая внимания на огородное чучело с угольными глазами и подписью «Есть нельзя», он, закрывши тонкими губами твердые листья, со сдержанным хрустом отправляет за щеку и уплетает, косясь и облизывая губы. Эй, ты, несчастный, плачь! Будешь сегодня съеден.
Под вечер сова проснулась и говорит щенку:
– Подождешь на месте. Беги к реке. Оттуда по краю поля, до двух муров [2] . Там ты увидишь хутор – и вверх по оврагу до вишневого сада. Прячься в кукурузе в огороде – и через низкий перелаз во двор.
Щенок: Кто там?
Сова: Мимо курятника, от него налево – между муром и стеной конюшни; не наступи на грабли.
Щенок: Теленок?
Сова: Тут спрячься и жди меня. Под навесом нет никого. Лежит жернов. Да поменьше ходи по папшойной шелухе [3] .
2
Мур – забор обычно 1 м высотой, сложенный из белого дикого камня и опоясывающий каждое хозяйство. – Примеч. авт.
3
Папшоя (молд.) – кукуруза. – Примеч. авт.
Щенок: Корова?
Сова: Дурак. Я буду как стемнеет.
Щенок: Стадо!
Сова: Мы обойдем дом к сараю. Там куры; в погребах на бочках камни. Ты их сбросишь, чтоб достать окороков, моченых помидор и брынзы.
Щенок (отступая): Вот как?
Сова засыпает снова. Она лежит сопя, с открытыми глазами, поднявши лапы, беспокойно, со слюной на клюве. Щенок проходит несколько комнат, бредет по коридору, выходит на галерею над долиной и садится поглядеть вниз. Вдруг он увидел в кустах серого зайца. Через колючки усталый катит осторожно большую голову капусты, оглядываясь с опаской. Когда он поравнялся с галереей, едва заметный сквозь ветки, щенок кричит ему вниз: «Эй ты, стой!» – и лает.
Заяц: Мысли о норе прерваны. Заклюет. Он видит на свету!
Щенок: Гав-гав! Слечу кругами, не уйдешь – беги!
Заяц: Не донесу капусты. Меня трясет. Она голодная. Отнялись ноги. Назад!
Щенок: Лечу! (вскакивает на подоконник и делает вид, что хочет прыгнуть. Заходится лаем.) Беги!
Заяц: Чтоб у тебя сломались крылья! Клювом в затылок. Ноги… Наконец… Бегу…
Хочет бежать, вдруг замечает: «У него нет крыльев! Капуста…» Он медлит, толкает голову, шепчет: «Круглая, зеленая, холодная. Катится… Скорей! Донесу».
Разбуженные
шумом сова и три гостя выходят на галерею.Щенок: Стой!
Заяц: Какой голос, дрожат ноги после страха… Неприятное чувство зависимости. Что вам нужно? (кланяется.) Я ведь в стороне, чего вы меня сверху облаиваете!
Щенок: Ты что, с ума сошел? Как смеешь, падаль! (Большой, какие когти…) Вот я слечу!
Заяц (нашел кочан): А крылья?
Присматривается со злобой: «Маленький…».
Щенок: Гав-гав-гав! Разорву!
Заяц: А ты меня не серди и не гавкай, а то смотри, морду порвешь. И не визжи. Не пускай слюны.
Щенок: Вот я слечу, тогда…
Заяц: Да, слетишь! Крылья прицепи. Слетишь на хвосте, сядешь на жопу. (Садится перед ним.) Тоже, путаник, – язык не вырони из глупой морды. (Передразнивает.) Гав, гав, гав, гав…
Щенок: Вот слечу…
Гости: Что за зверь? Что он несет? Откуда у вас дурак – летающий щенок?
Заяц: А ну лети, а ну?
Гости: А косой-то худой! (хохочут.)
Сова (щурится): Ничего не вижу.
Гости: Да и мы плохо после обеда.
Щенок взлезает четырьмя лапами на широкий барьер и хочет прыгнуть.
Гости: А! Смотрите-ка!
Щенок приседает, вытягивает морду вниз и долго глядит.
Щенок (заходится): Ого-го… слечу!
Заяц: Посмотрим! Ну-ка, ну… испугай, дерни! (поглядывает в лес.)
Щенок (отступает, щетинясь): Гад… подожди, я тебе покажу!
Заяц свистит. Гости хохочут.
Сова (улыбаясь клювом): Он жестокий!
Щенок внезапно заметил гостей, убегает.
Щенок: Скованность, беда. Пусть бы мне верили. Добыча срывается с места, и я лечу. Но если свистят и смеются, тут черт полетит, или колодка. У них, видно, нет ушей. Я хочу быть страшнее их. Сова сидит по спинкам и машет крыльями. Мне бы такие. Перегрызу горло.
Он чувствует себя удрученным. Неудача лишает вкуса к дальнейшему. Возвращать потерянное – не работа. Ему противна самая мысль об охоте. Вечер. Надо собираться.
III. Жалость
Компания из четырех друзей, выпив, возвращается домой. Все бьют друг друга в бок, поют кто в лес кто по дрова и затевают ссору.
Племянник: За окном стоят вдвоем Таня и дядя, обнявшись. Вы меня мучили по ночам. Но я не думал, что можно угадать. Я видел, как она приблизит лицо, будет глядеть и поцелует. А ты делал то, что я делал в мыслях. Как я мог поверить этому разу…
Дядя (не слушая): Я бы пошел к реке.
Первый: А не опять в местечко? Положим, что купаются и вечером, но я не допил.
Племянник: Идем домой, к реке – там я останусь один. Оказывается, я пьян. Пьяные надежды! Ты бы мог сделать это попозже. Например, завтра.
Второй: Скорей в пивную! Я понимаю, ты совершенно обязан ненавидеть хотя бы из обиды.
Первый: Кажется, что так.