Щит Королевы

– Знаешь, почему ты не смогла вспомнить, как по-гномьи «заговор»? Потому что мы его произносим точно так же, как вы! Ну, почти так. И не только его. «Бриз», «болото», «шулер», «заговор»… Понимаешь? – Гвальд пытливо вглядывался в мое лицо.

– Ты хочешь сказать, что у вас никогда…

– Был однажды случай… Чуть ли не две тысячи лет назад. Если ничего не путаю, там все крутилось вокруг разного толкования права старшинства, но и то никто своих требований не скрывал, все шли в бой с поднятым забралом.

– Я совсем про другое, заговор – это когда втайне…

– Наковальня Крондорна! – вдруг разъярился Гвальд. – Фиона, я тебе пытаюсь объяснить: не бывает так у гномов, не бы-ва-ет. Не способны мы что-то скрывать дольше одного дня.

С одной стороны, он прав. Действительно, это не в гномьем характере. С другой – не совсем. Гномы врать не будут, но они могут просто недоговаривать…

– Знаешь, – помягчел Щит, – мой тебе совет: забудь ты обо всяких заговорах. Начиталась своих книжек? «Страсти при дворце»?

Я покраснела.

– Не «при», а «во», и не «страсти», а «страсть»… – У меня действительно на столике возле кровати валялась эта книга. Правда, речь там шла не совсем о заговорах, даже совсем не о заговорах… Словно боги снова напоминали, что мы говорим на разных языках…

– Не важно. Фиона, пойми, я-то Щит и делаю скидку на то, что ты из Ольтании. Но кому другому расскажешь – засмеют. Впрочем, даже Щиты засмеют… Вот Тиро, остроязыкий наш, узнает – не упустит случая повеселиться.

Мне стало как-то неловко. Раз Гвальд так уверен…

– Неужели ты из-за этого такая мрачная?

– Да… То есть нет. – Я вздохнула.

– Что ж с тобой случилось? Может, я помогу? – участливо поинтересовался Щит.

– Вряд ли.

– Ну, не хочешь говорить – не надо, – миролюбиво согласился Щит. – В конце концов, кто я такой, чтобы со мной своими мыслями делиться… Так, охранника приставили. А ты – королева… – Гвальд встал, тихо отодвинул стул и направился к двери.

Мне показалось или в его словах действительно чувствовалась горечь?

– Погоди, – окликнула я его. – Я, наверно, тебя обидела…

– Да что там. – Щит махнул рукой. – Это я какой-то сегодня… не такой. А ты действительно имеешь право… вообще с нами не разговаривать. И ничего не рассказывать. Мы стерпим. Мы ж сами вызвались. К тому ж всякие добрые души вроде Беххарта нам, бестолковым, помогут…

Меня как ударило! Действительно, я же так и не рассказала…

– Я тебя прошу, подожди! Я давно хотела… – Я вскочила, схватила Щита за руку и силком усадила обратно. – Вот, слушай с самого начала.

Гвальд слушал меня молча, и лишь временами его взгляд становился таким пристально-внимательным, что мне делалось не по себе. Как я и думала, Беххарт ничего им толком не объяснил – лишь намекнул, что в деле замешана магия. Я же старалась не упустить ни единой детали, но как же тяжело оказалось вспоминать, переживать это заново!.. Гвальд был полон сочувствия, но я все же не смогла удержаться от слез. К тому же мне вновь не давала покоя обида за Крадира и за мага.

– Ну почему, почему! Почему так несправедливо!

– Фиона, я догадываюсь, что ты любишь людей больше, чем гномов…

– Глупости! И вообще, люблю – не люблю, какая разница!

– Стоило ли тогда идти на поводу у желаний короля? – Гвальд сказал это так, будто я пошла на поводу у палача.

– Он послал за мной, едва пришел в себя. Как же я могла ему отказать?!

Тут открылась дверь – вошел Мэтт.

Я едва сдержала вздох облегчения. Во-первых, потому, что это Мэтт, а не кто-то другой, а во-вторых, потому, что теперь мне не придется ломать голову над тем правильно ли я поступила, рассказывая правду только Гвальду.

Гвальд встал, но мне очень не хотелось его отпускать. Пусть лучше еще раз послушает… а я постараюсь успокоиться. В конце концов, лет через десять, надеюсь, я смогу вспоминать об этом без такого напряжения сил, но сначала надо выговориться.

И я все рассказала Мэтту. Конечно, я предупредила, что дальше моих Щитов эта история пойти не должна… Но они и сами не маленькие – понимают.

А потом… потом я подумала о гвизарме. Точнее, Гвальд напомнил нам о ней. Неужели любой в Хорверке рискует жизнью – постоянно! – только потому, что здесь так мало магов?

Мэтти все повернул так, будто это пустые страхи. И я уже успокоилась, как вдруг в дверях появился Стради, явно собирающийся сказать что-то важное. Я бы даже сказала, собирающийся с духом. У меня возникло ощущение, что все повторяется, все это уже было…

– Гант мертв, – произнес он.

Мертв?! Я вскрикнула, не сумев сдержаться, и зажала ладошкой рот.

– Труба просит, чтобы к нему, в смысле к Трубе, пришел кто-нибудь из нас. В смысле из Щитов.

Я не колебалась ни мгновения.

– Мэтти, сходи ты. И попроси Крадира присмотреть за гвизармой. Только так, чтобы муж не слышал, не надо волновать его понапрасну.

5 адлари

Ночью я просыпалась от каждого шороха. Один раз мне показалось, что в соседней комнате кто-то есть, и я уговорила Тиро вместе с Гвальдом сходить и проверить. Гвальд из предосторожности отправился один и тотчас вернулся – никого.

Согласна, со страхами надо бороться. Но после смерти Ганта мне ни на секунду не хочется оставаться одной. И дело не только в том, что он умер. Хотя почему нет – именно в этом!

Так тревожно на душе… Хочется быть поближе к мужу, но ему и без меня забот хватает. И еще Втайла – как некстати – отпросилась на свадьбу к сестре и вернется только через три дня.

Тиро никак не проснется. Вот во всем он такой… Надо будет крикнуть Гвальду в соседнюю комнату – пусть пропоет какой-нибудь боевой гномий мотив, этот соня сразу подскочит.

Хотя не знаю, хватит ли у Гвальда голоса не то что на боевую песнь, но даже и на колыбельную: ему вчера выпала роль сиделки при королеве. Далеко за полночь он рассказывал мне легенды об основании Хорверка: как четверо сыновей Роракса Длиннобородого появились в этих горах, как возникли кланы… Потом я угомонилась, попросила его не уходить дальше столовой и наконец заснула.