Сдаётся Земля, недорого!
Шрифт:
Все наводило на мысли, что здесь кто-то обитал. Но зачем запираться в бункере, если Землю вот-вот вдребезги разнесет гигантским метеоритом? Как говорится, чем ближе к разгадке, тем дальше к пониманию.
– Здесь кто-нибудь есть? – крикнул я в темноту. – Эй, я знаю, что вы здесь! – не успокаивался я, глядя во мрак одного из отсеков. – Выходите! Хватит от меня пря…
Не дав закончить, меня перебили ударом по голове. Врезали чем-то твердым и тяжелым, а может, просто обвалился потолок, в любом случае удар был сильный, я без лишних раздумий, в одночасье лишился сознания.
тире
Прийти в себя и очнуться было задачей крайней сложности. Хотя бы потому, что в отключке мне приснилось будто я, сцепившись в драке с генералом, безоговорочно одерживаю верх, причем мои удары хлестки и точны, а его удары и не удары вовсе, а какие-то подростковые подталкивания.
– Бьешь, как баба! – заорал я сквозь сон, разбудив себя своим же воплем.
Напротив сидела девушка пытавшаяся привести меня в чувства, тормоша за предплечье.
От внезапности нагрянувших событий, я неестественно взвыл и отпрыгнул в сторону (скорее быстро отполз). Этот рывок изрядно напугал девушку, и она повторила то же самое, только в противоположном направлении.
Минуту мы сидели неподвижно и молча, не сводя друг с друга глаз. Я не мог разобрать, сон это или явь? Если виденное сон, то девушка всего лишь хорошо замаскированный генерал, которому я должен немедленно надавать по лицу за то, что он обманул меня, оставив одного на Земле. А что если не сон?
Разрешить дилемму пришлось старым проверенным способом – ущипнуть себя за ногу. Но так сложилось, что именно ту ногу, которую обычно приходилось щипать, я до онемения отлежал, находясь в продолжительной отключке. В сонном состоянии я не догадывался, какую шутку сыграла со мною судьба, и усердно щипал обездвиженную конечность. Больше всего было жаль девушку, которой пришлось наблюдать, как сумасшедший занимается самобичеванием, превращая свою ногу в пригодное для выпечки тесто.
Наконец кровь в конечности восстановила естественную циркуляцию, что поставило жирную, как гематома на ноге, точку, я не сплю, а все происходящее вокруг действительно.
Не сумел я сформулировать первый вопрос, как моя новая знакомая уже успела его озвучить:
– Кто ты такой? – робким тоном обратилась она ко мне. Внешность девушки напоминала мне студентку-ботаника из какого-нибудь элитного учебного заведения.
– Меня зовут Алекс. Я учился здесь раньше.
– Учился в бункере?
– Нет, в колледже, он расположен прямо над нами.
– Откуда ты узнал, что я нахожусь здесь? И где мой отец?
– Я не думал, что ты здесь, я просто шёл мимо, увидел бункер и залез в него.
Аналогия с медведем и горящим автомобилем была как нельзя кстати.
– Ты не сказал где мой отец?
– Да я про своего то отца ничего не знаю, а про твоего уж подавно. За год, ты единственный человек, повстречавшийся мне, – выдав последнюю фразу, я попытался подняться на ноги, одна из которых продолжала болеть.
Поправив одежду
и ощупав шишку на темечке, я продолжил.– Когда ты в последний раз была на поверхности?
– Десять лет, два месяца и четыре дня с того момента, как мой отец запер меня здесь.
– Вот изверг!
– Не смей так про него говорить, он ученый, и я уверена, он запер меня не просто так, здесь созданы все условия, чтобы пережить долгую ядерную зиму!
– Не спорю, от ядерного взрыва эта бочка наверняка спасет, но если бы твой отец знал, что действительно угрожало Земле, то не упрятал бы сюда, а отправил колонизировать космос, вслед за остальными.
– О чем ты говоришь?
– Долго объяснять, пойдем наверх я все покажу!
Взяв девушку за руку, я повел ее на поверхность земли, чтобы она собственными глазами убедилась в правоте моих слов. Я привык любой спор доказывать на практике.
Маслом вниз
Помню однажды решил доказать другу теорию о бутерброде, который независимо от силы, амплитуды и скорости полета всегда падает маслом вниз. Для демонстрации эксперимента я взял кусок пшеничного хлеба и намазал его огромным слоем сливочного масла. Взобравшись на крышу пятнадцатиэтажного дома, я протянул руку и не глядя отправил бутерброд в свободный полет. Мои доводы оказались верны. Наблюдение подтвердили я, друг и дворник, наблюдавший за происходящим, стоя внизу с куском масла, размазанным по макушке лысой головы. Позже выяснилось, для стимулирования волосяных луковиц дворник ходил с куском масла на голове, из вежливости снимая его при встрече, а наш бутерброд безобидно лежал рядом, как ему и подобает – маслом вниз.
– Подожди! – на полпути остановила меня девушка и отдёрнула руку. – Только захвачу солнцезащитные очки, боюсь, мои глаза отвыкли от солнечного света, – затем она быстро ретировалась в бункер.
Я не понимал, о каком солнечном свете идёт речь, на улице наступили сумерки и зажглись вечерние фонари.
Выбравшись наружу, мы пошли бродить по опустевшему городу вдоль заброшенных школ, больниц и огромных супермаркетов. По дороге я рассказал ей все, что пришлось пережить за это нелёгкое для землян время.
Я узнал, что девушку зовут Тиффани. Красивое имя, если не брать в расчёт, что так когда-то звали нашу подопытную крысу. Этой информацией я не стал делиться, еле-еле сдерживая нарастающую улыбку, выговорив, что имя Тиффани красиво и очень даже мне симпатизирует.
– Значит это правда, – проговорила она, – Так жаль, что тебе пришлось здесь остаться.
На улице становилось прохладно, и Тиффани прижалась поближе ко мне, чтобы согреться.
– Подумаешь, проблема, – утешал я её. – У меня, по крайней мере, был выбор, тебя вообще заперли, не спросив согласия.
– Сама не понимаю, сидя в бункере, я была уверена, что на Земле происходит нечто ужасное, а убежище – единственный способ спасти мою жизнь.
– Оказалось это был единственный способ похоронить тебя заживо.
– Поверить не могу, что мой отец мог так поступить. Он астрофизик и постоянно проводил время на работе. Перед моим заточением отец целый месяц ходил хмурый и озабоченный. Он постоянно бубнил себе про угрозу и заставлял меня как можно больше изучать астрономию, утверждая, что в будущем она очень пригодится.